Вот уж действительно каменный тип! Ситуация начинала казаться Эми забавной.
– Как только меня не называли в свое время, – заметила она, – но никто еще не умудрился перепутать меня с человеком шестидесяти с лишним лет.
Услышав звук ее голоса, он встрепенулся.
– Что за чертовщина! – воскликнул он, от неожиданности выронив карандаш, который запрыгал по каменным плитам пола.
– Надеюсь, архангел Гавриил простит вам не вполне уместное в таком месте высказывание. – Войдя в комнату, она притворила за собой дверь и, машинально оглядевшись, протянула ему руку: – Меня зовут Эми Уэлдон. А вы, насколько я понимаю, мистер Ричард Боден.
У него было такое выражение, словно его только что ударили молотком по голове и с ним, того и гляди, случится обморок.
– Кажется, я сумела произвести впечатление? – Эми, не опуская руки, сделала шаг навстречу. – Как я понимаю, это традиционный английский способ приветствовать молча, не так ли?
Он спохватился и, подав ей руку, крепко стиснул ее ладонь в своей.
– Черт! Прошу прощения. Просто я не рассчитывал вас увидеть.
Он энергично потряс ее руку.
– Мне следовало договориться о встрече заранее? – насмешливо спросила Эми.
– Черт побери, нет, разумеется.
– Миссис Эберкромби настоятельно рекомендовала мне избегать в разговоре слов „черт“, „чертовщина“ и тому подобных. Я уже подумала, что кроме меня в Англии никто не чертыхается. И вот тебе на: стоило мне выйти из дому, как наткнулась на родственную душу. – Эми широко улыбнулась. – Похоже, мы с вами разговариваем на универсальном языке, мистер Ричард Боден. – С этими словами она подошла к верстаку и с любопытством уставилась на фигуру ангела. – А что это вы делаете с Гавриилом?
Не дожидаясь ответа, она посмотрела на Бодена. То, что она увидела, ей понравилось: волевой подбородок, прямой взгляд карих глаз, правильные черты лица. Неужели этот мужчина тайно добивается ее руки? Эми решила пока не поднимать этот вопрос.
Ричард Боден, видимо, был немало смущен ее присутствием, однако самообладание постепенно возвращалось к нему.
– Разве ваш дядя ничего вам не рассказывал? – спросил он. – Пытаюсь выровнять крылья. От одного откололись мелкие кусочки, когда ангел упал во время пожара. Я его обработал, однако в нескольких местах остались изъяны, и теперь надо сделать так, чтобы оба выглядели одинаково. Посмотрите…
Ричард посторонился, снова обратив взгляд на алебастровую скульптуру. Он наклонился пониже и своей крупной, тяжелой ладонью провел воображаемую линию у основания одного из крыльев.
– Видите вот эту часть? – спросил он и внезапно повернул голову, так что их взгляды встретились.
Эми кивнула.
– Кажется, вижу.
– Это придется убрать. Я как раз замерял, насколько.
– Как вам это удастся?
– Думаю, с помощью кованого плоского зубила. Я не хочу рисковать. Боюсь повредить эту сторону – она неплохо сохранилась.
У него был приятный, мягкий тембр голоса, и он, по крайней мере на первый взгляд, казался человеком образованным.
– Можно мне потрогать? – спросила Эми. – Я хочу сказать, крыло?
– Ну конечно. – Ричард собирался отойти в сторону, чтобы не мешать ей, но Эми опередила его – сказалась ее импульсивная натура – и машинально коснулась его руки.
Точно электрический разряд пробежал у нее по ладони, и это напомнило ей, как иногда, когда она расчесывала волосы, они сухо потрескивали и прилипали к щетке. „Солнышко, да ты сплошной клубок статического напряжения, – говорила Кейт Уэлдон. – Что лишний раз подтверждает, как хорошо я тебя кормила все эти годы. Ты просто пышешь здоровьем!“
Эми рассмеялась, глядя в глаза Ричарду Бодену.
– Прошу прощения. Должно быть, переборщила с витаминами.
В его глазах угадывался скрытый интерес. В отличие от большинства мужчин, у него были выразительные глаза. И еще – большинство мужчин не стали бы разговаривать с ней так, как он: не как с хорошенькой дамочкой, на которую можно произвести впечатление, а как с равной, как с человеком, способным понять и оценить то, что он делает. Ричард Боден был явно не похож на других, и это импонировало Эми. К тому же она все больше и больше убеждалась, что он нисколько не соответствовал тому образу, который услужливо нарисовало ее воображение, и это тоже было приятно.
– Он теплый, – сказала она, проводя тыльной стороной ладони по крылу ангела. – А я всегда считала, что мрамор это холодный камень.
– Это алебастр, – пояснил Ричард. – Материал куда более мягкий. Потому и работать с ним проще.
– Вот оно что? – Эми склонила голову набок и украдкой покосилась на него.
Он был видный мужчина, больше шести футов роста, так что Эми со своими пятью футами и восемью дюймами вдруг сама себе показалась миниатюрной и необыкновенно женственной, чего с ней раньше никогда не случалось, ведь она привыкла считать себя долговязой и нескладной дылдой. Она невольно улыбнулась.
– Вам нравится алебастр? Ричард насмешливо поднял брови.
– Как вы догадались, мэм?
Но Эми предпочла не подыгрывать ему и отвечала серьезно:
– Вы говорите о нем, как о женщине.
Эми не могла не отметить, что, услышав эти ее слова, Ричард Боден насторожился.
– Прошу прощения, мистер Ричард, – поспешила она загладить неловкость. – Я не хотела вас обидеть.
– Может, обойдемся без „мистера“? – предложил он. – Надеюсь, мы станем друзьями.
– И как вас называют ваши друзья? Ричард? Дики?
По тому, как у Ричарда Бодена весело заблестели глаза, Эми поняла, что ее вопрос немало позабавил его.
– А как бы меня звали, если бы я очутился у вас в Штатах? – спросил он.
Эми на минуту задумалась, наконец сказала: – Может быть, Води. Такое звучное, мужественное имя, вы согласны?
– Можете называть меня так, если хотите.
Эми покачала головой:
– Дядю Джифа хватит удар. – Она даже поморщилась, представив, как отреагирует дядюшка на подобную фамильярность. – А как он вас называет?
– Чаще всего Ричард… Иногда еще „мой мальчик“…
Эми прыснула со смеху.
– Боже мой!
– Понимаю, понимаю… не очень вяжется, ведь я уже давно не мальчик.
– Ричард, но вы и не старик, – уже серьезно сказала Эми. Она всегда считала, что неплохо разбирается в людях, и теперь ей казалось, что Ричард Боден относится к той категории, представителей которой никогда нельзя назвать совершенно взрослыми, даже если возраст их приближается к сорока. И даже когда им за восемьдесят, в душе они все те же мальчишки. Ричард был именно таким.
– Я как раз собирался сегодня в Уайдейл-холл, чтобы представиться, – сказал он.
Лицо Эми озарила улыбка.
