и налоговым данным за последние пять лет. Ты приехала закрыть нас.
— Понятно. — Она уже поняла, что он пришел к такому заключению. — А я-то думала, что приехала в отпуск. — Она не знала, что еще отец мог сказать ему. Придется постараться, если она надеется возместить ущерб. — Хорошо. — Нет смысла отпираться. — Я приехала навестить дедушку, но также мы обеспокоены состоянием винодельни.
Натали отставила бокал в сторону, желудку требовалась еда.
— Значит я прав? — Его испепеляющий взгляд мог бы соперничать с солнцем и победить. — Ты хочешь закрыть винодельню?
— Ты считаешь, что «Майлиос» следует закрыть?
Он чуть не выплюнул на нее все, что жевал, проглотил и закашлялся.
— Что за глупый вопрос? — Таннер откинулся на спинку стула с мрачным выражением на лице. — Конечно нет. Это оставит меня без работы.
Что верно, то верно.
— Ты можешь объяснить убытки последних лет?
В его глазах мелькнул гнев.
— Плохая погода. Болезни. И Хэл... — Он захлопнул рот и посмотрел в сторону.
Натали прищурилась от яркого солнца и пожалела, что не прихватила темные очки.
— И что Хэл?
Таннер выглядел так, будто сейчас вывернет все, что только что съел. Он обреченно улыбнулся:
— Хэл не понимает, что мы живем больше не в семидесятых. Времена изменились. Потребитель изменился. Нельзя выжить, поставляя вино только нескольким местным ресторанам и гостиницам. Можно так много сделать. Когда я предлагаю что-нибудь хоть чуть-чуть по-другому, он устраивает истерику.
Напряженные плечи и стиснутые зубы выдавали настоящие чувства Таннера.
Натали кивнула:
— Чтобы сразу прояснить, Таннер, какова именно твоя роль здесь?
— Моя роль? — Кажется, вопрос его удивил. — О, понятно. Ты хочешь знать мою квалификацию.
— Если не возражаешь.
Его лицо стало достаточно холодным, чтобы заморозить шардоне в дубовых бочках внизу холма.
— Как ты знаешь, я живу здесь с десяти лет. Я могу пройти каждый дюйм этого места с завязанными глазами. Я точно знаю, сколько у нас работает людей, сколько у них детей, все их имена и дни рождения. Могу сказать, какие лозы растут на каждом акре этой земли, когда с них собирают плоды, сколько времени занимает сбор урожая, с точностью до последнего галлона сказать, сколько вина мы производим в год и сколько денег в среднем мы заработаем или не заработаем. Но, полагаю, что это тебя не впечатляет.
— Таннер, я...
Он продолжал, не обращая на нее внимания:
— Я с отличием закончил Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе по специальности садоводство, виноделие со знанием делового администрирования. Я плачу налоги, жертвую на благотворительность, почти каждое воскресенье хожу в церковь, никогда не арестовывался. О, и еще у меня аллергия на кошек. Что-нибудь еще?
— Этого достаточно. — Натали подавила улыбку. — Жалко только, что ты не изучал гостеприимство.
От его мрачного взгляда она чуть не рассмеялась. Он явно разбирается в бизнесе. И это ей понравилось. Его страсть была очевидна, хотел он того или нет. За полчаса она пришла к одному заключению. Дедушка поставил у руля правильного человека.
Что, если ее отец ошибается?
Может, у нее получится убедить дедушку хотя бы рассмотреть возможность некоторых изменений. Но ей придется убедить папу в том, что «Майлиос» еще рано сбрасывать со счетов, как он заявлял. Хотя он и наделил ее властью, но не ожидает, что она ею воспользуется.
Сможет ли она принять этот бой? Сама мысль об этом доказывает необходимость предстоящего визита к доктору Шерману.
— Уверена, ты уже в курсе, — начала Натали, глядя, как у Таннера заиграли желваки, едва осознавая, что берет свою жизнь в свои руки, — но в условиях сегодняшнего рынка необходима гибкость. Откройте винодельню для посещений. Устраивайте туры. Сделайте дегустационный зал. Частные вечеринки. Самое малое проведите интернет.
Он ошарашенно посмотрел ей в глаза, отбросив настороженность. На мгновение мелькнула знакомая улыбка.
— У меня в кабинете есть интернет. Высокоскоростной.
— Везунчик. В доме мертвая зона. Это будет проблемой, когда мне понадобится связаться с работой.
— Я думал, ты приехала в отпуск. — Он снова прищурился.
— У меня никогда не получалось отдыхать.
— Я помню. Ты была единственным знакомым мне ребенком, который мог за день прочитать целую книгу и тут же начать следующую.
Эта улыбка слишком быстро согрела ее, решила Натали.
— Что ж. Перед отъездом я искала в сети «Майлиос», надеясь найти сайт. Но обнаружила только номер телефона и указания, как проехать, в справочнике. Полагаю, тебе не удалось убедить моего деда шагнуть в новое тысячелетие?
— Он говорит, что все хорошо и так.
— Если бы все было хорошо, у моего отца не чесались бы руки закрыть ворота и оставить тебя без работы.
— Хорошо, ты высказалась. — Его вздох был полон сожаления. — Я не сдамся без боя. Хэл может быть упрямым, но он не дурак. Если мне придется бросить его в силосную яму, чтобы урезонить, я это сделаю.
— Сомневаюсь, что до этого дойдет.
— Так ты готова дать нам шанс?
— Я буду честной. Пока это все, что я могу обещать.
Натали глотнула ледяной воды и заметила пару ребятишек, идущих к ним через виноградник. Гвин залаяла и бросилась вниз с холма. Две собаки Хэла возникли словно ниоткуда и присоединились к ней. Дети принялись гоняться за собаками, до Натали донесся их смех.
В памяти всплыли воспоминания о беззаботной жизни, напомнив о том, что, как бы ей ни хотелось, она не может вернуться обратно во времени. Не может починить то, что сломано. Не может исправить неисправимое.
— Ты меня слышишь? — Таннер наклонился над столом, в его глазах отражалось послеполуденное солнце.
— Извини, нет.
Его угрюмый вид говорил о том, что она не многое пропустила.
— Я сказал, что сделаю все возможное, чтобы винодельня не закрылась. Я не позволю тебе убедить Хэла закрыть ее, хотя думаю, у тебя и не вышло бы, и я не дам тебе...
— Таннер, — вздохнула Натали. — Я понимаю, что мы больше не знаем друг друга, но...
— Я знаю, что твой отец влиятельный бизнесмен. А ты работаешь на него. Последнее слово будет за ним, да?
Таннеру не нравилось, что она подчинялась требованиям отца. Он всегда упрекал ее, говорил, что она не обязана так стараться угодить ему, не обязана соревноваться с Николь.
— Таннер, послушай...
— Оставь.
Он
