Вроде всего одна эмоция, а атмосфера мгновенно меняется. Свободнее становится, будто многотонный груз с себя скинул.
— Шикарно выглядишь. Чуть слюной не захлебнулся. Интересная у тебя новая привычка…
— Какая?
— Ходить без лифчика. Я оценил. Миленько.
— Это была разовая акция.
— А я уж понадеялся…
— Тим! — осекает со смешком. — Значит, ты остаешься?
— Планирую. Дядя Серёжа наш вроде как меня уже в универ тут пристроил. На работу вон гонит, так что вероятность свалить — равна нулю.
— А ты хотел?
— Что?
— Снова уехать…
— Думал об этом.
Между нами повисает пауза. Обстановка вокруг снова накаляется. Сидим друг напротив друга. Глаза в глаза, не моргая смотрим.
Замечаю, как Аринкины пальцы сжимают стакан чуть сильнее. Она напрягается, от легкости и следа не осталось. Тишина только и, возможно, неловкость.
Не думал, что мне до сих пор может быть неловко рядом с ней. Раньше я хоть себе в этом и не признавался, но часто на подобном подлавливал. Всегда казалось, что делаю не то и не так. Говорю, думаю…
Насколько кайфово мне с ней было, настолько же и сложно. Все время, что мы встречались, я постоянно думал о том, что она вот-вот уйдет. Сбежит. Поставит точку. В итоге сам ее поставил. Жирную.
Сознательно или нет, сейчас уже не разобрать.
А теперь… Теперь все сначала по крупицам.
— И зря, — отмирает, улыбается. Пересиливает себя или к выводу какому пришла, непонятно. — Военное точно не твое. Зачем хоронить свой истинный потенциал?
Вместо слов только плечами пожимаю.
— Вот и я думаю, что бесполезная трата времени. Два года и так слишком много. Ты пирожное будешь? — тянется к моей тарелке.
— Нет.
— Отлично. После спортзала меня вечно тянет на сладкое.
Она тихонько хохочет, а у меня мир внутри переворачивается. Снова.
Сердце долбит со скоростью дромотрона. Все мыслительные процессы застопорились. Единственное, что вижу, и то, за чем хоть как-то могу следить, ее улыбка.
— Тим?
Аринкина ладонь маячит туда-сюда перед моим лицом. Моргаю. Отмираю.
— Ты здесь?
— Ага. Задумался просто.
— О чем?
Она продолжает на меня смотреть. Сглатываю. Энергетический барьер какой-то.
— Королев с Анькой в выходные хотят всех за город вытащить. Совместный девичник-мальчишник. Сама знаешь, что на свадьбе у всех роди кирпичом, будут. Контингент располагает.
— Это да. Папа Андрея точно сделает из этой свадьбы светский раут.
— Так ты за город поедешь?
— Аня еще не звала.
— Позовет. Так поедешь?
— Думаю, да.
— Одна? — не могу не уточнить, конечно.
— Одна.
— Хорошо. И да, — упираюсь ладонью в стол, подаваясь к ней чуть ближе, — я не с кем не спал. И не планировал.
Громова снова вспыхивает. Не знаю, хочет что-то ответить или нет, да и мой звонящий телефон выяснить это не позволяет.
— Да.
— Тебя где носит?
Это наш любимый «дядя Сережа». И походу, мое опоздание его не устраивает.
— Еду я уже. Не ори, — закатываю глаза, — полчаса, и я у тебя.
Скидываю звонок, не дав ему возможности окончательно проораться. Мазнув взглядом по столу, зову официанта, чтобы расплатиться.
— Так, мне в офис. Я на такси, тебя куда-то подкинуть?
— Я пешком прогуляюсь немного.
— Хорошо. Позвони мне, когда тачку твою поправят, помогу перегнать, если понадобится.
Намеренно оставляю для нас обоих лазейку для следующей встречи. Если она позвонит, значит, ничего еще не потеряно. Совсем.
— Я позвоню.
Арина поднимается из-за столика следом за мной. Тянется к сумочке и вытаскивает пачку влажных салфеток.
— У тебя кровь.
Замираю. Словно в трансе наблюдая за тем, как она привстает на носочки и прижимает салфетку к уголку моих губ.
Глава 15
Ариша
Тим выходит из кафе первым. Придерживает для меня дверь, киваю в знак благодарности. Кажется, за это утро я только и делаю, что говорю ему спасибо.
— Моя машина, — он кивает на стоящий у тротуара мерс. — Тебя точно никуда подбросить не нужно?
— Нет, я прогуляюсь.
Отнекиваюсь. Не уверена, что смогу выдержать еще даже несколько минут вот такой непринужденности. Нервы как гитарные струны натянуты. Еще немного, и лопнут. Боюсь себя и своих реакций, очень боюсь. Потому что еще час назад я была готова на шею ему броситься. Потому что вовремя появился, помог…
Уголки губ поддергиваются вверх. Душно, несмотря на то, что на термометре сегодня от силы градусов восемнадцать. Все от волнения, естественно.
Касаюсь ладонью взмокшей шеи. Смотрю на Тима. Он тоже до сих пор взгляд не отвел. Мы стоим друг напротив друга и молчим.
Первая рву наш визуальный контакт. Ладони вспотели, скольжу ими по бедрам, явно привлекая внимание Тима к своему телу. У него кадык дергается, а у меня сердце в пятки уходит.
Когда я заметила у него кровь, у самой губы опалило жжением. Хотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы ему помочь.
А возможно, я просто нашла предлог, пальцы и так все утро чесались. Очень хотела до него дотронуться. Снова подойти слишком близко, запретно, но в благих целях, ага.
Смаргиваю оцепенение, в которое погрузилась, и вскользь касаюсь его предплечья. У него горячие руки, мне жарко, но я все равно чувствую исходящее от него тепло.
— Спасибо, еще раз, — выдыхаю, — я позвоню, — перехожу на шепот. Шевелю губами в паре сантиметров от его лица.
Как мы снова оказались друг к другу вплотную, ума не приложу. Сами собой притянулись, вероятно.
Страшно говорить громко, страшно верить, что все это по-настоящему происходит.
— Аккуратней будь.
Тим впивается в меня взглядом. Пристальным, немного пугающим. Не могу считать его эмоций. Когда он злится, это всегда ясно. А когда вот так…
— Буду.
Киваю и хочу сделать шаг в сторону. Отдалиться на пару сантиметров, чтобы выдохнуть. Слишком тяжело все это, волнительно.
— Подожди.
Вскидываю взгляд. Я еще не отошла, поэтому практически задеваю лбом его подбородок. Смотрю теперь уже не шевелясь. Чувствую его пальцы на своем запястье и покрываюсь мелкими мурашками. Они колючие, отрезвляющие. Тело, конечно, не слушается, все еще скованно, но я хотя бы вдох теперь сделать могу. Шумный, глубокий.
Тим склонятся к моему лицу. Мне кажется, я со стороны вижу, как у меня распахиваются глаза и расширяются зрачки. Он тянет. Все как в замедленной съёмке, детальная раскадровка. Каждая эмоция обязательно отложится в памяти на долгие годы.
Его истерзанные губы приближаются. Он чуть сильнее сдавливает мое запястье, словно боится, что я сбегу. Но точно не сегодня. Поймана общая пленительная волна. Стресс, выброс адреналина и просто эндорфины. Совокупность. Прошлое, настоящее, будущее…
— У тебя крем от десерта, — проводит большим пальцем по моим губам, в самом уголке.
Смаргиваю. Все мое существо в это мгновение готовилось к поцелую.
Облизываю пересохшие губы и снова замираю. Мне кажется, мы оба застываем в центре шумного мегаполиса. Вокруг люди. Много людей, и у каждого из них свои горести и радости.
У нас же с Тимом они обоюдные. Запредельная осторожность в совокупности с сумасшествием. Ничего не прошло, не забылось. Ничегошеньки.
— До встречи.
Он не улыбается больше. Только смотрит как одержимый. Да я и сама, наверное, так же на него пялюсь. Душевнобольная, не иначе.
— Пока, — заторможенно взмахиваю ладонью где-то внизу, потому что сил поднять руку просто нет.
Я просто сгусток желе, и все.
Азарин делает шаг в сторону. Как только он отдаляется, волшебство момента постепенно начинает растворяться.
Наблюдаю за тем, как он садится в машину. Уже бодро, без моральных торможений. Я вот так быстро перестраиваться не умею, до сих пор ведет, а в ноги точно ваты напихали. Если шаг сделаю, упаду. Прямо здесь.
Опускаю взгляд. Такси уезжает.
