— Да и какая разница? — продолжал Роберт, словно прочитав по глазам мои мысли. — Мира вон, наверное, собралась устроить себе райскую жизнь с постоянными гулянками, клубами и шмотками, в общем, промотать бесцельно, когда как я вложу в дело.
Едва сдерживаясь, я вдохнула полной грудью и процедила:
— Эти деньги мне нужны на лечение матери. Я бы не пошла на аукцион, если бы могла добыть двести тысяч долларов другим способом за короткий промежуток времени.
Подняв взгляд на Феликса, я заметила, что что-то в нем изменилось, словно он посмотрел на меня другими глазами.
— Сожалею, но договор есть договор, — развёл руками Роберт и мерзко улыбнулся. — В следующий раз читай внимательнее.
— Да если бы… да я…
К горлу подступил ком боли и отчаянья. Глаза намокли, а носу защипало. Я подскочила с места и побежала в сторону выхода, понимая, что не выдержу больше общества этого мерзавца.
Сама не знаю, как, но оказалась лицом в подушке в своей комнате, и только тогда позволила себе заплакать. Все оказалось бесполезно. Я пыталась, но ничего не вышло. Я не смогла спасти даже самого дорогого мне человека. И как теперь с этим жить?
Глава 14 (от лица Хозяина)
Приблизившись ко входу в комнату Миры, я ощутил несвойственную мне нерешительность. Уже и не помню, когда испытывал подобное, но чтобы побороть накрывающее с головой чувство, пришлось сжать в руке ее сумочку, в которой лежали вещи и телефон. Признаюсь честно: поступил не очень порядочно, когда вместо того, чтобы сразу передать Мире личное, я не смог побороть себя и покопался в них. Мной двигало не только праздное любопытство, а ещё поиск истины. Мира сказала, что деньги ей нужны на лечение матери, и я решил раз и навсегда удостовериться, врет она или нет. Если бы врала — наплевал бы на всё, использовал бы и выкинул из дома в чем пришла, почувствовав себя обманутым с самого первого момента знакомства.
Однако она оказалась честной. Разобравшись с делами, я проводил Роберта и залез в телефон Миры, где в числе последних контактов нашёл номер, подписанный как «доктор». Без стеснения позволил и всё разузнал. Мира не соврала мне ни капельки. Она действительно нуждалась в деньгах, причём в огромных. И она решила пожертвовать собой ради спасения близкого человека. Крутясь в разнообразных светских кругах, я, тем не менее, ни разу не видел женщины, к которой испытал бы столь огромное восхищение, как Мирой. И даже способ получения денег меня больше не смущал — у молодой девушки просто нет другого варианта раздобыть такую сумму в короткий срок.
И вот я стоял перед ее дверью и чувствовал себя неловко. От роли, которой ей навязываю, когда прошу называть хозяином, от имени, которым я ее обезличил, потому что изначально принял ее за обычную продажную куклу, ради хорошей жизни решившуюся на завуалированную проституцию. Какой же я все-таки дурак.
Трижды постучав, я услышал тихие шаги в комнате. Дверь осторожно приоткрылась, и я увидел бездонные зеленые глаза, которые посмотрели на меня с такой грустью, что у меня защемило сердце. Красные веки, стеклянный взгляд — Мира явно плакала с тех пор, как убежала из гостиной. Я не мог ее за это винить. Роберт — тот еще мерзавец. От знакомого я знал, что он промышляет сутенерством уже лет эдак двадцать, имеет несколько судимостей, но закрыть его никак не могут из-за огромных денег, которые в нашем мире решают всё.
— Я пришёл отдать вещи, — тихим тоном произнёс я и слабо улыбнулся. Мне захотелось ее обнять, прижать к себе, погладить по голове, чтобы утешить хоть немного, но это могло ее спугнуть.
Мира открыла дверь и пригласила меня внутрь, чтобы я ничего не передавал через порог. Я протянул ей недорогую черную сумочку из кожзама. Судя по прояснившемуся взгляду, она узнала свою вещь и очень обрадовалась.
— Спасибо, — искренне поблагодарила она и сразу же полезла внутрь, когда забрала вещь из моих рук. Помимо смартфона в сумочке лежала небольшая косметичка, хотя по моему мнению, красится ей было противопоказано: макияж уничтожал природную красоту. Также там была одежда и пачка сигарет, которая меня удивила.
— Я и не думал, что ты куришь, — признался я, чтобы продолжить разговор. Оторвавшись от сумочки, Мира посмотрела на меня и нахмурилась. Недовольное выражение делало лицо еще прекраснее, именно поэтому мне порой хотелось ее немного побесить.
— Вы лазили в моей сумочке? — гневно спросила она.
Врать смысла не было.
— Да. Мне надо было узнать, врешь ты мне или нет, — честно сказал я с каменным выражением лица. Мира тяжело вздохнула и потёрла глаза, которые внезапно стали мокнуть.
— Мамочка… — вырвалось у нее из груди неосознанно, и девушка едва держалась, чтобы не разреветься прямо передо мной. Похоронив родителей, которые дали мне хорошее воспитание и образование, я понимал ее чувства, потому решил прекратить страдания как можно быстрее.
— С ней все будет хорошо. Я договорился, — коротко объяснил я, все еще боясь напугать ее или причинить боль внезапным сближением. Мира подняла на меня полные надежды и непонимания глаза и, чтобы не утонуть, я добавил: — Первую помощь ей оказали достойно, за что я поблагодарил от твоего имени наших врачей. Но на долечивание и реабилитацию она полетит через несколько дней.
Мира приоткрыла рот, словно рыбка, которую выбросили на сушу. Крупная слеза скатилась по ее розоватой щеке, и мне так сильно захотелось стереть мокрый след и сказать, чтобы девушка не переживала, что пришлось сжать руку в кулак, дабы подавить порыв.
— Роберт… отдал вам моим деньги?.. — с придыханием спросила Мира. Я отвёл взгляд, потому что не очень хотел вдаваться в детали.
— Не совсем, — ответил я неоднозначно, и чтобы не краснеть от последующей благодарности, решил перевести тему: — Твоя мама, кстати, пришла в себя. Позвони ей, пока не наступила ночь. Думаю, ей уже рассказали план лечения по пунктам.
Едва услышав, что близкий человек хоть немного поправился, Мира засияла, словно солнышко, и побежала к кровати. Поставила сумочку на тумбу рядом, а сама достала телефон. Понимая, что присутствовать при таком разговоре очень некрасиво, я решил выйти из комнаты, оставить ее наедине с телефоном. Пусть поговорит с родным человеком. Пусть будет счастлива.
Закрыв дверь в ее комнату, я ощутил себя чуть ли не супергероем, в тоже время, смутился. Заплатил полляма за девственность и еще двести тысяч сверху за лечение незнакомой женщины… Я либо глупец, либо влюблённый. Очень часто одно приводит к другому. Что же я чувствую к Мире на самом деле? И почему подумал о влюблённости, если мы знакомы всего несколько дней? Так не бывает же… Только в сказках.
— Хозяин, на вас лица нет, — голос Евы вернул меня в реальный мир из раздумий. Она подкралась незаметно и стояла на расстоянии вытянутой руки, окинув меня любопытным взглядом, будто ведром холодной воды. Вздрогнув, я почесал шею и отвернулся. Пошёл по коридору в свою спальню, понимая, что тревожить Миру сейчас — преступление.
— Что случилось? — продолжала допытываться горничная. — Я могу помочь?
Остановившись, я спрятал руки в карманы и задумался. Мира… как бы я не хотел, не могу заставить силой лечь под меня. От вида ее слез сердце кровью обливается. А от одной мысли о том, что она будет плакать и кричать от боли в моей постели, меня натурально выворачивало. Похоже, я не лишу ее девственности до тех пор, пока она не предложит сама.
— Да, — ответил я, ощущая прилив возбуждения, который неплохо было бы снять. — Пойдём, поможешь мне избавиться от эрекции.
Ева тут же перегнала меня и заходила в мою комнату первой, одарив меня сияющей улыбкой. Вот ничего человеку не надо — только деньги и потрахаться, почему я терзаю себя мыслями о Мире, когда мог бы жить также беззаботно, в мире безграничных удовольствий, как Ева?
Едва я переступил порог, как в мои объятия прыгнула обнаженная горничная. С ее умением быстро раздеваться можно было бы соревноваться на специальной олимпиаде, — хмыкнул я про себя.
