что думаю, наш проект должен стать важным событием.
– Вы уже имеете средства для строительства?
– Мы в процессе сбора. Как раз в среду состоится благотворительный вечер, на котором будут присутствовать многие из наших меценатов, а так же из тех, кто хотел бы ими стать. Мы представим проект по строительству больницы и в скором времени начнем воплощать его в жизнь.
– Где состоится данное мероприятие?
– В гостинице "Азимут", однако это будет закрытое мероприятие, никакой прессы и вход строго по приглашениям.
– Много ли ожидается гостей? – задал ведущий очередной вопрос.
– Прилично. Однако этим мероприятием занимается мой муж, Корольков Максим Юрьевич, который является, собственно, основателем и директором нашего фонда. Потому все вопросы стоило бы задать ему.
– Мы можем с ним поговорить?
– К сожалению, не сегодня, – Алла Дмитриевна улыбнулась, – он занят в фонде, так что приехать не смог. Если хотите, попробуйте договориться с ним об интервью через секретаря.
– Непременно, – кивнул ведущий, после чего развернулся к камере лицом и стал прощаться с зрителями, произнеся при этом пространную речь о благодетели. Когда съемка закончилась, он сказал оператору:
– Поснимай тут, – после чего поблагодарил Сухову, и она, попрощавшись, удалилась.
Пока я следила за ее уходом, успела прозевать момент, когда меня сняли на камеру. Увидев это, я вымученно улыбнулась, соскользнула с подоконника и двинула в сторону коридора, куда ушла Сухова. Оказавшись в нем, я успела приметить, за какой она скрылась дверью, и, не зная, что мной движет, направилась туда. Замерев возле нее, я огляделась по сторонам и приложилась к двери ухом.
Некоторое время была слышна какая-то возня, потом Алла Дмитриевна сказала:
– Макс, я закончила в больнице, сейчас буду выдвигаться.
Я догадалась, что она разговаривает по телефону. Сухова выслушала ответ и сказала:
– Журналист отработал хорошо, все, как договаривались… Отлично, скоро буду.
Я тенью скользнула обратно и оказалась в фойе. Немного поразмышляв, вышла из здания больницы и расположилась на скамейке возле входа. Достала сигареты, закурила и почувствовала неуместность данного занятия в подобном месте. Тут на крыльце показалась Сухова, спустилась по ступенькам и направилась ко мне. Я, честно сказать, замерла с не донесенной до урны сигаретой, решив, что каким-то образом была уличена в подслушивании.
– Не одолжите зажигалку? – между тем спросила она, я протянула, пытаясь перевести дыхание. – Не стоит курить перед сдачей крови, – заметила дама, возвращая мне зажигалку, а я вымученно улыбнулась, разводя руками.
– Оказывается, мне нельзя сдавать кровь по состоянию здоровья.
– Бывает, – заметила она и направилась к стоянке.
Я проводила ее взглядом, Сухова села в черную "Мазду" и укатила. Я только и успела подумать, что благотворительные фонды приносят их работникам неплохой доход.
Вечером я была в клубе, сегодня народа было значительно меньше, чем вчера, но поработать пришлось. С Костиком мы опять не увиделись, они с матерью остались ночевать у сестры, как он сообщил мне в смс. Впрочем, особой нужды и не было, у меня информация не появилась, и он написал, что новостей нет.
Зато утро воскресенья началось со звонка. Я посмотрела на часы: было около одиннадцати. Звонил Ярослав.
– Ты вообще когда-нибудь спишь? – спросила я вместо приветствия, он рассмеялся.
– Если тебе интересно, я только недавно вышел из душа и завтракаю за просмотром местных новостей.
– Стесняюсь спросить, что заставило вспомнить тебя обо мне? – поинтересовалась я, плетясь в сторону кухни и включая чайник.
– Твоя прекрасная удивленная мордашка в телевизоре.
– Что? – замерла я, но тут же поняв откуда ветер дует, продолжила небрежно. – Ты про вчерашнюю сдачу крови? Я же говорила, что хочу пойти.
– Я помню. Конечно, оператор пройти мимо такой красоты не смог.
– В чем проблема?
– У меня проблем нет, но, милая, на всякий случай дам совет: если ты пытаешься что-то о ком— то вынюхать, лучше делай это незаметно. Сегодня я тебя признал, а завтра еще кто-нибудь, кому это не понравится.
– Не понимаю, о чем ты, – рассержено сказала я, Ярослав посмеялся и распрощался. – Все утро испортил, – буркнула я, направляясь в ванную.
Конечно, Ярослав был прав: обычный человек вряд ли вообще обратит на меня внимание, но если кто-то, например, встреченный мной в темном углу мужчина, увидит меня на мероприятии фонда, кто знает, какие желания появятся у него в голове относительно моей особы. Так и не надумав, что делать дальше, я сидела в кухне, пила кофе и пялилась в окно, которое теперь мне заменяло потолок.
"Развиваешься", – хмыкнул внутренний голос, и я посоветовала ему заткнуться. Тут снова зазвонил телефон, и я решила не брать трубку, если это Петренко. Однако звонил Олег.
– Интересует тебя еще этот фонд? – спросил он довольно язвительно.
– Очень даже.
– Тогда приезжай в гости, я тебя обедом накормлю.
Через час я сидела у Олега в квартире и уминала плов.
– Неужто сам приготовил? – подозрительно уставилась я на него.
– Так далеко мои таланты не распространяются, – хмыкнул он.
– Девушку завел?
– Вроде того.
– Оригинально звучит, – не удержалась я, а он махнул рукой.
– Тебе вкусно?
– Очень, – закивала я.
– Вот и ешь.
Вскоре мы уже сидели с чаем, и я читала раздобытую информацию о фонде. Ничего нового в ней не было: дата образования, кто работает, чем занимаются.
– Олег, – рассерженно посмотрела я на него, – ты всерьез считаешь, что я тебя об этом просила? Это я могла в интернете прочитать.
– А что тебя интересует? – язвительно спросил он в ответ.
– Слухи, и то, что скрывают от добропорядочных граждан.
Олег вздохнул.
– Я говорил, что за подобную деятельность тебе голову оторвут?
– Не раз.
– Я тебя об одном прошу: будь осторожна. Твое неуемное желание влезть в любое дело ради…
– Олег, – остановила я его, – покороче.
Он снова вздохнул.
– В общем, директор фонда, Корольков Максим Юрьевич, как ты уже знаешь, на заре туманной юности вовсе не был добрейшим души человеком.
– Кто бы сомневался, – хмыкнула я, а Олег посмотрел с укором, – и чем занимался наш директор?
– Работал на Миронова, – вздохнул он, поглядывая на меня, я даже присвистнула.
– И что же случилось?
– Ничего такого. Он вообще— то был не на высоком посту, поэтому, когда решил слезть и заняться бизнесом, никто его не удерживал.
– Когда он ушел от большого брата?
Олег снова взглянул укоризненно.
– Чуть больше двух лет назад. Сначала пытался заниматься недвижимостью, но не пошло, потом автомобилями, с тем же успехом, наконец, нашел себя в благотворительности.
– Кто бы мог подумать, – не выдержала я, – какой широкой души человек оказался.
– Ты хоть о ком-нибудь имеешь хорошее мнение?
– Конечно. О тебе. Ты золотой человек, о чем я не раз тебе
