— Конечно, у тебя всегда есть выбор. Мы с тобой поговорим спокойно или мы едем в участок. Выбирай, — он ухмыляется немного дерзко. Я могу представить, как он использует эту ухмылку в баре, и любая женщина оказывается у его ног.
Могу представить, как я у его ног, особенно сейчас. Я уже у его ног, только это не мой выбор.
Мое сердце стучит от страха. В участок? Я должна убраться отсюда. Он толкает меня обратно на сиденье.
Я смотрю на него во все глаза.
Он усмехается.
— Итак, мы понимаем друг друга.
Итак, мы понимает друг друга, сказал он. Но то, чего он не знает, так это то, что я построила свою жизнь вокруг чтения людей. Будучи ребенком — это был способ выжить.
Я выучила, когда надо бороться, а когда затаиться. И я собираюсь использовать те же навыки, чтобы сбежать. Я не могу убежать прямо сейчас, даже несмотря на то, что хочу сделать это больше всего. Но я уже знаю, что происходит, когда я убегаю. Ничем хорошим не закончится. Он догонит меня. Накажет.
Я должна быть умной и не позволять страху одержать верх надо мной.
Я медленно поднялась в его комнату. Я стала не спеша разглядывать помещение, в котором он остановился. Все было просто. Комната. Кровать, по размерам немного больше койки. Маленький столик. Одно небольшое кресло.
— Ты хотел поговорить со мной? — Спросила я, когда смогла вставить слово.
Он сел, поставив стул рядом со мной.
— Зачем ты это сделала? — огрызнулся Виктор.
Я промолчала, не хотела с ним говорить на эту тему, и собралась встать, чтобы быть не так близко к нему.
— Сядь. — Его жесткий голос заставил меня немедленно вернуться на свое место, а взгляд переместился на руки, лежащие на коленях.
— Посмотри на меня.
Глаза неохотно вернулись к его глазам.
— Отвечай на мой вопрос. Почему?
Я продолжала смотреть на него, изумленно хлопая ресницами и совершенно не зная, что делать.
— Я должна была убить тебя, за информацию. Я лишь хотела узнать, кто мои родители. И все. Но все пошло не так, как я планировала.
— Кто? — Жесткий, взгляд смотрел прямо в мои глаза.
— Не спрашивай, я не могу тебе рассказать все. У меня была сестра, которую я любила, она была моя семья, но из за тебя ее не стало. Я бы так не поступила бы.
Виктор внезапно схватил меня за руку и резко посадил к себе на колени.
— Я не убивал ее, мы её не трогали. Лишь наказали. Мы дали ей выбор жить или умереть, она сама решила как ей поступить. Наша семья убивает только тех, кто действительно виновен. Остальных лишь наказываем.
Я наклонилась ближе и посмотрела ему прямо в глаза.
— Тебя спокойно могут посадить.
Уголки его рта поднялись в улыбке, настолько притягательной, что это остановило ее дыхание на несколько секунд. Высокомерие сверкнуло в его глазах.
— Не совсем.
Я заставила себя отвести взгляд. Мои глаза проложили путь вниз по его руке, по округлости бицепса, изгибу локтя, туда, где ее рука обхватила его запястье. Большим пальцем я делала медленные, нежные движения на его коже.
— Я хочу помочь тебе. Но ты не должна от меня нечего скрывать. У меня есть связи.
Шок? Любопытство? Потому что я не перестаю думать о том, почему такой, как он, решил помочь мне, хотя совсем недавно, я хотела убить его?
Глубоко вздохнув, чтобы сосредоточится, я встретила его взгляд.
— Хорошо.
Он по-дурацки ухмыльнулся мне. Виктор обхватил пальцами моё запястье и убрал руку от своей груди, отпуская в сторону.
— Когда ты хочешь отправиться в путь?
Я вздохнула, моргнув, открыла глаза.
— Я не знаю. Полагаю… завтра — ощущается мне правильным временем.
— Ты можешь быстро принять душ. Я приготовлю поесть.
Мне совсем не хотелось вставать с его колен. Я встала и поспешила в ванную комнату, стараясь не смотреть на Виктора.
Сильная рука обняла меня за талию, притягивая к себе.
— У тебя есть во что переодеться? — тихим шопотом спросил Виктор над моим ухом.
— В машине…
Толкнув его, я начала вырываться, но меня отпустили прежде, чем я успела это сделать.
— Направляйся в ванную, скоро вернусь, — усмехнулся Виктор, шлепнув меня.
Я потопала прочь, но затем пошла более скромно, когда оглянулась и поймала его взгляд на своей заднице.
14
®Виктория
Внезапно я дернулась и, ещё не проснувшись до конца, потёрла нос. Я лежала на животе, простыни сползли вниз и обмотались вокруг моих ног.
Я поднялась на локти рассматривая все вокруг. Рядом с мной никого не оказалось?
— Виктор? — прохрипела я и откашлялась.
В комнате было темно, солнце уже садилось, и я просто умирала с голоду — мы так и не удосужились поесть. Я не знала, сколько спала. Последним воспоминанием было то, как я пошла в ванную и надела футболку и нижнее белье. После душа я присела на кровать в ожидании Виктора. Но потом я прилегла, всего на секундочку, и на этом всё. Полная отключка. С тех пор, должно быть, прошло не меньше часа.
Виктора нигде не было. В направлении ванны я услышала какой — то звук. Я отбрасываю одеяло и бреду в ванную, медленно передвигаясь. Входя в ванную я увидела Виктора, посмотрела в зеркало, вылавливая его утомленный, даже несколько сонный взгляд.
Я потрясенно вскрикнула, увидев ярко-красное пятно, расплывавшееся по белой рубашке. Поняв, что его рано до сих пор не зажила, я принялась лихорадочно расстегивать его одежду, чуть не отрывая пуговицы в спешке.
— Почему у тебя до сих пор рана не зажила?
— Это не имеет значения. — Виктор слабо улыбнулся.
Предательские слезы все-таки скользнули вниз, и я, пытаясь скрыть следы своей слабости, стерла их внешней стороной ладони, по моей вине он страдает.
Раздев его я увидела его рану, она была ужасной, вокруг раны кожа имела розовато-красный цвет, место где была зашита рана воспалилось, но всё остальное просто великолепно, у него я заметила идеальный торс.
Дрожащими пальцами я потянулась за бутылочкой дезинфицирующего средства. Жидкость полилась на рану, и розовые ручейки крови потянулись вниз, под ремень чёрных джинс, сидящих на его бёдрах.
Он молча развернулся ко мне, пошатываясь, морщась от боли, протянул мне бинт.
Я забрала у него бинт и, подойдя ближе, начала обматывать его вокруг талии, у меня не было медицинского опыта в этих делах, я не знала как ухаживать за раненными мужчинами.
Он был совершенно спокоен, в то время как я не могла скрыть своего смущения и пыталась смотреть куда угодно, только не на его голую грудь, мелькающую перед моим носом тёмными сосками.
Его кожа пахла тем самым вкусным парфюмом, и я непроизвольно сделала глубокий вдох.
И украдкой посмотрела ему в лицо.
Слава Богу его глаза были закрыты, слава Богу он не видел, как я покраснела ещё больше.
— Тебе нужно отдохнуть.
Я действовала с предельной осторожностью, одной рукой придерживала его за талию, пока укладывала в постель.
— Это всего лишь маленькая рана, которая почти не болит, а ты бегаешь вокруг меня как будто я при смерти.
— Это я виновата в твоём состоянии, я в тебя стреляла, и из — за меня твоя рана в таком состоянии.
Я помнила тот день, будто это случилось два часа назад. Мне было больно, от того как я поступила.
— Никогда не лги. Правда ранит меньше, чем домыслы и обман. Я всегда помню это, потому что это так честно и прямо.
Его руки напряглись, прижимая меня к нему сильнее.
— Меня всегда будет преследовать то, что у меня не было шанса узнать всю правду. Незнание всей правды будет всегда терзать мою душу.
Виктор пристально смотрел на меня.
— Так что. Не лги мне. Правда- единственный путь для нас.
Я кивнула, он был прав. Я никогда не должна была поднимать эту тему, если мне не хватало мужества спокойно принять то, что было.
— Я хотел провести с тобой еще немного времени. Кажется, мое желание исполнилось, — криво усмехнулся Виктор.
