— Нет, — ответил он. — Тебе надо согреться и поесть. И мне тоже.
Он остановился возле небольшого ресторанчика, едва мы пересекли черту городка. Внутри оказалось очень уютно и тепло, ресторан уже был украшен к Новому году и Рождеству, что добавляло заведению праздничной атмосферы.
— Добрый день, — подошла к нам девушка-официант. — Возьмите меню.
Она разложила перед нами папки.
— Возможно, вы уже сейчас готовы сделать заказ?
— Нет, — ответил ей Марат. — Мы пока посмотрим меню, а вы принесите горячий чай.
— Хорошо.
Она довольно быстро принесла небольшой белый чайник и две чашки и расставила всё на столе. Марат налил чая в одну из чашек и придвинул мне.
— Пей. Заболеешь.
Я с удовольствием обхватила чашку ледяными пальцами и стала наслаждаться её теплом, проникающим через пальцы внутрь меня. Чуть не закрыла глаза от удовольствия. Начала потихоньку попивать горячий чай и согреваться и изнутри, пока мой начальник делал заказ для нас обоих.
— Два куриных супа, две порции медальонов из свинины с картошкой и грибами и два греческих салата. Хлеб, мне еще кофе. Двойной эспрессо.
Когда он перечислял названия блюд, мой желудок голодно урчал в ответ. Я ведь даже не позавтракала – в который раз – да ещё и замёрзла. Я была солидарна с выбором Марата — мясо сейчас самая подходящая еда.
— Хорошо, — ответила официант, внося в блокнот записи о заказе. — Скоро всё принесём.
Горячий суп заставил меня думать, что день не так уж и потерян. После порции нежного мяса мое настроение заметно улучшилось. И мне захотелось вдруг поблагодарить Марата. Ещё утром он на меня орал, а потом проявил заботу...
— Спасибо большое, — посмотрела я на него. Он пил кофе, задумчиво глядя в окно, а потом перевёл взгляд серых глаз на меня. — Чай и суп оказались очень кстати.
— Пожалуйста, — ответил он равнодушно, словно не он всё это делал сейчас для меня.
И отвернулся обратно к окну. Ну и ладно, главное, что я теперь, возможно, и не заболею.
— А насчет будильника... Простите, пожалуйста. Я вас не хотела подводить.
— Я понимаю, — ответил он. — Только люди, которые вкладывают в нашу компанию деньги, не готовы ждать проспавшего секретаря. У нас был уговор на определенное время. Как, по-твоему, я выглядел, когда опоздал? Опоздал из-за тебя. Что я должен был говорить? “Извините, Ангелина проспала”? Надо было тебя вообще в офис сразу отправить, всё равно пришлось всё без тебя решать.
Я опустила голову. Ну вот, хотела просто извиниться, а услышала целую проповедь. И перед Маратом теперь мне ещё более стыдно...
23
В офисе работа пошла своим чередом. К вечеру уже никогда не осталось, одни мы с Маратом и Вадим, который так и крутился всё равно возле меня.
— Это тебе, — принёс он очередную шоколадку и положил ее возле моей руки. Не люблю сладкое. — Когда ты домой?
Он снова уселся на угол моего стола. Как же меня бесит, когда он так делает!
— Понятия не имею, — ответила я, не отвлекаясь от набора текста.
— Может, я тебя подвезу? — спросил Вадим.
Да что ж такой настырный-то...
— Я поеду вместе с Маратом в отель. Он и отвезёт, — ответила я, пытаясь перечитать то, что написала под бубнёж местного директора.
— Так зачем сразу в отель? — изогнул бровь он. — Можно сначала в ресторанчик какой-нибудь хороший заехать. Выпить вина, поесть.
— Не получится, — сказала я.
— Почему?
— Потому что ужинаем мы поздно, и уже в отеле.
— Жаль, — вздохнул он и вдруг коснулся моего лица. — Ты очень красивая, Ангелина. Я бы хотел познакомиться с тобой ближе.
— Не надо, — увернулась я от его руки.
— Вадим, — услышала я за его спиной голос и шаги Марата. — Что ты хочешь от моего секретаря?
Вадим перестал улыбаться, но попытался сохранить вежливое выражение лица, с которым и повернулся к моего начальнику.
— Узнать, готов ли отчёт.
— Ангелина его делает. Как будет готов — сброшу тебе на почту. И вообще, поздно уже — езжай домой. И мы скоро поедем.
Мне показлось, или Марат прямо-таки отваживает от меня Вадима? Наверное, он увидел, как директор филиала нарушил мои личные границы и коснулся щеки, и ему эта фамильярность не понравилась.
— Хорошо, — ответил тот. — Тогда проверю почту уже утром. Ну, пока.
— Пока, — хмуро отозвался Марат и проводил его суровым взглядом. А потом вернул его на меня. — Отчёт доделать придётся сегодня. Пока не сделаешь, мы не сможем отправить его по всем отделам.
— Делаю... — вздохнула я.
Скоро уже пальцы отвалятся печатать и считать на калькуляторе, а в глаза хоть спички вставляй.
— И кофе мне принеси.
Он ушел в свой кабинет. Я еще раз вздохнула. Когда же этот чертов день уже закончится? Но делать нечего, встала из-за стола и пошла наливать ему кофе. Кофеман еще мне... Готовый напиток в чашке поставила на блюдечко и понесла начальнику. Ни сахар, ни молоко ему не нужны — это я уже выучила.
— Ваш кофе, — сказала я, уже держа чашку над столом.
— Давай, — не глядя вытянул он руку и чётко попал в чашку, которая не очень хорошо была установлена на блюдце. — Чёрт!
Горячий, коричневый, даже почти чёрный напиток брызгами разлетелся по всем сторонам. Больше всего досталось белой рубашке Марата и бумагам на его столе. Он оторвал взгляд от уродливого коричневого пятна на белой ткани и устремил его на меня.
— Не могла поставить просто на край стола?
— Извините, — засуетилась я. — Вот, возьмите салфетку.
— Да к чёрту твою салфетку, уже всё впиталось, — встал он на ноги, отпихнув мою руку. — Стол лучше вытри. Бумаги в урну. Хорошо, что это не какой-нибудь уже подписанный договор...
Я стала собирать со стола размокшие бумаги, выкинула всё в ведро под столом, а потом принялась устранять и остальную грязь со столешницы.
— Всё чисто, — обернулась я к начальнику, после того как вернула все предметы обратно на его стол. Мой рот непроизвольно открылся, а глаза отказывались не смотреть. — И… можно снова… сесть.
Марат стоял по пояс голый. Он снял грязную рубашку и уже доставал чистую. Он, очевидно, хранил запасную в офисе — видимо, еще после того случая в самолёте, когда он из-за меня потом ходил в мятой рубашке весь день. А я прямо мастер по порче его рубашек...
Взгляд так и не смогла отвести от его тела — крепкое, ладное, плечи исполинские, четкий рельеф мышц на груди и животе. Так и хотелось подойти и провести по ним пальцами. Ощутить, какая горячая у него кожа, как перекатываются под ней сильные, накачанные мышцы.
Марат увидел, что я смотрю на него. Но его это нисколько не смутило, скорее даже наоборот. Он смотрел мои глаза и медленно просовывал руки в рукава, застегивал пуговицы.
— Понравилось? — спросил он меня и взял в руки чистый галстук.
О боже. Я растерянно захлопала глазами. Я же в самом деле стояла и смотрела на него, как заколдованная. И бессовестная. Надо же было выйти... Щёки снова запекло от смущения.
— Нет, — ответила первую глупость, что пришла в голову, я.
Марат вдруг мягко засмеялся.
— Я пойду… отчёт доделывать.
Я пошла к выходу, но Марат меня окликнул:
— Стой.
Повернула голову, чтобы взглянуть на него.
— Галстук вязать умеешь?
— Умею.
— Завязывай, — приказал он.
Я подошла ближе и забрала из его рук галстук. Перекинула через шею и принялась вязать узел.
— Готово, — перевела я взгляд с галстука на Марата.
Он смотрел на мои губы. Мы стояли так близко друг к другу, что я ощущала запах его парфюма, и вообще — его запах. Оказывается, у его глаз радужка тёмно—синяя... Очень красиво. И ещё мне кажется, что он сейчас меня поцелует... Он наклонил голову ниже, коснулся губами моего уха.
— Иди, делай отчёт, — сказал он.
Моргнула несколько раз, чтобы прогнать наваждение. Какие поцелуи еще? Как я вообще могла об этом подумать? И захотеть этого?
