бездомных, но мне все равно, потому что это была буквально любовь с первого глотка. С тех пор я всегда держу дома пару бутылок и даже сделала напоминание о пополнении запасов раз в две недели.
И хоть этот придурок до сих пор не просмотрел мои сообщения, все равно пишу ему, что дело с Завольским сдвинулось с мертвой точки. Уверена, завтра он напишет что-то типа: «Жду конкретику» — из него практически невозможно вытрясти похвалу. И хоть я давно вылупилась из скорлупы хорошей услужливой девочки, именно с ним эта хрень почему-то не работает.
Я наливаю полный бокал, забираю бутылку и босыми ногами шлепаю из кухонной зоны в гостиную, которая занимает две трети моего лофта. Как сказал риэлтер — он был уверен, что эту отделанную камнем и серым мрамором берлогу в задании старого завода купит какой-то чокнутый отшельник, но даже не предполагал, что этим отшельником окажется молодая женщина. А как по мне, то это мрачное, спартанское место как будто создано для меня — никаких дурацких полочек для безделушек, никаких подоконников, чтобы украшать их цветочными горшками. Место, в котором Григ написал бы свою «В пещере горного короля», если бы дожил до нашего времени.
Я врубаю финский металл, выкручиваю звук почти на максимум. Еще одно преимущество жизни в мрачном нелюдимом месте — отсутствие трепетных соседей с тонким слухом.
Усаживаюсь на пол, делаю пару глотков и наслаждаюсь приятным имбирным жжением в горле.
В пятницу я узнаю, что должна сделать для Завольского в обмен на ключи к семейной империи.
В пятницу…
Вот черт.
Только сейчас до меня доходит, что ровно на это же время и в тот же день я назначила секс-свидание громиле из спортзала.
В ноздрях воскресает его цепляющий запах, и я моментально чувствую тяжесть внизу живота. И снова списываю свою бурную реакцию на отсутствие нормального секса уже черт знает сколько месяцев и пик овуляции. Это просто химия организма, немного подстегнутая инстинктом размножения и помноженная на легкую нервозность от разговора с Завольским.
В моей жизни давным-давно все под контролем.
И такие маленькие сбои — просто напоминание, что нет предела совершенству, и мой пофигизм еще требует доработки.
Глава четвертая: Лори
Настоящее
— Валерия Дмитриевна, на подпись, — моя помощница заходит в кабинет после короткого стука, кладет на стол внушительного вида папку.
Внутри кипа бумаг посредственного содержания, моя подпись на которых — просто формальность, но я все равно внимательно изучаю каждый документ. Привычка, которую Данте в буквальном смысле слова в меня вдолбил. Сколько раз по его скрытым приказам мне на подпись приносили разную хрень, прежде чем я поняла, что всегда и все нужно пересматривать лично, даже если эти документы приносил лично он? Не меньше трех, прежде чем я, наконец, усвоила очередной урок: доверие в наше время — непозволительная роскошь, и предать может каждый. Даже тот, кто однажды за волосы вытащил из помойной ямы.
Но сегодня каждая бумажка, на которой ставлю подпись — стандартная и типовая.
Моя подпись на строчку выше того места, где останется последний штрих — «пять копеек Андрея». Я закрываю глаза и мысленно выдыхаю. Не лишним будет еще раз напомнить самой себе, ради чего все это и какой куш я сорву в конце.
— Можешь идти, — отправляю помощницу из кабинета, — я сама отнесу документы Андрею Юрьевичу.
Она открывает было рот, чтобы возразить, но я сдабриваю свое решение приподнятой бровью. В свое время пришлось потрудиться над тем, чтобы маленькие не вербальные признаки моего настроения накрепко встряли в головы людей, которые меня окружают и находятся у меня в подчинении — это сильно облегчило процесс коммуникации, в особенности с вот такими мелкими сошками.
— Конечно, Валерия Дмитриевна. — Помощница растворяется за дверью.
Я проворачиваюсь в кресле, прислушиваясь к ее возне. Через пару минут она начинает суетится, потому что стрелки на часах подобрались к обеденному перерыву. Дожидаюсь, пока в коридоре окончательно стихнут ее шаги и еще раз пересматриваю бумаги на подпись.
В эту кипу легко можно подсунуть любую доверенность. Или платежное поручение. Все, что угодно, что Андрей, с большой долей вероятности, пропустит даже не вникая в суть. Но так же возможно и то, что тумблер его настроения переключится в положение «правильный руководитель» и он решит докопаться до мелочей. Периодически устраивает разнос всем вокруг из-за лишней запятой или, наоборот, ее отсутствия. Типичный карманный тиран с манией величия и комплексом неполноценности в одном флаконе, который ни черта не понимает в серьезных делах, но очень хочет устраивать разносы. К счастью, Завольский-старший давно все понял про сына, поэтому так «благоволит» моему восхождению по карьерной лестнице. Хотя точнее было бы сказать — пихает в колеса чуть меньше палок, чем остальным.
Перебираю документы еще раз.
Снова круг в зеркале, не сосредотачиваясь на висящих в моем кабинете картинах.
Я легко могу подсунуть Андрею провокационный документ. Скажу, что понятия не имею, откуда он взялся, сделаю круглые глаза и подумают, конечно, на секретаршу. Она работает здесь всего пару месяцев, ни черта не понимает в иерархии местного серпентария и у нее нас толе такой бардак, что эта версия возникнет сама собой, мне не придется даже намекать.
Но.
Достаю телефон и пишу Данте, что у меня нарисовался «тот самый подходящий момент».
— Только, пожалуйста, не молчи снова целые сутки, — ворчу себе под нос, гипнотизируя экран взглядом, пока на сообщении не появляются отметки о прочтении.
Данте: Ты уверена, что этот действительно подходящее время?
Лори: Уверена, что риск облажаться будет всегда. Ждать можно до бесконечности.
Лори: И в конце концов это станет просто не актуально.
Шесть лет прошло.
Шесть долбаных лет бесконечной учебы и ожиданий. Форматировка моего внутреннего жесткого диска, сброса всех настроек, с которыми я прожила двадцать лет, чтобы на пустое пространство записать новую личность.
И что в итоге? Уже год я только то и делаю, что жду.
Данте: Бей только когда будешь уверена, что не придется добивать.
Запрокидываю голову и мысленно рычу от разочарования.
Данте: … и если бы это действительно был «тот самый момент» — ты бы его использовала и без моего благословения. Ну или ты до сих пор маленькая испуганная папина дочка и вершина моего разочарования в возможности эволюционировать.
Вместо ответа я забиваю в поисковик запрос «На хуй — это туда», хватаю первую попавшуюся картинку и отправляю
