Почти поругавшись с Ларисой, я ушла спать, даже не попросив её при Клёцке молчать.
С самого утра подруга на меня дулась, но после обеда отпустила в больницу.
Встреча с маминым лечащим врачом прошла сумбурно. Он толком ничего не говорил о прогнозах, разве что обнадёжил тем, что подобная форма хоть и агрессивного рака, но хорошо поддаётся лечению. Сама химия по квоте шла бесплатно, но нужен был препарат снижающий побочные эффекты этой химии. Цена не заоблачная, но ощутимая для нас.
Вернувшись на работу, села за кассу и принялась считать, сколько точно потребуется денег.
— Ну что там? — спросила Лариса, всё ещё дулась, но сочувствие удержать не могла.
— Шесть флаконов «Прилептола» нужно, каждый пятнадцать тысяч стоит. Я креди?т возьму, не так уж и много если на два года разбить, даже с процентами.
Лариса погладила меня по плечу и отошла к зашедшей покупательнице, а уже вечером в магазин заглянул Виталий.
— Привет, работникам торговли! — крикнул он, при его и так громком голосе, этот крик был как гром с неба.
— Привет, — я поздоровалась, вглядываясь в окно витрины.
Нет ли там Клёцки?
Её не было, но именно она должна была сегодня забирать наличные.
— Держи, — Витя дошёл до меня в два шага и протянул прозрачный пакетик с чем-то непонятным.
Взяла пакетик в руку сразу ощутила от него холод.
— Сало, что ли? — предположила самое реальное для меня, с улыбкой на лице.
Витя рассмеялся, а я заглянула в пакетик и меня окатило жаром. Между гипотермическими пакетами лежали шесть флаконов нужного маме лекарства.
10
Помощь я приняла без возражений, не то было положение, чтобы отказываться. Не могла только никак взять в толк, как Витя узнал про лекарство? Даже с Ларисой поделилась удивлением во время вечернего чаепития.
Мы сидели у неё на кухне. Я грызла солёные семечки, Лариска напала на эклеры. В последнее время я эти коробки видела часто. Виталий тоже любил именно такие из кондитерского цеха Кубекова.
— Интересно, вот как он узнал? Название и количество флаконов. Я ведь не говорила ему.
— Так через маму, наверное. Клёцка просто когда звонила и выручкой интересовалась ещё спросила, что там и как, вот я сказала какие лекарства твоей маме назначили, — объяснила подруга.
— А. Понятно теперь.
— Чего ты к нему не поехала? Старался мужик, — вновь забухтела Лариса, с обидой в голосе.
— Ну, во-первых, он и не приглашал, у него какие-то дела, к маме же приехал. Лекарство отвезли, кошек покормил и разошлись. А во-вторых, мне завтра к восьми нужно быть у гинеколога. Как бы я ушла от него в такую рань без объяснений?
— Конечно, ему про эти походы в женскую консультацию лучше не знать!
— Ты опять? — посмотрела на подругу сурово, но с Лариски как с гусыни вода.
— А что? Сама на этого Витеньку сегодня как смотрела? Как на божество, да и потом объяснять, как я вижу ты не хочешь, — ляпнула Лариска, закусив свой бред эклером.
Хотя бредом мне её слова казались всё меньше и да, действительно не хотела говорить Виталию, куда это в такую рань подорвалась. Но у меня были наготове отговорки.
— Я боюсь сказать правду, что он обо мне подумает? Как представлю его разочарование, так внутри всё перекручивается.
— Вот и не говори. Точно! — ликовала Лариса, что-то придумав.
— Ты о чём? — смотрела на подругу, а у Ларисы взгляд такой, словно она ответила на последний вопрос в игре «Кто хочет стать миллионером» и три миллиона уже ей в руки упали.
— Я всё придумала! Просто ему не говори, и всё!
— И в чём смысл?
— Ну как же?! Не скажешь — не обманешь.
— Это обман!
— Нет! Это просто молчание, — упиралась Лариса и спорить с ней было всё тяжелей.
— А дальше что? Зачем всё это?
— Ну, смотри, с лечением твоей мамы непонятно пока, сколько ещё средств понадобится тоже, а Виталию явно не сложно помочь материально. А когда дойдёт до него что ты в положении, он и не подумает что ребёнок не от него.
— Нет. Ерунда какая-то. Придётся сказать, пока не стало мучительно поздно, — отказалась от Ларискиной идеи, хотя и понимала, скажу и Витя меня пошлёт куда подальше.
Было жаль терять его, но обманывать человека, который так быстро и реально помог, было бы полнейшим свинством.
— А скажи, скажи и он помашет тебе ручкой, а ты сразу в абортарий прямой наводкой.
— Я справлюсь, самое дорогое лекарство купили, врач сказал что на красную ответ должен быть хороший.
— Должен быть, но не факт, что так и будет, — буркнула Лариса.
И неудивительно, что я три года жила с Родионом и не замечала очевидного потребительского использования, во многих моментах наплевательского отношения. Ведь наивности во мне было на трёх человек сразу.
Впрочем, о троих можно было говорить в буквальном смысле. Я не знала точно, потяну ли финансово даже одного ребёнка, а на приёме у врача выяснилось, что их ожидается двое.
После женской консультации я заскочила в больницу, передала творог и воду, а саму маму не видела. Она не отвечала на звонки, но отослала мне быстрое сообщение, обещая перезвонить позже.
Я решила пройтись до магазина пешком и подумать, прикинуть какие пособия буду получать, ведь на двоих детей траты немаленькие, но и платят на второго ребёнка больше. Прикидывала и так, и эдак, задумавшись не сразу заметила следящего за мной бывшего. Он ехал на минимальной скорости вдоль тротуара и когда я собиралась свернуть во двор, чтобы срезать путь Родион выехал вперёд сигналя как ненормальный.
Я так была зла на него, так он меня достал, что просто вырвалось то, что вырвалось.
— Сделала я аборт! Сделала! Доволен?! Теперь отвали от меня! — кричала на всю улицу прямо Родиону в лицо которое видела через опущенное стекло.
И о чудо! Это подействовало на него мгновенно. В одну секунду, не проронив ни слова, он рванул с места, развернувшись прямо на газоне.
Я же смотрела на удаляющуюся машину и кричала ему мысленно вслед, что он сволочь!
11
Отдышалась после встречи с бывшим и пошла на работу. По дороге я думала о том, как вести себя непринуждённо. Я уже опасалась Ларисы, решив, что лучше ей не знать о двойне, иначе не отстанет вовсе со своей безумной идеей. Только вместо подруги меня встретила Клёцка.
— Доброе утро, Лилечка. Ну как ты? — поинтересовалась она, бросая футболки бесформенной кучей.
Это взволновало меня больше чем новость о двойняшках и встреча с Родионом вместе взятые.
— Я? Да я то что? Всё нормально, — ответила неуверенно, спотыкаясь на словах.
Тем временем Любовь Богдановна дошла до меня и обняла за плечи.
— Милая моя, ты можешь на нас положиться. Не стесняйся просить помощи, мы всегда тебе поможем, — уверенно, с нажимом произнесла Клёцка.
— Спасибо большое, вы и так нам очень помогли. Не знаю даже, наверное, пришлось бы брать кредит, чтобы купить необходимое лекарство, — пока я рассыпалась в благодарностях, Клёцка, отпустив меня, отступила в сторонку и нахмурила брови.
— Какое лекарство ещё? О чём ты говоришь, Лиля? — возмущённо спросила она, действительно не понимая за что я её благодарю.
— Ну как же, Лариса сказала…
Я недоговорила.
Всё поняла, и это не Клёцка Лариску в оборот оказывается взяла, а Витенька!
Вот же жулик!
— Так что там она сказала? — переспросила Клёцка, настроение у неё резко поменялось.
Одно было хорошо, раз про лекарство не знает, то и про мои шуры-муры с Витенькой тоже.
— Да, купила моей маме лекарство дорогущее и сказала, что это вы передали. Постеснялась, наверное, вот и насочиняла, а я тоже раститёха даже не подумала вам позвонить и спасибо сказать. Кстати, а где Лариса? Вроде она должна была магазин открывать, — меняя тему, я и не подумала, что она будет не лучше.
