– Повтори ещё раз…
– Ты дурак! Старый и слепой… – у Саши по щекам потекли слезы. – Мне наплевать, какой ты… Я люблю тебя такого, какой ты есть…
– Сашенька!
Саша оказалась в его объятьях. Олег покрыл её заплаканное личико поцелуями. Саша обняла его и сквозь слезы говорила:
– Если ты решил застрелиться, то можешь стреляться… только заряди свою пушку ещё одним патроном… я без тебя не останусь… Эгоист несчастный! Если бы хоть чуть-чуть меня любил…
– Я люблю тебя! Я тебя обожаю! Сашенька, единственная моя! Солнышко моё! Если бы знала, как я тебя люблю!…Ты только прости меня!
– Простила… Я так люблю тебя, что не могу не простить…
Женя загнал машину во двор. На крыльце стоял Джефри и помахивал шикарным хвостом. Телохранители вышли из машины.
– Ну, и что делать будем? – поинтересовался Женя. – Едем мы куда-нибудь или здесь торчим?
– Сейчас пойду и узнаю.
Сергей решительно направился к дому. Вышел он через несколько минут, растеряно улыбаясь. Женя успел закурить. Он вопросительно посмотрел на Сергея.
– Слушай, я, конечно, не такой дивный любовник, как наш обожаемый патрон, но до таких приколов вообще трудно додуматься.
– А именно? – Женя улыбнулся.
– Представь себе картину: на дверной ручке в кабинете бантик из галстука. Заглянул я туда, а там на столе какие-то бумажки, патроны выстроены, пистолет на полу валяется и наша парочка целуется. Она ещё и рыдает под это дело, а он ей в вечной любви клянется. Настолько ребятки увлеклись, что меня и не заметили. Я предпочел идиллию не нарушать, – Сергей присел на скамейку.
– Слава Богу, что вовремя ей назад захотелось. Как ты думаешь, к чему там патроны на столе и пистолет?
– Да уж не иначе как кормилец застрелиться хотел. Ты думаешь, я совсем бестолковый?
– Интересно, это он из-за неё? – Женя слегка прищурился.
– Ну, не из-за нас же.
– Да, крепко его девочка зацепила!
– Интересно, а из-за чего они перегрызлись настолько, что он её пугнуть решил? Ты вспомни, как он нам ЦУ давал. Не дай Бог прикоснуться к ней! Интересно, а если бы прикоснулись? Или призажали?
– Он бы тогда не сам стреляться вздумал. Он бы тебя сначала пристрелил. Что дальше делать будем? Здесь сидеть или как?
– Давай пока здесь. Тебе окно кабинета видно?
– Чуть-чуть. Горит там ещё свет. Что, будем ждать, пока потушат?
– А толку? У него мозги работают по-своему. Он же у нас неординарный, – вздохнул Сергей. – Весело с ним бывает. Представляешь, что бы с нами было, если бы он застрелился?
– Плохо было бы. Сестрица нас бы удавила, что за братцем не приглянули. Да и зятек не отстал бы. Он, вообще-то, тяги к суициду раньше не имел.
– Довела девочка.
– И не говори. А я из-за такой тоже застрелился бы, – мечтательно вздохнул Женя.
– Пойди, скажи, – посоветовал Сергей. – Он тебе это устроит. Даже напрягаться не заставит.
Олег продолжал целовать Сашу. Она только прижималась к нему, будто прося защиты, и больше ничего не говорила. Их дыхание смешалось, сердца бились в одинаковом сумасшедшем ритме. Время остановилось…
Саша открыла глаза. Сердце всё ещё билось, как у пойманной птицы. Олег склонился, и губ Саши коснулись его губы.
– Я люблю тебя, Сашенька, – тихо сказал он.
– И я люблю тебя… Мне так хорошо с тобой.
– А мне с тобой.
Саша легонько оттолкнула от себя Олега и села. Комната слегка покачивалась пред глазами.
– Олежка, кажется, мы совершенно головы потеряли! – Саша тихо рассмеялась. – Хоть до кровати стоило добраться!
– Сейчас доберемся, – Олег встал с дивана и поднял с полу брюки. – Тебя отнести?
– Наверное. Кажется, я сама уже и шагу не сделаю…
– Тогда подожди минутку, я сейчас здесь уберу кое-что.
Олег поднял пистолет и, поставив его на предохранитель, положил в сейф. Письмо к Оксане он смял, бросил в пепельницу и чиркнул зажигалкой. Сгорая, бумага темнела, морщилась…
Саша поднялась, набросила на плечи рубашку Олега и подошла к нему. Её взгляд упал на рисунки.
– Что это? – спросила она. – Можно?
– Можно, – Олег слегка смутился.
– Ты… рисовал меня? – Саша изумленно посмотрела на него.
– Да. Каждый день. Не мог не рисовать.
– Олежка… – Саша прижалась к его плечу.
Листок бумаги в пепельнице догорел, превратившись в несколько черных клочков. Олег взял Сашу на руки и понес наверх, в спальню…
… Утро было солнечное. Женя открыл глаза и шепотом выругался. Рядом зашевелился Сергей. Он сладко зевнул и попробовал потянуться, но сидя в машине ему это удалось не очень хорошо. Женя снова шепотом выругался.
– Женька, ты чего с утра пораньше материшься? – поинтересовался Сергей, выходя из машины, и тут же сам выругался. – Черти бы нашего кормильца с его бабами побрали! На что штаны похожи! Что из задницы вылез!
– У тебя штаны! – Женя тоже вышел. – У меня ноги затекли и шея, как деревянная! Говорил же, лучше зайдем.
– А вдруг нарвались бы на них? Мало ли где им вздумалось? Он, хоть и не поручик, но затейник большой. Она, кажется, не меньше.
– О, сестрица! – Женя повернулся к калитке. – Да ещё и с мужиком своим. Они что, групповуху сейчас устроят? Шведскую семейку?
– С них станется.
Во двор зашли Оксана и Максим. Максим слегка хмурился, у Оксаны были красные от слез глаза. Она так и осталась в вечернем платье.
– Где Олег? – без приветствия спросила она.
– В доме, – невозмутимо ответил Женя.
– С ним… всё в порядке?
– Похоже на то, – Сергей сдержал улыбку.
– Почему вы тогда оба здесь и такие помятые?
– В машине спали. Он, видите ли, не совсем один. Свет в кабинете до сих пор включен.
Оксана не стала больше задавать вопросов и решительно пошла к дому. Максим улыбнулся, покачал головой и пошел следом. В прихожей он остановил Оксану.
– Радость моя, может быть не стоит?
– Макс, я всю ночь звоню, а он не отвечает… – у Оксаны снова задрожали губы. – Ты что, не видел, каким он вчера уехал? Господи! Зачем я только наговорила ему всего?!…
– Тебе же сказали, что всё в порядке.
– Тогда почему свет в кабинете?
– Только давай, если они спят, будить не станем.
– Конечно…
Оксана вошла в кабинет. На столе лежала какая-то черная кожаная папка, видеокассета, бокал с остатками коньяка на дне, рисунки, в пепельнице остатки сгоревшей бумаги и окурки. На полу у тумбочки стола с сейфом, Оксана увидела пистолетный патрон.
– Что это, Макс? – прошептала она, пытаясь снова не заплакать.
– Ну, как что? – Максим поднял патрон и положил его на стол. – Патрон. А что?
– Зачем?
– Да что ты паникуешь? – Максим открыл сейф. – Вон, на месте пистолет! Не свихнулся же Олежек ещё настолько, чтоб стреляться или её пристрелить.
