— Меня зовут Шон. Шон Айвенс, Канада. Я только сегодня приехал.
— А меня Карла. Карла Дзаннини. Я из Неаполя и приехала пару дней назад.
— Вот и познакомились. Вы правда на меня не сердитесь?
— Нет, конечно. Присядем?
Они взяли по стакану сока и вышли на вечерний пляж. Шон не сводил глаз с точеной фигурки новой знакомой, с восхищением прислушивался к ее звонкому голосу, упиваясь певучим итальянским акцентом, но потом спохватился.
— Вы сказали, что слишком много плавали. Ведь сегодня довольно ветрено, не так ли? Как же вы справились с волнами?
— Так же, как и вы. Я каталась на серфе.
— Вы тоже увлекаетесь серфингом? Класс! Давно?
— Три года. Меня подбили друзья, первый раз я каталась в Майами, а потом пошло-поехало. Боюсь, мне просто не хватит времени закончить образование. Приходится еще и работать, чтобы заработать на поездки по всему миру. Я уже законченная фанатка, осваиваю волны всех океанов.
— Тогда будете меня учить. Я всего лишь два года, как этим заболел, да и океанов видел немного. Собственно, только Атлантику.
— Может, перейдем на «ты»?
Они перешли на «ты» и болтали до глубокой ночи, а потом в бархатном небе зажглись алмазные звезды и аромат тропических цветов затопил все вокруг, а океан успокоился, как по мановению волшебной палочки. Старик Босуорт зажег бесчисленное количество свечей, и под пальмовой крышей стало волшебно и уютно, а потом Шон проводил Карлу до ее бунгало и условился встретиться завтра пораньше, чтобы покататься вдвоем.
Неделя пронеслась, словно одно мгновение, и только в субботу, стоя под душем и улыбаясь мыслям о Карле, Шон Айвенс внезапно похолодел.
Мыслей, заставивших его похолодеть, было две.
Послезавтра приезжает Констанция Шелтон. Он по уши влюблен в Карлу Дзаннини.
К концу недели голова у Констанции шла кругом. Ей казалось, что за эти несколько дней она прожила сразу несколько жизней, причем большая часть принадлежала совсем другим девушкам.
Она училась жить с новой прической и в новых нарядах. Каждый вечер они с Рокси ездили в ресторан. Она трижды посетила портниху! Еще раз съездила в косметический салон на маникюр. Наконец, она вместе с Рокси ходила по магазинам!
Из своих вещей Рокси забраковала больше половины. Все эти тряпочки, утверждала категоричная Рокси, хороши были для оживления унылого пейзажа под названием «Лучшая Студентка Факультета Констанция Шелтон» и совершенно не годились для пышнокудрой красотки Конни. Именно поэтому они бродили по магазинам.
Остатки здравого смысла протестовали, и Констанция железной рукой вытащила Рокси из отдела купальников, когда та нацелилась на шестой по счету экземпляр. Рокси объясняла это тем, что у них уже имелось парео, к которому требовался именно такой оттенок лазурного, как у этого купальника.
Были куплены шифоновые юбки, топы и сарафаны, легкие брючки, бриджи и шорты. Босоножки на каблуке, босоножки без каблука, сандалии из ремешков, сандалии из цепочек, мокасины, расшитые жемчугом, розовые кроссовки, напоминавшие леденцы, вечерние туалеты трех видов… Рокси зловеще ухмылялась и утверждала, что это только начало.
Батарея косметики пополнялась с каждым днем. Солнцезащитными кремами разных степеней защиты можно было обмазать весь студенческий контингент кампуса. Лосьоны и тоники, дезодоранты и духи, тропический вариант декоративной косметики (не закупоривает поры и не размазывается!), гигиенические помады десяти вкусов и ароматов, шампуни и кондиционеры.
К пятнице Констанция поняла, что для всего этого понадобится отдельный самолет. Былая железная мисс Шелтон проснулась в ней, и всего через два часа упорных боев Рокси Жилье сдалась. Она сидела, надув розовые губки, и трагически вздыхала, глядя на то, как ее непослушная подруга бестрепетной рукой откладывает самые необходимые вещи в сторону.
Демонстративным и презрительным молчанием был встречен старый свитер, уложенный на дно чемодана. Еще более ненавидящим взглядом Рокси проводила потертые джинсы. Когда Констанция принялась укладывать мелочи, в число которых вошли знаменитые очки в роговой оправе, Рокси шумно вздохнула и ушла на свежий воздух. Этого она вынести уже не могла.
Констанция улыбнулась и нажала на чемодан коленом. Даже сокращенный втрое, багаж еле уместился в чудовище на колесиках, одолженное ей Рокси.
Вчера, в четверг, позвонила Джейн Смит и своим приятным, воркующим голосом сообщила, что билет уже заказан. Мисс Шелтон предстояло лететь до Майами, оттуда автобусом добраться до местечка Уэст-Палм-Бич, а там сесть на один из маленьких частных самолетиков, регулярно совершающих челночные рейсы на острова Багамского архипелага. Чековая книжка будет переслана мисс Шелтон к субботе, профессор Малколм и лично Джейн Смит желают ей приятно и с пользой провести время. Сам профессор Малколм отбыл на конференцию в Огайо, поэтому проститься им так и не удалось, но рекомендательное письмо к мистеру Босуорту мисс Шелтон получит вместе с чековой книжкой.
Вот так, мило, четко и ясно. В изложении Джейн Смит мысль о Багамах уже не казалась столь безумной, да и сама Констанция за прошедшие две недели с ней как-то свыклась.
Констанция снова улыбнулась. На этот раз ей вспомнились лица однокурсников.
Ее не узнал ни один человек, когда на следующий день после своего чудесного перевоплощения она отправилась в библиотеку сдавать книги. С ней недоуменно здоровались, провожали взглядами — но не узнавали. Библиотекарша, с которой Конни была отлично знакома с первого курса, неприязненно поинтересовалась, почему это мисс сдает чужие книги и где сама мисс Шелтон. Воровато оглянувшись по сторонам, Конни достала очки и нацепила их на нос. Библиотекарша издала негромкий, но пронзительный вопль и зажала себе рот рукой.
— Бог ты мой! Мисс Шелтон! Это чудо!
Как оказалось, это было приятно. Кое-кто из студентов расслышал сногсшибательную новость, и она пошла гулять по факультету. В течение следующих дней поляна напротив домика, в котором жили Рокси и Констанция, стала местом оживленного паломничества студентов, в основном мужского пола. Всем было интересно посмотреть на результаты чудесного превращения.
Констанция покачала головой, улыбнулась в последний раз и вышла на крыльцо. Надутая Рокси сидела на лавочке и качала ногой. Конни присела рядом. Обе молчали. Потом Конни тихо произнесла:
— Спасибо тебе. За все.
— Не за что.
— Есть за что. И ты сама это знаешь.
Роксана неожиданно развернулась и заключила подругу в объятия. Конни услышала и почувствовала, что подруга плачет.
