одного-двух слов или касаний, чтобы она оживила что-то похожее и заставила почувствовать прожитый момент снова.
— Я правда не хотела, — шепчу.
Он молчит. Дышит шумно и сердце у него бьется ускоренно, я чувствую. Тук-тук-тук — гремит под моей щекой. Когда Макар едва ощутимо шевелится, я цепляюсь в его плечи и не отпускаю. Мне казалось, что это я его поддерживаю, а теперь получается, все наоборот?
— Эй, — говорит Макар.
Он скользит руками по моей спине, обхватывает меня чуть выше предплечья и отстраняет всего на несколько сантиметров, но этого оказывается достаточно, чтобы мне стало холодно.
— Макар, — шепчу, буравя взглядом пару красных капель на его форме.
— Ты чего? — непонимающе шепчет он.
Я и сама не знаю, чего, мне просто вдруг так хорошо стало рядом с ним. Тепло так, уютно, словно я оказалась дома. А теперь, когда я больше не вжимаюсь в него, мне кажется, что меня раздетую выставили на улицу и захлопнули перед носом дверь. Мурашки покрывают кожу, тело бьет озноб.
— Я не знаю, просто… — выдаю сбивчиво, отхожу.
И правда, чего это я? Мы с Макаром всего лишь бывшие, я решила его поддержать. Мне не должно быть плохо без его рук, наоборот, плохо должно быть рядом, от его запаха, от объятий, от всего, что с ним связано.
— Иди сюда.
Измайлов протягивает руку, тянет меня к себе, вжимает в свое тело снова, обнимает. Атмосфера вокруг нас моментально накаляется. Я чувствую это, а когда решаюсь посмотреть Макару в глаза, только это подтверждаю. Он лишь на меня смотрит. Долго, словно гипнотизируя. Одной рукой скользит по моей пояснице, спине, останавливается на шее, обхватывает ее и рывком тянет к себе. К губам.
Мгновение, и мы соприкасаемся в поцелуе, еще одно, и Измайлов усиливает напор, проталкивая свой язык мне в рот. Мне моментально становится жарко. Я хочу стащить неуместный вязаный свитер, который так и норовит слезть с плеча.
Никакой романтики, только голодный, поглощающий поцелуй, посылающий горячие импульсы по всему телу. Макар тут же задает темп — быстрый, напористый, жадный. Никакой нежности, только голодная непреодолимая страсть, увлекающая нас в этот омут.
Один рывок, и я оказываюсь сидящей на подоконнике, еще один — это Макар прижимает меня к себе сильнее и встает у меня между ног. Его руки заползают мне под свитер, сминают кожу, оставляя на ней горячие следы.
Я сдаюсь, когда поднимаю руки вверх и позволяю ему стянуть с себя этот чертов свитер. Он летит куда-то в сторону, возможно, падает к ногам. Я остаюсь в одном нижнем белье, мы на мгновение прекращаем поцелуй, я смотрю в его глаза и вижу там полную потерю самоконтроля. Его попросту там нет. Зато есть страсть, похоть, желание обладать. Мной, прямо сейчас.
— Мы можем остановиться… — тихо говорит он, разрешая мне сделать выбор.
Думаю всего минуту. Мотаю головой. Останавливаться я не хочу. Решение принято. Окончательно. Я абсолютно трезвая и я хочу его. Даже если сразу после пожалею.
После моего согласия Измайлов запускает руку в мои волосы и прижимает к своим губам. Снова пожирает поцелуем, запуская необузданное желание почувствовать его всем телом. Меня бросает в жар от всего, что он делает. Никто… никто после него так и не смог разбудить во мне страсть. Макар знает меня, до сих пор помнит мои чувствительные точки и касается меня так, как я того хочу.
Моя спина врезается в холод стекла, руки бесцеремонно скользят по оголенным плечам Макара, а из губ вырывается хриплый стон вперемешку с его именем.
Глава 15
— Уверена? — горячее дыхание задевает мочку уха.
Он снова спрашивает. А я не понимаю, почему меня так сильно к нему тянет. Неужели он и правда особенный? Или просто умелый, знает меня лучше других. С незнакомыми мужчинами не всегда складывается все с первого раза. Это только в кино оба достигают удовольствия вместе. В реальной жизни все несколько иначе.
Мне так казалось до сейчас.
Я помнила наш с Измайловым первый раз. Те же безумные поцелуи, та же страсть, затаившаяся в глазах, нетерпеливое стаскивание одежды. Эти кадры я вспоминала на протяжении шести лет. Они снились мне по ночам. По ним я списывала страсть для своих героев.
У нас тогда все получилось. Мы оба были на вершине удовольствия, но я списывала это на первые эмоции, чувства, на молодость в конце концов. Я стала старше, меня предали. Он же и предал! Но мозг почему-то отчаянно отбрасывал эту мысль, хотя именно за нее и нужно было цепляться.
Измайлов решает не дожидаться моего ответа. Прижимает к себе и, словно одержимый проводит губами вдоль моей шее к мочке уха. Дальше мы лихорадочно сбрасываем остатки одежды и снова оказываемся в объятиях друг друга.
С другими мне нужна была долгая прелюдия. Все эти поцелуи, касания, даже разговоры. Мне нужно было расслабиться, чтобы позволить мужчине прикоснуться к себе. А сейчас это кажется лишним. Я нетерпеливо ерзаю, пока Измайлов справляется с защитой и охаю, когда это происходит. Его рука на моей пояснице, губы на моих губах.
Измайлов был похож на голодного, которому посчастливилось добраться до еды. Он ни на минуту не прекращал меня целовать и исследовать тело руками. Напористо, безумно, неистово он вел меня к краю, за которым терялось наше прошлое.
— Я… боже…
— Нас никто не услышит, — словно подслушав мои мысли, произносит Макар.
Всего четыре слова, и я зажмуриваюсь, чувствуя, как кровь вскипает в венах. Мне потребовались мгновения, чтобы отпустить себя и закричать, а после, выкрикнуть имя, которое я обещала себе забыть:
— Макар…
* * *
Все закончилось через какие-то мгновения. Оглушающую тишину комнаты нарушали лишь наши тяжелые шумные выдохи. Макар первым приходит в себя, помогает мне надеть свитер и возвращает джинсы, валявшиеся на полу. Я лихорадочно одеваюсь, спешу, стараясь не смотреть в его сторону.
В
