Его рука оказывается у меня на груди, и сквозь блузку и лифчик я чувствую его прикосновение так остро, что на мгновение забываю, где мы находимся.
В тот момент, когда мне кажется, что мы вот-вот переместимся на стол, Руслан отстраняется и демонстративно поправляет галстук.
— Мне надоело это противостояние, Диана.
Весь оставшийся день Марк Евгеньевич находится в преотличном настроении, а я не нахожу себе места, только и думая о сцене в кабинете. Босс постоянно насвистывает под нос какие-то песенки и вечно со мной соглашается. Даже когда я поднимаю тему с «Прайз&Прайс».
— Дианочка, поймите, все будет хорошо. Это в вас сейчас говорят гормоны.
На этом месте мне хочется ему врезать.
— Я был абсолютно транспарентным с нашими партнерами, — продолжает начальник, когда мы после обеда собрались уже у него в кабинете.
Где он вообще такое слово выучил?
— Они понимают, что пока подписывают контракт на воздух, — говорит он, поливая цветы на подоконнике. — У нас задача простая: через три месяца прийти с готовым продуктом. И войти в ценник, конечно же. Вам, Диана, надо пообщаться с технологами на тему того, где мы можем сэкономить без ущерба для качества.
Когда я никак не комментирую это заявление, начальник как ни в чем не бывало продолжает:
— Вообще, хочу вам сказать, Диана, вы раньше слишком много на себя брали. Ваша задача — разрабатывать хороший продукт. Если будете… кгхм… слишком увлекаться другими вопросами, от этого могут пострадать наши батончики. Вы все-таки в положении, вам надо думать о том, чтобы не перерабатывать.
Что удивительно, меня эти слова не злили. Наоборот, на меня медленной волной накатывало понимание: я действительно все эти годы выполняла его работу. Зачем? Почему я это делала?
Добровольно я отдавала свое время и молодость не просто этой компании, а своему начальнику. Причем он никогда не чувствовал никаких угрызений совести.
Видимо, все-таки стоило притвориться беременной, чтобы наконец прозреть.
Но для начала мне нужно выяснить все вопросы с отцом этого несуществующего ребенка.
12
Я в кои-то веки выбралась на свидание. В ту самую злосчастную «Кофеманию», где все началось, но хотя бы недалеко от работы. В конце тяжелого дня далеко тащиться совершенно не хочется.
— Ты… — Сидящий передо мной лощеный блондин со смаком пережевывает свой лосось на гриле. Каждую мысль он не просто рожает по два часа, а сначала происходит процесс зачатия, потом еще и вынашивания. — Ты любишь спорт?
Судя по его значительным бицепсам, он только этим и занимается. Не хочется мыслить стереотипами, но не удивлюсь, если я для него такая же «стерва-карьеристка», как он для меня «тупой качок».
— В умеренных дозах, — говорю я и прихлебываю свежевыжатый яблочный сок.
Фу, кислятина. Сейчас бы вина не помешало, но заведение, к сожалению, не торгует алкоголем.
— Скалолазание? — спрашивает качок, которого, по-моему, зовут Паша.
— Нет.
— Бег?
Я качаю головой.
— Тренажерка?
— В эту игру мы можем играть до бесконечности, — улыбаюсь я, — но с моим режимом особенно не позанимаешься. Правда, в юности я занималась бальными танцами.
Ну, лет до тринадцати.
С этим парнем меня попросила встретиться мама. Она позвонила и сказала, что нашла для меня прекрасного молодого человека. Амбиций у меня, по ее словам, хватит на двоих, так как он простой учитель физкультуры. Но очень симпатичный, так что детки у нас будут загляденье.
Тиканье биологических часов под тридцать напоминает раздражающий фоновый шум. Вроде бы еще не поздно, но рано уже давно закончилось. Если продолжать аналогию, то будильник я на этих часиках хотела бы поставить часиков так на двенадцать, чтобы отоспаться по полной.
— Но я люблю кататься на горных лыжах, — добавляю я, видя, как энтузиазм собеседника сдувается. — В прошлом году ездила в Альпы с подругой из университета.
Бедный во всех смыслах физрук, наверное, видел очертания Альп только на упаковке шоколадки «Милка». Он неловко ерзает на месте.
— Мы с пацанами любим больше в походы ходить. Не так пафосно, а кайфа в два раза больше.
Ясно, мы с ним вряд ли бы пересеклись, если бы не моя сердобольная мамуля.
На мгновение я забываю о том, кто передо мной на самом деле, и слегка прищуриваюсь, представляя, что мужчина передо мной — потенциальный отец моего будущего ребенка. За последнюю неделю, пока я прикидывалась беременной, мысль о чаде перестала вызывать былое отвращение. Теперь она скорее вызывает… любопытство.
Мы бы, наверное, так и молчали дальше, если бы я краем глаза не заметила знакомые фигуры среди зашедших в кофейню.
Олшевский. И ладно бы один, так в компании Агнессы, которая фамильярно держит его под руку. Почему, интересно, ей всегда сюда приспичивает, когда я здесь нахожусь? Это уже напоминает злую шутку.
Наверное, если спрячусь за широкое меню, они меня не заметят. Паша, тем временем, продолжает со мной разговаривать, к счастью, особенно не нуждаясь в ответе:
— Нам с тобой надо сходить в поход. Раскрепостишься, расслабишься. Знаешь, Диана, какая это романтика, когда ты узнаешь свою вторую половинку в походе? Вы спите рядом в дырявых носках, душ не принимали два дня, никакого макияжа и геля для волос. Единение с природой, полное переключение на…
Сама я переключаюсь на коллег с работы, которые у стойки, где можно взять кофе навынос, делают заказ. Я фыркаю. Конечно, Олшевский пьет только американо. Если бы было можно, он бы закидывал в себя пять эспрессо подряд и шел покорять Эверест.
Хорошо, что меня отсюда не очень заметно. Плюс меню достаточно большое.
Руслан достает телефон и, пока ждет в стороне напиток, стоя спиной ко мне, стучит пальцами по экрану.
Справа от меня раздается негромкое «дзынь». Я осторожно пододвигаю к себе смартфон и едва не давлюсь фрешем, потому что во входящих высвечивается:
«Никак свидание, Савельева? Не ожидал, что ты сторонница полигамных отношений».
Конечно, он меня заметил. Он же не слепой, в конце концов.
Делая вид, что так и надо, я с негромким кашлем откладываю меню в сторону и набираю ответ. Паша в это время рассказывает, как кто-то из его товарищей по походу забыл дома спички.
— Ну мы, это, два часа просидели в темноте, пока Андрюха не закурил. Мы такие: «Э, чувак, откуда у тебя спички?» А он такой: «Спичек нет, но есть зажигалка». Гы, прикол полный.
«Никак снова ревнуешь?» — отправляю я.
Ответ приходит мгновенно.
«Просто знаю, когда нужно отстаивать право на свою женщину».
Боже. Свою женщину? И я еще не забыла, какое коленце он выкинул в Нижнем.
«В твоих мечтах. Пара поцелуев ничего не значит».
На это он никак не отвечает. Как раз готов его кофе. Следом Агнесса получает напиток с огромной калорийной пенкой сверху.
Думаю, Руслан не планирует срывать мое свидание. Он упорно делает вид, что не заметил меня, хотя я замечаю, как уголки его рта едва заметно подрагивают.
Но у Агнессы другие планы.
Она поворачивается в нашу сторону и ведет носом, словно хищница, учуявшая след раненой косули. Наконец ее взгляд-сканер останавливается там, где нужно, и я даже не успеваю ничего предпринять.
Блинский блин.
— Диана! — восклицает злогиня и несется ко мне на всех парах ненависти. — Ничего себе, какая встреча! Руслан, скорее иди сюда, тут твоя невеста.
Блинский. Блинский блин.
Руслан неспешно подходит к нашему столику и как ни в чем не бывало останавливается около меня.
Паша, кажется, разом забыл все свои походные истории. Он ошалело переводит взгляд с Руслана на меня и обратно.
Сказать, что это мой троюродный брат? Этот увалень не догадается подыграть. Признаться во всем Агнессе? Да я скорее съем на ужин свою дизайнерскую сумку.
От решения меня спасает Руслан:
— Любимая?
— Это Паша, — не тушуюсь я. — Паша, это мои наилюбимейшие коллеги с работы, Руслан и Агнесса.
