– Черт, я не собираюсь столько ждать. Завтра выспитесь как следует, а потом мы снова куда-нибудь отправимся. – Он посмотрел на часы. – Не смею больше вас задерживать, я и не заметил, сколько длился наш ужин. – Он пытался поймать ее взгляд, голос звучал нежно и глубоко. – Я прекрасно провел время, Фэй.
Вард был по уши влюблен в эту женщину, хотя едва знал ее. Он мечтал о ней целых два года, будто потрясенный видением звезды мальчишка, и пообещал себе найти ее сразу же, как вернется домой. И теперь не собирался отступать, пока она до самозабвения не влюбится в него. Фэй не знала, что Вард Тэйер всегда добивался своего. Почти всегда.
Его взгляд умолял, и она сдалась.
– Ну, хорошо. Но вы привезете меня домой в полночь. Иначе я превращусь в безмозглую тыкву. Договорились?
– Клянусь, милая Золушка… – Ему до боли хотелось поцеловать ее. Но он не осмеливался. Еще рано. Вард не желал, чтобы их встречи походили на ее прежние свидания, на которых ее обнимали да целовали только из-за того, кем она была. Фэй для него – гораздо больше, чем просто кинозвезда. Вард вышел из машины, обошел сбоку, открыл дверцу. Фэй выпорхнула наружу.
– Это действительно был прекрасный вечер. Спасибо. – Она взглянула на Варда, и он повел ее вверх по розовым мраморным ступенькам. Фэй чуть не пригласила его зайти выпить, но вовремя спохватилась, что тогда совсем не удастся поспать, а ей необходимо хотя бы вздремнуть перед выходом на съемочную площадку. Вард слегка коснулся губами макушки Фэй, потом приподнял ее подбородок, чтобы еще раз заглянуть в необыкновенные изумрудные глаза.
– Я буду скучать без вас.
Сама того не желая, она кивнула:
– Я тоже, Вард… – Так же, как скучала без него после поездки на Гвадалканал. Он каким-то странным образом проник в ее душу после, казалось бы, незначащих встреч. Никогда, ни с одним мужчиной, у Фэй такого не было. Это настораживало, но ей было слишком хорошо с ним, чтобы бояться. Чтобы бояться Варда Тэйера.
Наутро Фэй приехала на съемки вовремя, и Перл принесла ей три чашки крепкого черного кофе.
– У меня же от такого количества волосы встанут дыбом и будут торчать до вечера!
– Но, дорогуша, если вы не выпьете, то во время любовной сцены заснете в объятиях этого манекена.
– Это и после кофе может случиться. Женщины рассмеялись. Уже на следующий день после начала работы обе были невысокого мнения о партнере Фэй. Он снова опоздал и вел себя, по определению Перл, не лучше капризной кокотки. В уборной его донимала жара, а когда принесли вентилятор, заявил, что его замучили сквозняки. Ему не нравился парикмахер, его не устраивал гример, он жаловался на освещение, на гардероб, и режиссер в отчаянии объявил перерыв на ланч.
Когда Фэй вернулась к себе в уборную, Перл дала ей газету. В своей колонке Хедда Хупер писала именно о том, что так занимало Фэй вчера вечером. Внимательно прочитав статью, она уставилась в газету, пытаясь переварить информацию, а Перл искоса поглядывала на нее, гадая, что у актрисы на уме.
«Итак, наследник миллионов судостроительных верфей Тэйера Вард Кэннингэм Тэйер IV, вернувшийся живым и невредимым с войны, посещает любимые прежде места. В прошлый вечер он побывал в «Сиро», где его тепло приветствовали Рита Хейворт и ее муженек. Его сопровождала новая красотка, которую он уже успел подцепить. Фэй Прайс, завладевшая «Оскаром» и многими красавцами, в том числе одним из наших (и ваших) любимцев, кого мы все прекрасно знаем. Интересно, зайдет ли одинокий вдовец на сей раз дальше… Шустер, Вард! И всего-то три дня назад вернулся! Фэй, кстати, работает сейчас над новым фильмом с Вэнсом Сент-Джорджем, и режиссеру Луису Бернстайну сильно достается от этой парочки, вернее, не от Фэй, а… Ну, и желаем удачи Варду! А вообще-то удачи обоим. Возможно, не за горами звон свадебных колоколов? Поживем – увидим!»
– Оперативно работают, правда? – Она удивленно и заинтригованно улыбнулась Перл. Итак, безработный плейбой, наследник миллионов Тэйера… Теперь она, конечно, вспомнила это имя, до сих пор оно ни о чем не говорило ей. Бездельник, наследник… вряд ли это может ей понравиться. Фэй не хотела, чтобы он подумал, будто ее интересуют деньги. Она не собиралась стать еще одной зарубкой на поясе плейбоя.
Теперь он показался Фэй не столь привлекательным, как вчера вечером, и далеко не таким простым. Он не похож на мужчин из Гроув Сити, совсем нет. Это беспокоило ее больше, чем следовало бы. Перл поняла намек и больше не упоминала о статье.
В любом случае, сегодня выдался трудный день. Вэнс Сент-Джордж беспрестанно всем досаждал, и когда они в шесть ушли с площадки, Фэй с ног валилась от усталости. Не снимая грим, натянула рыже-коричневые слаксы и бежевый кашемировый свитер, распустила по плечам медовые волосы и пошла к «линкольн-континенталю», но, заведя мотор, услышала настойчивый сигнал, увидела в зеркальце знакомую красную машину и вздохнула. У нее не было настроения с кем-то говорить, тем более с этим бездельником-миллионером. В конце концов, она работающая женщина, спала этой ночью только два часа и сейчас хотела остаться одна, даже несмотря на то, что он – сам Вард Тэйер. Пусть он необыкновенно привлекателен, но у нее своя жизнь, и она будет жить так, как привыкла. А он просто повеса.
Вард выскочил из машины, захлопнул дверцу, подбежал к ней, улыбаясь, протягивая белые туберозы, гардении и бутылку шампанского. Она покачала головой и улыбнулась в отчаянии.
– Вам больше некуда девать время, мистер Тэйер? Кроме как преследовать бедных актрис после рабочего дня?
– Слушайте, Золушка, не волнуйтесь так. Я понимаю, что вы до смерти устали. Но я подумал, может, это поднимет настроение по дороге домой… Ну если, конечно, я не смогу украсть вас и отвезти в отель «Беверли Хиллз» что-нибудь выпить… Неужели никакой надежды? – Он походил на мальчишку, полного надежды, и она застонала.
– А кто, кстати, ваш пресс-агент? – Вопрос прозвучал несколько раздраженно, и в его взгляде промелькнула тревога.
– Я думаю, это дело Риты. Извините. Вы очень огорчились?
Не секрет, что Хедда Хупер не любила Орсона, но всегда обожала Риту. И Варда – но этого Фэй не знала. Она улыбнулась. На него невозможно сердиться. Он искренен, великодушен и так счастлив видеть ее… Пусть он бездельник, но все равно очень симпатичный, Фэй тянуло к нему – еще там, на Гвадалканале. А теперь, в своей стихии, он просто неотразим, уверен, сексуален – устоять было невозможно.
– По крайней мере, теперь я знаю, кто вы такой. Он с улыбкой пожал плечами.
– Все чепуха. – Он никак не прокомментировал «красавцев», упомянутых в статье, но его улыбка пронзила Фэй до самого сердца – на это Вард был мастер. – Так, может, последуем совету, Фэй?
