Пытаюсь выкрутиться, получается еще хуже.
— Да это мои клиенты.
— Мы это уже поняли.
— Нет. Я юрист.
— Ну, ну.
Да когда этот кошмар закончится!
— В машину.
— Что? На каком основании?
— Поехали, Аксинья. Не шути, приказано доставить.
— Кажется, мы это обсуждали. Дайте дорогу.
— Подожди, — поднимает трубку, — это тебя!
— Алло?
— Вот скажи, почему люди не понимают с первого раза? Рабочий день начался, а тебя еще нет? Понимаю, тяжело признавать владыку твоего времени. По старой дружбе обещаю не штрафануть в первый рабочий день. Пока тебя будут везти — сама выбирай, в багажнике или нормально — продиктуй свои размеры, чтобы уже шили форму. Будет моим подарком. Хозяин всегда делает подарки своим питомцам. Сама понимаешь, не шарашкина контора. Сегодня можно в своих тряпках, а завтра — извини уж… Давай диктуй, записываю. Не забудь кофе, оплатишь сама. Спишу с долга сто семьдесят пять рублей от пяти миллионов долларов! Почти в расчете.
Ржание в трубке.
Внутри поднимается цунами раздражения вперемешку со злостью. Бурлит гейзером.
Это какая то злая шутка? Не знаю, может, сейчас кто-нибудь вылезет и скажет: «Улыбнитесь. Вас снимает скрытая камера!»?
— Закончил?
— О да! Не забудь поклониться, когда войдешь.
— Записывай! Пишешь?
— Да, только по медленней, а то ничего не пойму. Говоришь все одним предложением.
— Иди в ж-о-п-у! Так достаточно медленно?
Скидываю.
Протягиваю сотовый.
— Валера, вы мне приятны, но больше чтоб не видела, или расскажу отцу, Полякову Олегу Ростиславовичу, пробейте в Википедии, кто он и какой вам срок светит за домогательства, и умножьте на три. Удачного дня.
Лысина покраснела. Странно. Улыбка с золотым зубом пропала. Видимо, наслышан о генерале Полякове по кличке «Уравнитель» в прошлом. Сейчас уравнивает, но не своими руками.
— Удачного дня.
Ияр
— Ияр Ашурович! Ну, вы это слышали, об отказе?
— Конечно слышал. Наверно, полквартала слышало.
— Указания? Привезти силой? Только вот всплыла проблема. Она дочь того самого Полякова.
— Серьезно? А я и не знал!
— Так знайте!
— Конечно знаю. Пофиг, хоть папа римский.
— Ваш отец будет недоволен. Они завязали войну между собой, не советую вам развязывать.
— Не прошу совета. Приступай к схеме.
Аксинья
Выжатая как лимон, плетусь домой. Я на финишной прямой. Последняя сессия. Практика.
Красный диплом в руках. Ни копеечки не заплатила. Гордость за себя распирает. Не везет в отношениях — повезет в карьере. Жара. Только начало июня, а дышать нечем, асфальт плавится под ногами. Чувствую себя куском масла, вот-вот растекусь. Мысли о холодном душе придают сил. Не свалиться б в фонтан.
Папин военный «хаммер»? Военные рассыпаны по периметру. Что случилось? Усталость улетучилась. Взлетаю по лестнице, третий, четвертый, пятый этаж. Дверь нараспашку. Охрана по бокам, захожу внутрь. Знакомый плач. Тетя Люся?
— Олег, Олег! Они разбили все окна, подожгли забор, никто даже не видел, кто это был. Подъехали на мотоциклах, полностью обмундированы. В шлемах. Мне страшно, и Семен не отвечает. Неужели… О Господи… — хватается за сердце.
— Оля, бегом корвалол капай!
Ничего не понимаю.
Телефонный звонок, от которого отец взрывается.
— Да! Как сгорел? Утечка счета? Еб…ть. Как такое возможно! Хакерская атака? А ты бл…ть кто?! Не хакер? Если не такой умный, на х…й нужен тогда? До вечера выясни все: кто, зачем и где сидит эта крыса. Живого ко мне!
От слов мурашки по коже.
СМС пиликает на моем смартфоне:
«Поиграем? Морской бой? У меня один потоплен, два раненых!»
Сжимаю телефон, неужели это все он?
— Аксинья, доченька! Давно тут? — хватает за лицо ладонями. — Напугана? Все слышала? Не бойся, оставайся дома, пока не разрешу выходить. Нужно отъехать. Присмотри за мамой и тетей.
Не знаю, что сказать.
СМС.
«Попытка № 2. Даю час прекратить нести потери».
Суета в доме превращает его в Пентагон. Пользуюсь услугами Яндекс. Такси, еду на другой конец города.
Интернациональная 70. Большой бизнес-центр «Платина». Стеклянный небоскрёб из двадцати пяти этажей. Врезается в озоновый слой. Лучи солнца скользят по стеклянной глади. На входе опять люди в черном. Стремление ворваться и разобраться с каждой секундой тает. Пройду ли вообще?
— Вы к кому?
— Я? Эм-м. К Ияру Ашуровичу.
— Вам назначено?
— Нет, но он в курсе. Пожалуйста, очень надо.
— Сейчас свяжемся.
— Ияр Ашурович, к вам посетитель! — произносит в рацию.
— Я никого не жду!
— Это девушка, говорит, срочно!
— Девушка? Ах да! Невысокого роста, с длинными черными волосами, с аппетитными бедрами и грудью «троечкой», с кислым лицом?
— Ну, можно и так сказать, — растерянно отвечает.
Выхватываю рацию.
— Ияр, — рычу в нее, — хватит цирк устраивать, что ты задумал? Выходи или пропусти.
— Кодовое слово!
— Что б тебя депортировали!
— Не то! Не мечты, а кодовое слово.
— Не знаю!
— Говори: «Господин, твоя воля — моя благодать!»
— Что? Ты сумасшедший.
— Говори, или солью еще один счет. Минута. Знаешь, не шучу.
Повторяю слово в слово.
— Умница, девочка, теперь ко мне.
глава 21
Акси
Двадцать пятый этаж.
Кружится голова. Все пространство делового центра из стекол, окон. Неверный шаг — полетишь вниз головой с такой высоты. Толкаю ногой до блеска начищенную стеклянную дверь. В переговорной минимализм. Много окон, зеркальный потолок. Большая статуя Аполлона. Во весь рост.
— Вот я пришла! Этого хотел?
— Иначе быть не могло. Зло всегда возвращается.
— Говори, что хочешь. Если с моим братом или еще с кем-то что-то случится, пожалеешь, что не остался за океаном.
— Для начала хочу слышать вот столько, а не столько. Будь добра, закрой рот. А если тяжело справиться с такой просьбой, могу найти поинтересней занятие для твоих пухлых губок.
— Пошел ты!
— Села! — ударяет кулаком по стеклянному столу.
От места удара в разные стороны бегут трещины, переплетаются между собой, напоминая паутину.
***
Стою. Не знаю, что делать. Молча сесть или стоя кричать. Вообще не мое повышать голос, но, когда нервничаю, вот как сейчас, волна моего радиовещания переходит на такую частоту, что крик превращается в писк. Писк большой чернобыльской мыши, как-то стремно и не вселяет страх в оппонента.
Выбираю сесть. Все-таки в будущем дипломат, мое оружие — мое слово. Высказывание мысли, а не махание шашкой над головой. Хочет войны — он ее получит.
— Хорошая девочка! Воды, чай, кофе, ланч?
Издевается?!
— Судя по твоим закатывающимся глазам, не голодна.
— Давай ближе к делу.
— Вот это профессионально. Итак! Повторяю: ты слушаешь, не перебиваешь, исполняешь. Ставишь подпись кровью, вон справа от тебя нож.
Спокойно, Аксинья, спокойно. Специально выводит на эмоции. Не ведись на провокацию. Энергетический вампир. Улыбайся.
Нажимает на селектор.
— Тиночка, солнце мое ясное, принеси-ка договора.
Произносит самым нежным голосом на свете. Как можно так быстро переобуваться из мистера Мудака в распрекрасного принца?
— Пока несут документы, прошу, Аксинья Олеговна, просмотреть слайд-шоу, специально созданное утром.
Достает планшет, толкает ко мне. Гаджет скользит по стеклянной поверхности, ловлю на краю.
С опаской смотрю на него и на экран! Еще один сюрприз? Довольно закуривает, кладет ноги на стол! Словно стал человеком года.
— Ну же, смелей, милая. Поможет с принятием правильного решения.
Слегка касаюсь экрана, яркость на нем повышается. Изображение поделено на разные окошки. Время и дата совпадают с настройками планшета. Прямая трансляция.
Щурюсь. Плохо вижу вблизи. Как назло, сняла линзы. В сумке очки, но стесняюсь их надевать. Все размыто. Одна большая клякса.
