Неделю назад Варвара Степановна сообщила мне новость о том, что Багримова и его сына выписали домой. В новую жизнь. У них всё хорошо, и мне не о чем беспокоиться. Тимур перегрызёт глотку любому, кто обидит его ребёнка.
— Собираешься выходить на работу? — спрашивает подруга.
— Да, хочу уже на следующей неделе, — отвечаю и с радостью подхватываю новую тему. — Если решусь взять квартиру, то мне нужны ещё деньги.
— Понимаю, — откусывает сытный эклер Динка.
— Расскажи лучше, как у тебя дела на любовном фронте, — цепляю на лицо натянутую улыбку и готовлюсь слушать.
Истории Динки занимают у нас весь обеденный перерыв. Подруга находится в вечном поиске идеального партнера. Сколько раз она ошибалась и наступала на одни и те же грабли, страшно только представить, но всё равно Динка не теряет веру в то, что однажды встретит своего единственного. В этот раз речь идёт о Вове. Он известный в нашем городе художник, и рядом с ним подруга чувствует себя настоящей женщиной. Я радуюсь за неё и под незатейливую болтовню отвлекаюсь от своих проблем.
Подруга провожает меня до метро и спешно целует в щёку. За опоздания и прогулы шеф вычитывает у неё значительную часть дохода. Когда я скрываюсь в подземке, а Динка убегает в сторону офиса, на душе вновь становится пусто и одиноко. Оказавшись в переполненном вагоне метро, я мечтаю поскорее добраться домой. Заняться готовкой ватрушек вместе с Лизкой, а потом забраться под теплый плед и вместе смотреть мультики.
Выхожу на нужной мне остановке и почти бегом направляюсь в сторону дома. Там моя дочь — моё персональное спасение от душевной боли.
Оказавшись во дворе, немного сбавляю темп. Шагаю по тротуару, поднимаю взгляд на девятый этаж. Осталось совсем немного, и я излечусь.
Резкий скрежет шин за моей спиной заставляет вздрогнуть. Я продолжаю идти и не оборачиваюсь, несмотря на то, что сердце колотится, словно заведенное, а интуиция умоляет повернуться назад.
Слышу несколько коротких сигналов клаксона, но всё равно не останавливаюсь. А затем негромкую ругань, звук закрываемой дверцы и громкий голос Багримова.
— Яна! Подожди.
Сердце делает резкий кувырок в грудной клетке, когда я понимаю, что мне не померещилось — автомобиль за спиной ехал чётко за мной. И сигналил именно мне.
Я поворачиваю голову назад и только подтверждаю свои догадки. Внедорожник Багримова останавливается в пяти метрах от меня, а он сам выходит из машины и направляется в мою сторону. Вот только зачем? Зачем бередить мои раны? Зачем тревожить душу? Я только начала приходить в себя. Начала свыкаться с мыслью, что всё именно, так как должно было быть.
— Добрый день, Яна, — здоровается Багримов.
Лицо серьезное и хмурое, без тени улыбки. Впрочем, это нормальное его состояние.
Мне тут же хочется сбежать от него и скрыться, но я всё равно стою.
— Здравствуйте, Тимур, — отвечаю, как можно спокойнее. — У Вас что-то срочное? Меня дочь дома ждёт.
— Я поговорить хотел, — сует руки в карманы брюк и пристально смотрит на меня своими чёрными глазищами. — И сделать одно денежное предложение.
Глава 17.
Тимур
— Лера, где эту носит няню, чёрт возьми? — спрашиваю в телефонную трубку.
— Одну минуту, Тимур Каримович. Сейчас узнаю и тут же вам перезвоню.
Через два часа у меня важная деловая встреча с финансовым инвестором. Няня должна была явиться к нам домой ещё полчаса назад, но ничего подобного не случилось. От неё ни звонка, ни сообщения, ни извинений за своё опоздание. Обязательно вычту из её зарплаты премию за эту выходку, а может быть, и вовсе уволю.
Моя помощница Лера выбирала няню для сына особенно тщательно. Кастинг был среди сотен достойных кандидаток. У этой было два высших образования, одно из которых медицинское, а другое — педагогическое, а также несколько десятков пройденных курсов по повышению квалификации и достойные рекомендации с предыдущих мест работы. После моего одобрения она принялась за работу, потому что с того момента, как Артур появился на свет, я решил, что у моего ребёнка должно быть всё только самое лучшее. И няня, в том числе.
— Да, — снимаю трубку в тот момент, когда мне повторно звонит Лера.
— Няня задерживается.
— Она — уволена! Ищи новую.
— Но… эту кандидатку я искала почти две недели. Это не так-то просто, Тимур Каримович, учитывая ваши пожелания.
Несдержанно ругаюсь в динамик и понимаю, что встреча с Романовым отменяется по семейным обстоятельствам. Со злости бью кулаком о стену, приказываю Лере немедленно начать поиски няни и, отключив телефон, громко выдыхаю.
Немного остыв, прохожу в детскую комнату. Мой сын спокойно спит в своей кроватке. Крошечный, забавный, с соской во рту и в слипе с изображениями мультяшных героев. При взгляде на него что-то внутри меня будто ломается. Злость отступает на дальний план, а чёрствое, казалось бы, сердце наливается непривычным теплом. Ради него можно отменить встречу. А можно и две. К чёрту всё.
Артур открывает глазки и несколько раз моргает, а я не удерживаюсь и беру его на руки. Сын пахнет молоком и детской присыпкой. А ещё чем-то особенным, отчего все проблемы кажутся совершенно пустыми и неважными, когда он со мной. После рождения сын был на грани жизни и смерти. Находился в реанимации, утыканный трубочками, а я мог видеть его только из окна коридора.
Неожиданное озарение насчёт кандидатки на роль няни приходит ко мне в тот момент, когда сын начинает плакать в поисках бутылочки со смесью. Осторожно кладу его в кроватку, направляюсь на кухню и готовлю детское питание. Артур пьет молоко жадно и долго, а когда заканчивает, я переодеваю его в уличные вещи и вместе с ним спускаюсь к автомобилю, который я припарковал у подъезда.
— Ну-ну, боец, не плачь, — прошу сына, когда опускаю в автолюльку и пристегиваю ремни. — Мы едем нанимать тебе лучшую няню на всём белом свете. Уверен, что она тебе понравится.
Не знаю, так действуют на Артура мои слова, или же он просто хочет спать, но плач прекращается через секунду. Сажусь за руль автомобиля и сворачиваю по знакомому адресу.
Яна. Да, именно она. Я видел, как бережно эта девушка относилась к беременности и родам, как волновалась за здоровье ребёнка, который ей был посторонним. Она не просто выполняла свою работу по вынашиванию, она её проживала. И Яна определенно та, кто мне подходит. Пусть в её арсенале нет десятков дипломов, главное то, что ей я без промедления смогу доверить Артура.
Я заезжаю в знакомый двор и плавно качу по улице. Усмехаюсь, когда вижу Яну, идущую быстрым шагом в сторону дома. Несколько раз сигналю ей, но упрямица даже не оборачивается. Идёт по тротуару, гордо вскинув голову.
Раньше я был твердо уверен в том, что на роль суррогатной матери идут дородные тетки с лошадиным здоровьем и немалыми габаритами, но Яна была совершенно не такой. Хрупкая, изящная и тонкая, как тростинка.
Понимая, что Яна не собирается останавливаться, глушу мотор и, взглянув на спящего сына, выбираюсь на улицу. В последний день, когда мы виделись, Яна поделилась со мной тем, что копит деньги на квартиру. Не знаю, о какой сумме идёт речь, но уверен, что заплачу ей достаточно для того, чтобы она согласилась.
Лицо Яны лишь на секунду удивленно вытягивается, когда я окликаю её и здороваюсь, а затем вновь становится серьезным.
— Здравствуйте, Тимур, — отвечает сдержанно. — У вас что-то срочное? Меня дочь дома ждет.
Не помню, чтобы мы вновь возвращались к деловому стилю общения, но сейчас не перечу, а даже подыгрываю. Для меня важно, чтобы она согласилась.
— Я поговорить хотел. И сделать одно денежное предложение.
— Почему вы так уверены, что всё в этом мире продается, Тимур? — дерзко вскидывает голову Яна, и я понимаю, что с ней просто не будет.
Яна
Внутри меня моментально вспыхивает злость, как и тогда, семь лет назад, когда Тимур предложил мне денег за нашу с ним ночь. Сейчас я испытываю нечто похожее.
