спасибо.
Она кивает, и я направляюсь к выходу.
— Мисс Алиса, подождите!
Остановившись, оборачиваюсь к Ханне, спускающейся по лестнице в пушистом розовом халате. Подбежав, она протягивает мне толстую книгу.
— Это вам.
— Что это? — удивленно спрашиваю я.
— Это история об Алисе в Стране чудес, — объясняет она. — Она о девочке по имени Алиса, которая заблудилась в месте под названием Страна чудес, но по пути она заводит друзей. Я подумала, что вам, возможно, захочется ее прочитать.
Я смотрю на обложку, на светловолосую девочку с ярко-голубыми глазами, видя больше сходства, чем только имя. От этого продуманного жеста у меня перехватывает горло.
— Я бы с удовольствием ее прочитала. Спасибо, Ханна.
— Не за что. — Шагнув ко мне, она нежно обхватывает меня руками за талию и бережно прижимает к себе. — Папа Тэтчер говорит, что иногда самые лучшие друзья встречаются в самые дождливые дни.
Моя рука инстинктивно обвивается вокруг ее маленького тела, когда любовь вторгается в мою душу. Я поднимаю глаза и вижу, что Райан наблюдает за нами с нескрываемой гордостью за дочь.
Чувствуя, что близка к тому, чтобы разрыдаться, шепчу последнее «до свидания» и выхожу за дверь. Иду через двор к соседнему дому, не отрывая взгляда от книги в своей руке.
Оказавшись на крыльце, сажусь в кресло-качалку и открываю книгу. При тусклом свете начинаю читать и теряюсь в очаровательном месте под названием… Страна Чудес.
Брэкстен
— Я ей не доверяю, — жесткий голос Нокса нарушает тишину за кухонным столом. — С ее историей что-то не чисто.
Он повторял это с самого начала. Нокс никому не доверяет, особенно женщинам, но чего он не может понять, так это того, что Алиса не просто незнакомка, не просто обычная девушка. Не для меня.
— Во всей этой истории она — жертва, Нокс, помнишь? Не враг.
— Как ты можешь быть так уверен в этом? — возражает он. — Почему ее оставили на нашей земле, Брэкс? Почему она помнит свое имя и ничего больше? В этом нет никакого смысла.
— В этом не обязательно должен быть смысл, — парирую я. — Я видел шрамы, брат. Она ни хрена не притворяется!
От воспоминания об увиденном ранее, о глубоких, неровных бороздках, врезавшихся в ее кожу, в моих венах снова разгораться ярость. Вне всяких сомнений, долгое время Алиса страдала от рук безжалостного монстра.
Страх в ее глазах так же реален, как и шрамы, которые она носит. Так же реален, как и месть, воспламеняющая мою кровь.
— Здесь я должен согласиться с Брэкстеном, — поддерживает меня отец. — Я не верю, что у этой девушки имеется некий злой умысел по отношению к нашей семье. Она еще более растеряна и сбита с толку из-за всего этого, чем все мы.
— Возможно, ты прав, но нам все равно нужно взглянуть на ситуацию со всех сторон, — добавляет Джастис, впервые подавая голос. — Следует рассмотреть несколько сценариев, один из которых заключается в том, что это вполне может не иметь никакого отношения к нашей семье. То, что она оказалась на нашей земле, может быть чистым совпадением.
— Тогда зачем ей говорить то, что она сказала Брэксу? — с сомнением указывает Нокс. — Она вела себя так, будто знала его.
Джастис пожимает плечами.
— Она была дезориентирована. В тот момент могла сказать что угодно.
— Я так не думаю, — вмешиваюсь я, мое внутреннее чутье говорит мне о другом. — Здесь есть кое-что еще. Я знаю это. Чувствую с ней связь, которая бессмысленна, потому что я никогда не видел ее раньше.
Независимо от того, сколько я боролся с прошлым, чтобы отгородиться от него, ее лица я бы никогда не забыл.
— Может, это скорее взаимопонимание, чем связь, — задумчиво произносит отец. — Если кто-то и может понять, через что сейчас проходит бедная девочка, так это вы, мальчики.
Это правда. Я знаю, каково это — потерять все, быть одиноким и никого не иметь, и теперь, увидев шрамы, понимаю это еще больше.
— Я решил, что нам нужно больше помощи в этом деле, — продолжает отец. — Больше глаз и ресурсов. Вот почему связался с агентом Джеймсоном.
Райдер Джеймсон — агент ФБР, который помог нам разоблачить коррупцию семей-основателей. Ему можно доверять, и у него имеются ресурсы, которых нет у других правоохранительных органов.
— Я рассказал ему то немногое, что у нас было на тот момент, и он сказал, что покопается. А мы пока держим нос по ветру и глаза открытыми. Никому не доверяем и не рискуем.
— Именно об этом я и говорю все это время, — выпаливает Нокс. — Так почему же мы доверяем ей? Даже не рассматриваем возможность того, что она может оказаться врагом.
Его продолжающееся, неуместное обвинение выводит меня из себя.
— Может, уже прекратишь нахрен? — рявкаю я. — Не хочешь доверять ей, Нокс, прекрасно, но тогда доверься мне, черт возьми. Я бы не привел ее сюда, если бы хоть на секунду усомнился, что она не представляет для нас угрозу.
Его челюсть сжимается от гнева, холодные, жесткие глаза неумолимы, но среди его гнева мелькает страх. Страх потерять больше, чем у него уже есть. Я точно знаю, откуда это проистекает: связи, созданной нами ради него, уже нанесен удар.
С тех пор как Джастис покинул круг, связь перестала быть прежней. Не так часто, но по ночам, когда демоны брата возвращаются, преследуя его, вот тогда связь восстанавливается.
Я — все, что у него осталось.
Напоминание похоже на ведро холодной воды, остужающее гнев, пылающий под поверхностью.
— Она такая же, как мы, брат, — я смягчаю тон, пытаясь заставить его понять. — Какими мы были всего несколько лет назад. Одинокими, напуганными. Только у нее никого нет, тогда как мы были друг у друга. Мы должны защитить ее. Как папа защитил нас.
— Что, если не мы должны ее защищать? — спрашивает Джастис.
Я перевожу взгляд на него.
— О чем ты?
— Что, если у нее кто-то есть, Брэкс, ты думал об этом? Может, ее похитили, и в данный момент какие-то люди ее ищут.
Я рассматривал такую возможность, но для меня это не важно.
— Если это правда, то эти люди с самого начала не очень хорошо о ней заботились, не так ли? Они упустили свой шанс. Теперь она моя, и пока я дышу, позабочусь о том, чтобы никто и никогда больше не навредил ей. — Клятва слетает с языка с той же убежденностью, что я чувствую в глубине души.
Нокс тут же взрывается, как заряженный пистолет.
— Вот гребаная проблема. — С
