он строгого вида женщину, стоявшую рядом с Максимом. – Как я и говорил, она покажет вам всё в доме и подробнее расскажет о работе няни. Максим, пойдем. Мы с Алиной Юрьевной отвезем тебя в детский сад. Заберет тебя она же.
Мальчик и его гувернантка тепло простились на наших с Баженовым глазах. Скорее всего, они больше не увидятся. Я тайком поглядывала на высокую фигуру своего нанимателя.
Не верилось, что я всё же здесь. Причудливые изгибы судьбы привели меня в этот дом, к отцу моего ребенка, и только бог знает, что будет с нами дальше. Я так хотела от всего этого сбежать, забыть, вырвать из груди и больше не страдать, но… Судьба снова привела меня к этому мужчине.
Детский сад Максима действительно располагался недалеко от дома, не успели сесть в машину и поздороваться с водителем Иваном, как уже оказались возле двухэтажного здания. Познакомились с воспитателями, Баженов представил меня как няню своего сына. Женщины подобострастно улыбались и лебезили перед ним. Возможно, они ведут себя так со всеми родителями, всё-таки это детский сад для обеспеченных слоев населения.
Но мне почему-то стало неприятно. Баженов – свободный мужчина. Не зазорно строить такому глазки. Сама в свое время не устояла перед ним. А воспитательницы молодые и ухоженные, отлично понимают, с кем имеют дело.
– Хорошо, понял, – закончил он разговор, половину которого я прослушала, – на утреннике будет присутствовать няня. Я не смогу, к сожалению. Она снимет для меня видео и сделает фото.
Уточнять ничего при посторонних я не стала, но, как только вышли на улицу, спросила:
– А когда будет утренник у Максима? Простите, я не услышала время.
– А его и не называл. Расслабьтесь, Алина, – усмехнулся он, – утренник будет завтра в десять утра. А что, с этим какие-то проблемы?
– Нет, никаких проблем, – закусила я губу, размышляя о том, что же делать. Утренники детей совпали. Мне придется выбирать между чужим и собственным ребенком.
– Что-то случилось? – спросил он, заметив, как забегали мои глаза, пока я пыталась понять, как же выкрутиться. Но вариант тут только один, и я, естественно, быстро приняла верное решение.
– Я буду, конечно, – ответила я, навесив на лицо вежливую улыбку. – Не беспокойтесь, всё сниму в лучшем виде.
Работа есть работа, а все личные переживания мне придется учиться оставлять за дверью. Я привыкла быть с Аней почти каждый день рядом и, конечно, сейчас пока слишком остро воспринимаю разлуку с ней и отсутствие возможности быть с ней и поддержать дочку на таком первом осознанном празднике, где она будет читать Дедушке Морозу не три строчки стишка, а уже целое стихотворение, которое мы с ней прилежно учили вечерами. Ну что ж… Посмотрю по фото и видео в чате родителей в мессенджере. Попрошу их снять Анечку. Не всегда всё получается, как мы того хотим, увы. Таковы реалии жизни.
– Только камеры хорошей у меня нет, – поспешно добавила я, вспомнив наглухо разбитый модуль камеры в стареньком телефоне, который к тому же еще и зависнуть мог и не снять дорогое сердцу Саши мероприятие. Мне ли не понимать его в этом вопросе…
– Камеру я вам выдам, – ответил он, когда мы уже ехали в машине обратно в дом, где мне предстояло изучить расписание дня мальчика, где что находится в доме. В общем, перенять эстафету, так сказать, “няньства”. – У нас есть хорошая камера для подобных событий.
Кто бы сомневался, что у них есть такая камера! Сложно найти то, чего в этом доме не найдется. Не семья, а прямо маленькая Греция – найдется всё!
– Только не разбейте ее, – покосился мужчина на меня, а потом опустил глаза на мои руки.
Что он так смотрит? Руки у меня, что ли, кривые лапы напоминают и недостаточно хороши для его камеры?
Я уж и сама догадалась, что его камеру бить не стоит, лучше даже свою голову разбить, чем дорогущую зеркалку Баженова. За нее потом вовек не расплатиться. Я, конечно, не ас фотографии и видео, но примерно понимаю, в каком ценовом сегменте такой бизнесмен, как Александр Баженов, приобретает себе игрушки. Мне на такую год копить, и не скопить.
– Почему вы так смотрите? – не удержалась я.
– У вас такие маленькие руки…
– Которыми, по-вашему, я не в состоянии удержать вашу дорогую зеркалку? – снова не сдержалась я.
– Да нет, я… – закашлялся он. Именно это он и подумал, у него на лбу бегущей красной строкой загорелся вопрос: Как такими маленькими кривыми лапками можно вообще что-то держать? – А почему вы решили, что это зеркалка?
– Ну не мыльница же.
– Мыльница? – не понял Саша.
– Ну раньше такие были фотоаппараты, не помните? С пленкой. Их называли мыльницами. Они были дешевыми и почти в каждой семье имелись. У нас тоже такой был.
– А-а… – протянул он. – Да, как-то уже совсем забыл. У нас такой был очень давно. Потом на смену им пришли первые цифровые. И мы приобрели такой.
Ну конечно. А мы вот себе цифровой так и не смогли позволить. Все фото сделаны на телефоны уже нового поколения. Ну, или на мыльницу, которая жива по сей день у нас… Только пленок уже к ней не делают на данный момент.
Я не то чтобы виню Сашу за его достаток. Просто даже такая мелочь, как фотоаппарат, лишь подчеркнула пропасть между нами и то, насколько мы с ним разные, словно из параллельных миров.
– Значит, вы разбираетесь в фотоаппаратах? – спросил он, когда молчание затянулось.
Саша так красиво и уверенно вел машину, сжимая сильными руками руль, что я невольно загляделась на это действие. Красивый мужчина красиво ведет красивый автомобиль – что может быть сексуальнее?
Но слюнки мне пришлось немедленно собрать обратно. Не хватало еще, чтобы мой новый работодатель подумал, что я им увлечена. Еще выгонит меня, а этого никак нельзя допускать. Теперь, получив это место, я готова была зубами за него держаться – маму надо было спасать, да и счета с долгами только увеличивались каждый месяц…
– Ну, я не профи, конечно, – ответила я, заставив себя оторвать взгляд от мужественных рук и смотреть вперед, на праздничный пейзаж за окном. На календаре уже двадцать пятое декабря. – Но знаю, что зеркалки в плане съемки хорошие. Не беспокойтесь, я умею с ними обращаться. Доводилось попользоваться чужой.
– Понятно, – потерял он ко мне всякий интерес и стал слушать новости по радио.
Так мы и доехали до дома Максима.
– Кларисса будет ждать
