Глава 19
Маруся никогда не была в «обезьяннике». Мало приятного, если уж начистоту. Воняло жутко. Да и «сокамерники» были не профессорами.
В отличие от «ночных бабочек», перехваченных доблестными служителями закона, она не хамила, не требовала ее выпустить, не скандалила. Сидела тихо.
Девушку не пугала перспектива провести ночь за решеткой. Она больше боялась, что отец узнает о ее «подвигах». Папка не станет выяснять, почему так произошло. Сразу же отыщет виновников.
А Маруся не хотела, чтобы пострадал Рус или Сема. Но и понимала, что придется рассказать. Такое вряд ли удастся скрыть. Но, что еще главнее, Марусе нельзя «светить» документами перед полицией. Девушка прекрасно знала историю родителей. И подставлять их она не собиралась.
Выход был один, попросить Рустама. У него хватало связей, чтобы вытащить ее незаметно и безболезненно.
Осталось придумать, как сообщить мужчине о своем месте нахождения.
Мысли Маруси плавно потекли в сторону той самой Ирины. А вот дамочке она этого не простит. Найдет доказательства ее вины и накажет. Да так, что у мадам «Администратор Ирина» волосы выпадут и появятся морщины во весь фейс!
Марусе нравились такие мысли. И, прикрыв глаза, девушка прикидывала в уме различные варианты возмездия. Вплоть до самых идиотских, вроде подкинуть Ирине ползучих тварей. Или подсыпать в кофе порошок без цвета, вкуса и запаха, но со слабительным эффектом. Ну или в крайнем случае обратиться к деду Косте за советом. Он медик, должен знать, как помочь. Или совсем уж в крайнем – попросту перехватить эту Ирку в подъезде, да накостылять.
Мдааааа… От этих мыслей у Маруси появилась изжога. Но в голове девушка уже применила кучу болевых захватов и три раза метко врезала тетке по лицу.
Маруся так и сидела, закрыв глаза. И не сразу увидела, что в помещении появились новые лица. По ту сторону решеток в компании двух доблестных полицейских, задержавших ее на «месте преступления».
А вот ее, Марусю, заметили сразу.
– Открой! – прокатился громкий приказ, Маруся вздрогнула, улыбнулась, но глаз не открыла.
Ей показалось, что воздух разрядился, как высоко в горах. И каждое движение давалось с трудом.
Но глаза пришлось открыть. И под разнузданное раздавшееся со всех сторон: «Эй, красавчик, возьми лучше меня!», крепкие руки сдернули незадачливую задержанную с жесткой и холодной лавочки.
Марусе пришлось обнять Рустама руками за шею, чтобы удержаться. Но этого и не потребовалось бы, Нагашев держал крепко.
Девушка улыбнулась. Ей казалось, что она – принцесса. А он – ее рыцарь в сияющих доспехах.
– Так мы не знали… Документов при ней не было, – оправдывался кто-то настойчиво. Маруся даже не взглянула, кто именно говорит. Зачем? Рустам здесь, а, значит, все уладит.
В эту истину она верила без сомнений.
Рустам выпустил драгоценную ношу из рук только для того, чтобы усадить в машину и пристегнуть ремнем безопасности. Смотрел на девчонку, пожирая взглядом. И слов не хватало, чтобы передать, какие эмоции испытал, когда понял, что ее нет в клубе.
Мужчину до сих пор трясло от злости и ярости. В его клубе! На его, мать вашу, глазах!
Сейчас у Руса просто не осталось терпения наказать всех виновных. Хватило лишь на то, чтобы медленно захлопнуть пассажирскую дверь.
Но сесть в машину ему мешали «менты», которым руководство уже настучало по шапке за самодеятельность. Извинялись хором. Рус хотел отмахнуться от их слов. Завтра, млять, у вас у всех здесь начнется праздник и пляски с вазелином и генералами, которых Рус знал лично. Доводилось общаться. Многие все еще появлялись в его клубе в те дни, когда проводились бои.
Но до завтра ждать не пришлось – Рустам среагировал на фразу, произнесенную приглушенно:
– Да я же и не бил девушку. Кто ж виноват, что у нее мгновенно синяки появились!
Руса дернуло обратно так, что менты отшатнулись. Нагашев рванул дверцу на себя. Маруся затихла, втянула голову в плечи, осознавая, что вот так и выглядит полный капец.
Рус был не просто в ярости. Его бомбило так, что ноздри раздувались, а под пальцами, точно хрупкий лед, раскрошился брелок от автомобильных ключей.
– Я в порядке! – на всякий случай поторопилась уверить Маруся.
– Покажи, – по слогам приказал Рус. А чумной взгляд торопливо скользил по ее телу. Пытаясь точно рентгеном проникнуть под одежду.
Маруся затрясла головой. Бросила короткий взгляд на того самого мужика, который заломил ей руку и наставил багровых синяков по предплечью. Мысленно посоветовала бежать. И, желательно, в другую галактику.
– Кто?! – прошипел Рустам.
Он уже перехватил тонкое запястье, поддернул ткань одежды до локтя и стиснул зубы, увидев наливающиеся кровью синяки.
– Убью! – зарычал Нагашев, а Маруся поняла, что две жизни сейчас повисли на волоске.
Её жадного до денег обидчика и самого Рустама.
Потому что нельзя убивать мента перед полицейским участком. А сомнений у девушки не было. Если Рустам доберется до виновника, убийство станет вполне реальным исходом.
Маруся стремительно щелкнула замком ремня безопасности и вцепилась в лацканы пиджака Рустама.
Не думая и не прогнозируя последствий, Маруся вжалась своим ртом в судорожно сцепленные мужские губы.
Рустам не двигался, как будто не дышал даже. И сам не верил, что вот это и есть – реальность.
* * *
Он помешался на этой девчонке.
Без сомнений. Без путей к отступлению. Без мысли о том, что хорошо, а что плохо.
Рустам примерно знал, как оно все будет. Ждал, когда можно отпустить железную волю, ослабить контроль и просто кайфовать от близости девушки.
Все оказалось гораздо круче.
Пульс долбил в висках так, как будто Рустам «поймал» в голову серию мощных ударов. Руки, будто ватные и непослушные, вжимались в хрупкие плечи.
То ли оттолкнуть хотел настойчивую девчонку, то ли, наоборот, крепче прижать.
Но она целовала его. Сама целовала приоткрытыми губами.
Неумело. Неловко. Словно шла по минному полю в ожидании взрыва снаряда.
По сути, так оно и было. Нагашев ощущал себя тем самым снарядом, бомбой замедленного действия, которую неминуемо разорвет на куски. И глухие удары сердца взамен часового механизма. Долбаный «тик-так».
Вот и Руса разорвало на куски от действий Маруси.
Ну девочка же совсем! Крошка! А куда полезла? В самое пекло. В клетку к хищнику.
Умом Рустам понимал, чего именно добивается Маруся. Отвлекает она его от безумных поступков. Умная девчонка. Сообразительная.
А вот сердцем… Рус вдруг понял, что отныне сердца у него нет.
Зато у Маруси их два. Даже если не нужно ей. Все равно уже заполучила и держит в хрупких ладонях. А щемящее чувство тепла разливалось за грудиной там, куда запустила Маруся свои тонкие пальчики.
Поцелуй был невинным, по меркам Рустама. А ведь хотелось сорваться, хотелось тщательно изучить манящий рот языком, каждый изгиб стройного тела тоже хотелось оглаживать и мучительно долго целовать.
А багровые синяки мельтешили перед мысленным взором Рустама. Хорошо, что руки мужчины были заняты, иначе пустил бы в ход кулаки.
Рустам понял, что в голове начало проясняться. Маруся здесь, в его руках, обнимает его, гладит хрупкими ладонями по груди, плечам, даже по животу умудрилась провести, да так, что пах прострелило диким возбуждением.
Трясти Руса не перестало. Но он хотя бы мог сесть за руль, а не вколачивать кулаки в ментовские морды. Пусть и смертельно этого хотелось.
Завтра, это все нужно отложить до нового дня.
А пока что:
– Говорят, у тебя отличный вид из окон.
Рус сначала не понял, о чем шепчет ему девчонка. Смущаясь. Отводя взгляд. Но не пытаясь выскользнуть или освободиться из его захвата. Пусть Рус и пытался держать свою девушку бережнее. А выходило плохо. Потому что он нуждался в ее тепле, аромате, в ней целиком. Нуждался так, что не продохнуть. И если Маруся вдруг решит, что все это шутка, что между ними все не всерьёз, то Рус просто сдохнет, но точно не отпустит ее.
