– Снимай пальто, – приказал он, расстегивая шелковую рубашку. – И туфли тоже.
Джейн сердито уставилась на него.
– Это еще зачем?
– У меня идея.
Ник взял ее за руку и подвел к дивану с коричневой клетчатой обивкой.
– Сейчас не время спорить.
– Ладно, ладно.
Джейн сбросила пальто, швырнула его рядом с одеждой Ника и скинула туфли. Черные лодочки на высоком каблуке приземлились в разных концах комнаты.
– Только не говори, что хочешь убедить их, будто мы заскочили сюда всего лишь поцеловаться, – пробормотала она.
Ник расстегнул брюки и повалился на диван, увлекая ее за собой. Джейн, охнув от неожиданности, оказалась на нем сверху. Прядь длинных шелковистых волос упала ей на лицо.
– И в мыслях подобного не было, – выдавил из себя Ник. – Мы оба знаем, что простой поцелуй никого не убедит.
Ника окутал легкий аромат сирени, весны и еще чего-то, почти божественного. У него перехватило в горле. Как чудесно было держать ее в объятиях… чувствовать, как соблазнительно прижимаются к его телу мягкие упругие груди! Ник даже забыл на мгновение об опасности, угрожающей им.
Маленькие искусные руки, которые с такой ловкостью орудовали отмычками и проделывали фокусы с картами, упирались ему в плечи, прожигая до самого сердца сквозь тонкую ткань рубашки, а стройные бедра уютно обхватывали тело. Ее близость горячила кровь, возбуждая его до исступления.
«Может быть, нам стоит… сочинить что-нибудь другое?» – подумал Ник, чувствуя, как тело напрягается от желания и возбужденная плоть жаждет удовлетворения.
В конце концов, они всего лишь собирались разыграть комедию для охранников. Это было притворство… хотя его тело не желало понимать никаких резонов.
– Так… не пойдет, – произнесла Джейн хриплым шепотом, в котором отразились те же чувства, и от этого его воображение окончательно вышло из-под контроля. – Я хочу сказать, эти парни не такие тупицы.
Ник обхватил ее за талию и притянул к себе, так что она оседлала его бедра. Тонкое белье, разделяющее их, казалось досадной помехой. Ника пронзило острое желание. У него было ощущение, что он вот-вот кончит. Молодой человек на миг зажмурился, пытаясь унять дрожь, но это не помогло. Тогда он чуть сдвинул Джейн назад.
– Ради нас обоих, дорогая, – прошептал он, – я надеюсь, что они полные тупицы.
Затем, решив, что он зашел в этой шараде слишком далеко, чтобы теперь отступать, Ник громко застонал, раскачивая ее бедра и изо всех сил стараясь изобразить, будто они охвачены безумной, неистовой страстью.
«Только для меня это не так уж далеко от истины», – подумал Ник, привлекая Джейн ближе к себе.
Джейн решила, что Ник сошел с ума.
И она, видимо, тоже, потому что стала вторить ему, издавая притворные стоны и изображая любовный экстаз, хотя прекрасно знала, что их жалкие потуги никого не обманут. Ни один дурак не поверит, что они с Ником настолько обезумели от вожделения, что забрались в служебное помещение, под боком у охраны, чтобы на скорую руку заняться любовью. Просто в жизни такого не бывает.
В этот момент Ник провел пальцами по ее спине, обжигая сквозь тонкую нейлоновую ткань платья, как пламя костра. Тело пронзили тысячи огненных искр. Внутри все задрожало от возбуждения. А потом его губы легко и нежно скользнули по ее губам, грозя развеять в прах ее недавнюю решимость держаться от него на безопасном расстоянии. Ей следовало поостеречься.
Но как было отказаться от такого упоительного наслаждения? Как устоять от сладкого искушения чувствовать его прикосновения?
В мозгу снова вспыхнули противоречивые образы, которые вызывали у нее поцелуи Ника, – ангел и демон, райское блаженство и муки ада, умиротворяющее чувство удовлетворения и неутолимое, ненасытное желание.
Это было слишком.
Джейн тихо застонала, на этот раз по-настоящему, и, на миг поддавшись чувству, провела руками по его груди и коснулась лица.
Кожа была теплая, на щеках уже пробивалась щетина. Джейн гладила их, упиваясь прикосновением колючих волосков. Потом поцелуй стал глубже, она почувствовала, как Ник с нежной настойчивостью раздвигает ее губы языком, и с готовностью поддалась ему.
Их языки соприкоснулись, и сердце Джейн гулко застучало. Это было… божественно. Его язык гладил, ласкал, завораживал, пока, наконец, их языки не начали извиваться в умопомрачительном эротическом танце, от которого у Джейн перехватило дыхание. Она горела, как в лихорадке. Никогда прежде ей не доводилось испытывать подобного ощущения. Может быть, чувство опасности обостряло все ее чувства.
И тогда Джейн поняла, что ошибалась. Какой же она была дурой! Оказывается, действительно можно стать рабом своего либидо – желание может овладеть тобой настолько, что пойдешь на любой риск ради нескольких минут физического наслаждения.
Джейн вздрогнула, прижимаясь к Нику.
«О, Господи, – подумала она. – Что со мной происходит?» Она хотела этого человека так страстно, что ее желание грозило смести все внутренние запреты и хладнокровное самообладание, которое столько лет было ее неизменным спутником.
В этот момент в замке заскрежетал ключ.
Ник прервал поцелуй и, обхватив ее за бедра, притянул ближе.
– Пора, дорогая, – произнес он едва слышным хриплым шепотом.
– Мне кажется… это неудачная идея, – прошептала в ответ Джейн, хотя теперь она имела в виду совсем другое.
Дверь начала открываться.
– Поздно, – прошептал Ник.
И он начал с удвоенной энергией имитировать любовные толчки, доводя их импровизированное представление до высшей точки накала.
– Так, малютка, – бормотал он, – так… вот так. Ох!
Казалось, этот громкий хриплый стон рвется из глубины души.
Джейн тоже заставила себя войти в роль, вторя его притворным стонам любовной страсти.
Ник энергично задвигал бедрами, и она почувствовала сквозь тоненькие трусики быстрые, направленные толчки. Ее охватило наслаждение, близкое к экстазу.
– О, Господи, – охнула она и снова задрожала.
«Это безумие, – решила Джейн. – Или полный идиотизм». И в том и в другом случае, из всех нелепых ошибок, которые она совершила за сегодняшний вечер, эта – самая ужасная. Притворные стоны Ника становились все громче, любовные толчки – все агрессивнее. Джейн казалось, что она горит заживо.
На миг время будто остановилось. Потом Джейн услышала, как Фицпатрик – а может быть, это был его напарник – что-то невнятно пробормотал себе под нос.
Ник отреагировал мгновенно.
Он яростно выругался по-испански, затем попытался принять сидячее положение, но вместо этого нарочно оттолкнулся коленом от спинки дивана, и они оба скатились на пол.
