за голову и сразу же забываю о том, что произошло. Я не помню, почему мой друг бросил меня. Почему он не поддержал меня? Почему он кинул меня?
— Каван, ты повёл себя, как мудак, — тихо говорит Киф, садясь рядом со мной. Он протягивает мне салфетки.
— Она забрала его у меня. Женщины всё забирают. Они дьявольские отродья. Только ты поверишь в то, что вот она жизнь, вот оно, как всё сразу же разрушается. Мне больно, — хриплю, прижимая салфетку к носу.
— Ты, правда, ревнуешь Слэйна к Энрике? — удивляется Киф.
— Не знаю… я не помню. Я… ненавижу их обоих. У меня больше никого нет. Никого. Он был моим братом. Мы же клялись друг другу в верной дружбе. Бок о бок столько лет. А сегодня он отвернулся от меня и из-за чего? Из-за женщины.
— Он поступил, как муж. Ты оскорбил его жену и дочь. Ты повёл себя плохо, Каван. Они же, действительно, волновались за тебя.
Слэйн приставил меня к тебе для того, чтобы я следил за тобой. Он постоянно рвался поговорить с тобой, но мы его останавливали.
Слэйн злился, оттого что ты теряешь себя. Что с тобой, Каван? Чем я могу помочь тебе? Конечно, я не так близок с тобой, как Слэйн, но я здесь.
А что я могу сказать ему на это? Что мне чертовски больно? Что я чувствую себя выброшенным и ненужным? Что я ною, как грёбаная девчонка? Что мне не хватает внимания? Что я люто завидую Слэйну? Что не хочу, чтобы он был счастлив, потому что я несчастлив? Конечно, я не могу этого сказать. Поэтому поджимаю губы и молчу.
За дверью раздаётся шум, и Киф поворачивает туда голову.
— Это врач, точнее, замена нашему врачу, который дежурит здесь. Ему пришлось уехать вместе с твоим противником в больницу, потому что у парня начались сильные судороги. Ты сломал ему рёбра, руку и повредил связки. Но в клубе есть ещё один человек, который может тебя осмотреть. Всего лишь осмотр, Каван.
Пожалуйста, сделай это для меня, чтобы я был спокоен. Хоть Слэйн и сказал, что ты для него умер, но это не так. Вы оба наговорили друг другу лишнего на эмоциях. Поэтому просто вытерпи осмотр для общего успокоения, — просит меня Киф.
Вздыхаю и киваю. Плевать. Я в порядке. Мне нужен лёд и, скорее всего, стоматолог. Зубы жутко болят, как и весь череп.
— Проходи. Это твой пациент. Его зовут Каван. Мне нужно знать, что с ним. Его плечо в ужасном состоянии, — произносит Киф, и я улавливаю в его голосе улыбку.
— Да, меня ввели в курс дела. Тошнота, рвота не первый раз. Он борец. Хорошо, я осмотрю его. Мне будет в радость помочь, — отвечает ему мелодичный женский голос.
Поднимаю голову, чтобы узнать, с кем этот придурок решил флиртовать, и меня словно бьёт током, когда я смотрю в чистые голубые глаза. Всё внутри меня переворачивается несколько раз. Это Таллия. Я клянусь. Сколько бы раз я ни видел её в своих видениях перед собой, но сейчас она живая и настоящая. Таллия одета в короткий красный топ и синие джинсы. Её тёмные волосы заплетены в косу, и она тоже узнала меня. Её взгляд становится испуганным, и она готова бежать отсюда со всех ног.
— Каван, пересядь на кушетку, — отдаёт приказ Киф. И я молча повинуюсь. Я как придурок встаю, шатаюсь, истекая кровью, и сажусь на кушетку, не сводя глаз с Таллии.
Чёрт возьми, это она. Целый месяц я изводил себя без неё, а она здесь и всё это время была так близко ко мне. Какого хрена?
— Таллия учится на врача, да? — обращается к ней Киф.
Что? Она врач?
— Да… окончила медицинскую школу и собираюсь поступать в университет, — тихо говорит Таллия, опуская взгляд.
— То есть меня будет осматривать студент? — хмыкаю я. — Что она может знать о медицине? Она же даже не училась ещё.
Таллия резко вскидывает голову, и её глаза наполняются гневом.
— Я достаточно знаю для того, чтобы провести осмотр, сэр. У вас всё равно нет выбора, так что довольствуйтесь тем, что есть, — раздражённо произносит она.
Стоп. Таллия разговаривает. То есть из её рта вылетают звуки. Да какого, мать его, хрена? Чувствую себя обманутым по всем фронтам.
Таллия в Дублине. Она не вышла замуж, кольца на пальце нет. Она в порядке. Таллия разговаривает, и она НЕ немая. Вот же сука. Я убью Елену. Они обе обманули меня.
Сижу, как пришибленный, от шока из-за того, что я сейчас понял.
Таллия подходит ко мне и обхватывает мою голову. Она поднимает её. У неё сильная хватка, и от неё до сих пор пахнет клубникой.
Чёрт, мне уже лучше. Моя жертва вернулась ко мне в руки и явно осознаёт, что просто так я её не опущу. Теперь Таллия точно не сбежит от меня. Она меня обманула.
— Откройте рот, сэр, — говорит она.
Делаю так, как она говорит, и рассматриваю её. Без маски я её не видел. Таллия прекрасна. Она мой ангел. Её белоснежная кожа сейчас покрыта румянцем ярости и злости из-за того, что её обман раскрылся. Лицо в форме сердца и высокие скулы убивают меня от желания дотронуться до них.
— Высуньте язык.
— Хочешь посмотреть, насколько он длинный? Не волнуйся, он достаточно длинный, чтобы доставлять удовольствие, — ухмыляюсь я.
Щёки Таллии краснеют ещё сильнее.
— Каван, — предостерегает меня Киф.
— Нет, сэр, мне неинтересна длина вашего языка, меня интересует его цвет и налёт. А что до удовольствия, — Таллия на секунду переводит на меня острый взгляд, — то у мужчин и женщин разное понятие об этом. Так что могу поспорить, что умение двигать языком это не то, чем стоит гордиться.
— Я не могу его послушать, у меня нет стетоскопа, — произносит она, резко поворачивая голову к Кифу, и отпускает меня. Мне нравилось, когда Таллия молчала и шугалась меня. Выходит, что и это было ложью. Таллия явно не боится меня, и она не такая хрупкая и милая, какой была раньше.
— Я слышу хрип, когда он дышит. Это может быть повреждением лёгких или перелом носа. Помимо этого, у него сотрясение мозга.
Его зрачки слабо реагируют на свет. Я советую вызвать
