по моей обнаженной шее. Он стоял непозволительно близко.
- В самом деле считаете, что все обо мне знаете? — я резко повернулась и чуть отпрянула, оказавшись почти у его подбородка.
- Ничего не знаю. Но уверен, что с легкостью мог бы разгадать, — хитро улыбнулся он.
Его снисходительная самоуверенность бесила.
- Например?
- Расскажу все о вас во время танца. — Он вдруг цепко схватил меня за запястье и повел на танцпол, где уже танцевало несколько парочек.
Нас провожали многочисленные взгляды, из них я отметила только два. Подбадривающий — отца. Хмурый — Артема.
Заметил, наконец-то.
Вольский был довольно высок и широкоплеч, танцевать с ним было совсем неудобно. Строгий и приглушенный парфюм вперемешку с его собственным мужским запахом окутал в свои сети, а я в чужих объятиях вдруг неуместно заволновалась. Но выдержала ироничный взгляд партнера.
- Всегда добиваетесь своего? — тихо спросила я.
- Только если мне это действительно нужно, — так же тихо ответил он. На этот раз его голос был серьезен.
- Хм. И что вы можете сказать обо мне? — Серебристый костюм снова увлечен чиновниками. Это меня расстроило.
Ну вот, я думала, что Артем ревнует…
- Довольно мало, признаюсь. Но то, что успел увидеть, вызывает любопытство.
- И?
Вздохнув, помолчал. Потом заговорил, спокойно говоря о моем личном, нарушив все границы дозволенного.
- Красива, язвительна, умна. Ваша сестра вам завидует, отец вами пользуется, а помощник вашего отца слишком труслив, чтобы открыто заявить о своих чувствах. Выбирая между вами и работой, он выберет второе. Не потому что вы ему не нравитесь, нет. Нравитесь сильно. Но потому что деньги и расположение вашего отца тревожат его больше, чем какие-бы то ни было эмоции.
Наверное, шок на моем лице отражался слишком явно, потому что жесткий взгляд Вольского слегка смягчился.
- Не расстраивайтесь. Найдется тот, кто оценит вас по достоинству.
- Уж не о себе ли вы говорите? — зло проговорила я.
Его дурацкий анализ сильно меня задел, а снисходительный тон и, самое главное, слова ударили по моему самолюбию.
Он промолчал и коротко улыбнулся.
- Я тоже могу о вас рассказать, — не унималась я.
- Интересно…
- Наглый, фамильярный, слишком высокого мнения о себе тип. Не понимаю какие общие дела у вас могут быть с моим отцом. Прошу меня извинить, мне совершенно не хочется с вами танцевать, как не хотелось с самого начала.
Ядовито скривившись, я сделала шаг назад.
В ответ на мою эскападу, он поднял брови, губы расползлись в насмешливой улыбке.
- Еще увидимся, Вита.
- А вот это вряд ли, — сладко пропела я и гордо развернувшись, зашагала прочь.
**
Телефон завибрировал, оповещая о сообщении.
«Еще не поздно. Мы можем все вернуть в самое начало».
Судорожно сцепив пальцами телефон, я быстро убираю его под салфетку. Артем не теряет надежды вытащить меня из моего личного ада. Тогда как я сама, кажется, уже совсем отчаялась.
Мгновенно подняв на меня глаза, Марк отвлекается от стейка.
— С кем-то переписываешься?
Голос и выражение лица безразличные, как всегда, и я не понимаю зачем он спрашивает. Заполнить пробелы в нашей вялотекущей беседе за ужином?
В последние дни он старается возвращаться с работы пораньше, чтобы мы вместе ужинали. Бутафория семейной идиллии не вызывает во мне ничего, кроме насмешки. Влажные пряди темных волос мужа упали на лоб, и он отбросил их небрежным движением. Ишь как торопился за стол. В домашней одежде с капельками воды на плечах он смотрелся куда менее строго, но я то знала, что это все оболочка. Его истинную сущность не замаскировать никакой одеждой.
И почему я не могу смириться? Весь его вид вызывает во мне гнев.
— Вита?
Я вдруг осознала, что серые глаза смотрят на меня в упор.
— Да? — отмерла я.
— О чем задумалась?
На моем лице появилась вежливая улыбка.
— Я подумала что было бы здорово летом высадить сорт роз Амбиенте. Они долго не осыпаются, да и сорт отличается пышным цветением. Сад красиво преобразится. — Лгать и скрывать настоящие эмоции я умела блестяще.
Хмыкнув, Марк молча смотрел на меня еще какое-то время. Я видела, что он не верит мне ни на йоту, но сказать ничего не мог. Я улыбнулась еще шире.
— Забавно, — наконец произнес он, отодвигая тарелку.
— Что именно? — невинно поинтересовалась я.
— Да так… — протянул он. — Чем хочешь заняться на выходных?
«Чем угодно, лишь бы тебя не было рядом». Вслух я, конечно, никогда не осмелюсь сказать такое. Если только в моей новой жизни, о которой я так упорно мечтаю. Артем ведь может помочь. Почему я отказываюсь?
— Можем слетать куда-нибудь на выходные. Побыть… — он запнулся и замолчал.
Его потерянное «вдвоем» так и не было произнесено. Ведь Марк знал что я его ненавижу. А поступаться своей гордостью и унижаться не в его правилах. Он никогда меня не уговаривал. Не в чертах его характера. Он заставлял, шантажировал, брал свое без спроса. Но не уговаривал.
К тому же меня не нужно уговаривать, ведь я и так безропотно соглашусь. Потому что у меня нет другого выбора.
— Чего ты сама хочешь? — неожиданно спросил он, и я уставилась на него во все глаза. Он опять хмыкнул. — Что за удивленный вид? Как будто ты хоть раз мне ответила на этот вопрос.
— Я хочу побыть с Машей, — честно ответила я.
— Вита, ты знаешь правила, — покачал он головой. — Это даже не обсуждается. Машу тебе я пока не готов доверить.
Злость вспыхнула на моем лице. И как я ее не пыталась подавить — не смогла. Вспыхивала как спичка, потому что это была моя самая болезненная тема.
— Я — ее мать! — воскликнула я.
— А я отец, — сухо парировал он. — Ты пыталась сбежать с нашей дочерью.
— Марк, я всего лишь хочу развода… — в изнеможении прошептала я. — И, конечно, свою дочь. Девочка должна жить с мамой.
— А я, значит, буду воскресным папой? — Его голос был очень спокоен, но я чувствовала
