— плюшевые мишки и куклы. Слева — тоже. У стены напротив небольшой розовый диванчик, а на стене, на розовых обоях нарисована чокнутая пони из мультика. Пацаны, когда мелкими были, смотрели этот мульт, и даже песенки из него знали.
На полу ковер. Разумеется, розовый. И посреди завала однотипных игрушек, которые сплошь медведи и страшноватые куклы, сидит пухлая девчушка. Такой прелестный бутуз с аппетитными щечками. Личико недовольное, платье… блин, розовое, арррр!
— Алиса, милая, подойди. Я хочу тебя кое с кем познакомить, — позвал дочку Максим.
С дочкой он заговорил особым голосом. Ласково, нежно. Видно — ребёнка своего он любит. Только зачем же он ей психику ломает, поселив в этом убийственном розовом цвете?!
Девочка обернулась к нам, вздохнула, и поднялась с ковра. Подошла, и опустила голову.
— Алиса, это Алёна. Она посидит с тобой до вечера вместо Яны. Слушайся её, хорошо? — Максим опустился перед девочкой на колени, и та кивнула.
— Холосо, папочка, — вздохнула она, и смущенно-быстро посмотрела на меня.
Сколько ей? Три? Три с половиной?
Хорошенькая такая, но почему… нет, не скромная, а забитая?!
Я тоже в её возрасте посторонних стеснялась, и сестра моя такой была, но при этом в нас живость присутствовала. Может, дело в том, что Алиса сидит одна в этой розовой комнате среди медведей и кукол, и так целыми днями? Взрослая нянька вряд ли может считаться подружкой. Отец на работе. Скукотища конкретная, а если наложить это на природную меланхоличность характера, то получается вот такой результат.
Хотя, слишком рано для выводов.
— Ну что, Алиса, давай успокоим папку, да? Ты обещаешь меня слушаться, а я обещаю тебе, что мы весело проведем с тобой время, — я тоже присела перед девчушкой, нагло потеснив её отца. — Ты же хочешь повеселиться?
Алиса посмотрела на меня со щемящей надеждой. Но Максим постарался всё испортить.
— Повеселиться в границах разумного, — надавил он голосом, на что я легкомысленно отмахнулась.
— Это уж как получится. Обещаю одно: дети, беременные и животные при нашем веселье не пострадают!
— Ну всё. Вы познакомились, а я поехал, — попытался удрать Максим Вадимович.
Э, нет! Не так быстро, красавчик!
— В смысле?
— В том смысле, что у меня встреча назначена, — прозвучало это раздраженно. — Важная встреча. Я тебя нянькой позвал? Позвал! С дочкой познакомил? Познакомил! От меня что еще нужно?
Вот ведь дубина, простигосподи.
А хоть немного дать дочери привыкнуть ко мне, к чужачке? А рассказать мне про Алису? Вдруг у нее аллергия на что-нибудь?
Я сплюнула на высокий статус моего то ли бывшего, то ли настоящего босса, и расфырчалась от души. Высказала ему всё насчет Алисы.
Каждой женщине иногда нужно дать высказать свои бу-бу-бу. Мудрые мужики не мешают женщинам выносить им мозг. Максим Вадимович житейской мудрости был лишен, и пытался сбежать из дома. Трус несчастный! На встречу он, видите ли, опаздывает! Ничего, подождет эта встреча, уж ради спокойствия дочери можно и опоздать. Чай не хвост собачий, а владелец банка. Простят.
— Ну ты и наглая, — присвистнул босс, и… сдался. Ха! — Аллергии у Алисы нет. Сладкое лопает. Если много конфет съедает — обсыпает её, потому будь добра, не позволяй ей съесть килограмм конфет. И не смотри так, она может и с килограммом справиться, я свою дочь видел «в деле». Так, что еще? А, вспомнил…
Макс продолжил рассказывать то, что я и не должна была из него выбивать. Я кивала, мотала на ус. И умилялась — ну какой хороший экземпляр! Пусть и брыкается, но дрессуре поддается. Не стыдно будет Ирине с рук на руки передать.
Я выслушала наставления, и затащила Максима Вадимовича в жуткую розовую комнату. Нужно чтобы Алиса не пряталась от меня, и посмотрела на то, что я радом с её обожаемым папочкой сижу, что он мне доверяет.
Я наблюдала за ними. За Максом и Алисой. Какие-то они… не знаю, неуклёпые, что ли?!
Видно, Алиса отца обожает. Нет, даже боготворит! Но при этом стесняется, и всё время в глаза ему заглядывает, как преданный питомец. Родная дочь, и так себя ведёт!
Максим Вадимович тоже в дочери души не чает, он и не скрывает этого. Но при этом он, кажется, понятия не имеет что вообще с этой самой дочерью делать.
— Па-а-ап, я тебя налисовала. Вот, смотли, — протянула малышка Максиму рисунок.
Надо отдать ему должное — лист бумаги он в руку взял. И надо забрать то самое должное обратно — он поморщился при виде рисунка.
— Хм, спасибо, милая. Но лучше рисуй Яну. Или вот, — он кивнул на меня, — Алёну. Моих портретов уже очень много.
— Но… эх… холосо, — вздохнула Алиса.
Не убивать! Алёна, держи себя в руках! По большому счёту, это не моё дело, но Боже, что за бестолковщина?!
Про конфеты наговорил. То есть, взрослый и вроде умный мужик разрешил дочери килограмм шоколадных вредностей схомячить. Совсем уже! Игрушек накупил — видно, что дорогих, но все они однотипные, и стрёмные какие-то. Блин, да мы с Женькой росли в небогатой семье, и в то время не было такого разнообразия развлекушек для детей. Но и то у нас с сестрой игрушки были круче, пусть и не в промышленных масштабах.
Еще и от рисунков ребёнка своего морщится…
РРРРРРР
Какая-то странная семья. Алиса и Максим Вадимович вроде и обожают друг друга, но абсолютно не умеют это выражать.
— Ну всё, мне пора, — Максим поднялся с гадкого розового дивана, и протянул мне рисунок Алисы. — Мне, правда, пора, — надавил он голосом.
Будто я в этот раз стану его останавливать.
— Я вас и не держу, — царственно махнула рукой, отпуская мужика на его супер-важную встречу. Но не выдержала, и решила-таки влезть не в свое дело. — Ой, какой прелестный рисунок! Максим Вадимович, а обнять-поцеловать Алису за подарок? По-моему, это меньшее, что вы должны сделать.
Алиса подскочила на коротенькие пухлые ножки, и подбежала к своему папашке. И снова нужно отдать ему должное — он наклонился, обнял свою дочурку, поцеловал, и сказал:
— Спасибо, моя хорошая. А ты, Алёна, правда ОЦЕНИЛА рисунок? У меня таких много. Очень много. Присмотрись к нему, а я пошел. До вечера, девчонки.
Провожать шефа я не пошла — много чести. Вытянула перед собой
