— это очень по-дружески.
Я усмехнулась своим мыслям, но тут же нахмурилась. Мысли мельтешили будто я огромный улей с плечами.
Андрей предпочел поговорить с ней, нежели со мной. Получается, она ему дороже меня… Получается…
— Ой, нет!
Я взмахнула руками и повалилась на кровать.
Я не хотела думать. Но это происходило само собой и отнюдь не в лучшую сторону. Я опять погружаюсь в эту густую обволакивающую тебя бездну.
Куда ты собралась? Зачем тебе проводить время с девочками, если ты можешь провести время со мной? Я вообще-то твой парень, а твои подруги тупые курицы, которые трындят только о парнях, клубах и выпивке. А со мной ты можешь вести светскую беседу.
Конечно, Альберт, светскую беседу. В которой ты всегда окажешься прав, потому что я недостаточно эрудированна, чтобы с тобой спорить.
Зазвенел телефон. Я посмотрела на разблокированный телефон и на панели уведомлений увидела сообщение от Андрея.
Спокойной ночи, жопка.
Лиза
Для меня поездка казалась сущим адом. Я до сих пор не понимала, зачем я согласилась ехать. Если бы мне предложили поехать только с моими новоиспеченными подругами — Евой и Никой — то я с удовольствием провела пару дней на природе.
Но я ехала с Никитой. Для всех мы были идеальной парой, которая постепенно начинала готовиться к свадьбе. По мнению наших друзей, родителей, родственников мы жили в спокойствии и взаимопонимании.
Н самом же деле мы давно уже не проводили время вместе. Я все больше и больше думала, что наши отношения трещат по швам. Мы меньше обращаем внимание друг на друга, несмотря на то что живем в одной квартире. Я понимаю, что нас поглотила учеба, работа, но мы практически не разговариваем. А если и можем обмолвиться парой слов, то это обязательно перерастет в ругань. Никита переставал быть тем милым, застенчивым парнем, который всегда помогал мне, заботился и разговаривал со мной. Вместо этого милого молодого человека я все чаще и чаще получала угрюмого, ворчливого сноба, который начинал размахивать руками, как только я проявляла хоть каплю возмущения. Его будто подменили. Но только со мной.
С другими он разговаривал, как ни в чем не бывало. Он смеялся, глаза его улыбались, он был добр и активен.
Я же в свою очередь все чаще замечала за собой, что стала меньше улыбаться. Вместо теплого, яркого макияжа я стала все чаще выбирать менее заметные и пользовалась лишь бальзамом для губ. Я буквально стала тихой серой мышью.
Если наши друзья и замечали мою перемену, то старались не подавать виду. Но я все чаще замечала, что Ника с Евой тревожно переглядываются при моем появлении.
Я надеялась, что это поездка поможет всем нам восстановиться и провести несколько ночей вместе, но нет. Похоже, этому не суждено было сбыться.
Когда ребята ушли, Никита стал разжигать мангал, частично помогал раскладывать вещи и еду. Большую дорожную сумку, которую собирала только я, он унес в комнату. Но со мной не обмолвился ни словом. Как же так можно!
Я пыталась привлечь его внимание, но все тщетно. Он не отвечал на мои легкие прикосновения, на мои легкие поцелую в щеку.
Мне пришлось наигранно, будто искусственно, делать все это, чтобы никто не подумал, что с нашими отношениями не все гладко. Мама говорила в детстве, вне зависимости от отношений внутри семьи, всегда нужно держать респектабельный вид.
Я никогда не соглашалась с этим утверждением, но сейчас занималась практически тем же самым.
Вечером, когда все разошлись по комнатам, мы легли с Никитой. Он быстро захрапел, а я постоянно крутилась, не находя себе места. Кровать для меня была чертовски не удобной, но приходилось довольствоваться тем, что было. Да и приехали мы сюда не на две недели.
Я невольно вспомнила свою мягкую кровать в спальне. На нее ложился и начинал постепенно проваливаться. Когда мы только переехали в квартиру с Никитой, я была так рада этому, что с размаху прыгнула на кровать. Помню, как он испугался и прибежал в комнату, когда я вскрикнула. Никита и представить не мог, что я испугаюсь того, что проваливаюсь в кровать. Постепенно мы привыкли к этому матрасу. Да и к квартире в принципе.
— Тихо ты, она только что заснула.
Сон, который постепенно начинал окутывать меня, как рукой сняло. Сначала я подумала, что он разговаривает во сне, что нередко случалось с ним. Никита же спит, как он может с кем-то разговаривать?
Я прислушалась. Нет, все верно, он говорит с кем-то, потому что помимо его голоса был слышен какой-то другой, женский голос.
С кем он говорит?
— Да, как только я приеду в город, я к тебе обязательно заеду. Все, люблю тебя, до встречи.
Я внутренне содрогнулась от его слов. Да что он такое говорит? Это не может быть правдой, если он кому-то, а не мне, говорит, что любит.
Нет, Никита не может мне изменять, нет. Этому всему есть логическое объяснение.
Этому всему есть логическое объяснение. Но какое?
Я сделала вид, что начала крутиться, перевернулась лицом к Никите и обратно, после чего, будто только проснулась, встала с кровати и открыла дверь. Никита, оказывается, был великолепным актером. Да и я не лучше.
Я выглянула в коридор и вытаращила глаза. Мне показалось, что этого нет на самом деле. День чертовщины, ей богу. Я прикрыла дверь и оставила маленькую щелочку, чтобы меня не раскрыли.
Кеша на цыпочках крался в комнату Ники. Та же уже открыла дверь и смотрела по сторонам. А потом притянула его к себе и глубоко поцеловала. Я невольно приложила ладонь к губам.
— Что ты там разглядываешь?
Я подпрыгнула и обернулась. Никита «разлепил» сонные глаза и смотрел на меня.
— Ничего, просто там кто-то ходит, я хочу дождаться и спокойно пойти в ванну. — Я нервно хихикнула и заправила выбившуюся прядь за ухо. Лучше притвориться, что ничего не произошло.
— Вечно ты чего-то боишься. — пренебрежительно проворчал Никита и перевернулся на бок.
Зато ты, как я вижу, совсем страх потерял, мальчик.
Ника
— Тихо ты, дурак. Сейчас всех разбудишь.
Надо же было в такого влюбиться.
Я закрыла за ним дверь и повернулась к Кеше. Он робко улыбался и теребил свои локоны. Я всегда смеялась, что в компании он такой самоуверенный, иногда даже противный и чересчур пошлый, а рядом со мной был робкими и смущенным. Иногда он меня очень сильно бесил, но всегда невероятным способом находил пути, как усмирить мой пыл.
Мы втайне встречались уже
