и я готова была поспорить, что, когда проснусь, верхний сосуд с песком опустеет.
* * *
Я ошиблась. С трудом разлепив глаза, я первым делом посмотрела на часы. Четыре утра или что-то вроде того… Кем бы я ни была в реальной жизни, у меня явно имелись электронные часы, потому что все остальные оставались для меня головоломкой.
Всем в этом здании было известно, что Дэниел ложился позже и вставал раньше всех, умудряясь при этом выглядеть бодрым, и я решила испытать удачу. Если командир уже не спал, то я могла улучить момент, чтобы спросить его о Чарльзе. Может, утром он будет не готов отказать мне?
Умывшись ледяной водой, я пошла искать Дэниела. Спустилась по лестнице и поняла, что не ошиблась, ведь сквозь пространство между его дверью и полом пробивалась полоска приглушённого жёлтого света. Я почти решилась постучать в дверь, когда услышала какие-то звуки с нижнего этажа: совсем как в первый день здесь. Моё внимание привлекло, что тренирующийся тихо напевал забавную песню. Я сразу узнала мягкий и низкий голос Майлза. В голове созрел план. Ни секунды не сомневаясь, я направилась в холл.
Моя догадка была верна: тренировался действительно Майлз. Скрестив руки на груди, я наблюдала за новеньким, пока он наконец не повернулся ко мне.
– Обри! Ты что здесь делаешь? – он вытер лицо полотенцем и отбросил его в сторону.
– Пришла послушать, как ты поёшь.
– Чёрт! Я думал, все спят.
– Мне понравилось. Наверное, пел в школьном хоре? – я пожала плечами.
– С ума сошла? Мой отец выгнал бы меня из дома, если бы я стал одним из этих… хористов!
– О… Строгие родители?
– Строгие. Требовательные. Идеальные… Для всех, кроме нас с сестрой. Мы никогда не понимали друг друга. Вряд ли они вообще любили меня.
– С чего ты взял?
– Сестра всегда была для них на первом месте. Так, во всяком случае, я думал. Завидовал ей… И, в конце концов, разрушил её жизнь, даже не догадываясь, что все эти годы ей тоже было тяжело.
Он замолчал, и я не решилась проявлять излишнее любопытство. Вместо этого я порывисто обняла его. Мы стояли, прижавшись друг к другу и почти не дыша. Любой посторонний звук мог разрушить это хрупкое мгновение. Майлз отстранился первым, и щёки его вновь алели. Кажется, у него вошло в привычку краснеть рядом со мной.
– Кстати, как там Чарльз?
– Нормально. Жить будет.
– Надеюсь, его надёжно охраняют?
Майлз вскинул брови и, запустив пальцы в волосы, пробормотал:
– Чёрт, зря я тогда тебе сказал, где он… Ты и сюда пришла, чтобы спросить о Чарльзе? Заболтала меня, чтобы я тебе доверился?
– Я хотела спросить про Чарльза, это правда. Но ты так мило пел… Я не смогла сразу перейти к делу. Мне нравится с тобой общаться.
– Это взаимно, Обри. Ты единственный человек, с которым мне комфортно.
– Разве ты не поладил с остальными?
– Не подумай ничего… Они все классные, но считают меня мальчишкой. Это неудивительно, мне ведь всего семнадцать… Я не могу общаться с ними на равных, как ты. Просто смотрю, как вы обмениваетесь шутками за столом… Ты такая уверенная и за словом в карман не полезешь… Но при этом ты смотришь на меня иначе. Не как на глупого подростка. Мне это нравится…
– А Дэниел?.. Я думала, он будет помогать тебе адаптироваться.
– Ну, ты прибавила ему забот, так что… – увидев, что я нахмурилась, он тут же замахал руками. – Ты не подумай, я тебя не виню. Просто… э-э… – мне повезло, что Майлз был не слишком разборчив в своих формулировках, и в качестве извинения решил преподнести мне ценную информацию. – Насчёт нашего пленника… Его сейчас Сэм охраняет.
– Ох, чёрт. Сэм – верный пёс Дэниела, и он точно не позволит мне пройти к Чарльзу.
– Скажи, Обри… Зачем тебе с ним встречаться?
Его прямой и невинный взгляд обезоружил меня. В Майлзе было особое очарование, и почему-то мне хотелось доверять именно ему. Я потянула его за собой на мат и, когда мы сели, принялась рассказывать:
– Когда мы с Франклином боролись, он передал мне записку от Чарльза. В ней он сообщал, что хочет кое-что рассказать мне обо… мне. Ну, понимаешь? Он может что-то знать о том, кем я была в реальной жизни! Именно поэтому я пошла туда, в ту жуткую больницу, Майлз. Я хочу знать правду!
– Ты могла сказать об этом Дэниелу…
– Майлз, они враги. Они оба не выносят друг друга! Дэниел ни за что не позволил бы мне встретиться с ним.
– Он очень переживал… Просто места себе не находил, – робко проговорил Майлз. – Я знаю, что ты считаешь его чёрствым и бессердечным… Но просто чтобы ты знала: Герта была против того, чтобы он отправился тебя искать. Она хотела, чтобы с ней пошёл Сэм.
Приятель с минуту молча хмурился, принимая какое-то важное решение, а затем повернулся ко мне и схватил за руки.
– Я знаю, как тебе пройти к Чарльзу. После Сэма охранять его будет Леон, но он, как я успел заметить, любитель поспать. Если я поменяюсь с ним сменами, то смогу выпустить тебя, когда вы закончите.
– А ты можешь поменяться с Сэмом?
– Это будет слишком подозрительно. Леон единственный, кто хоть парой слов со мной перебрасывается, и я смогу его убедить. Сэм же… Боюсь, с ним всё будет не так просто. К тому же, скоро все проснутся, и тогда проникнуть к Чарльзу будет сложнее.
– Но как мне попасть туда сейчас?!
– Я заболтаю Сэма и уведу его от двери, но ненадолго. Тебе нужно будет действовать очень быстро, Обри! Если он услышит звук открывающейся двери, нам конец, поэтому я подам тебе сигнал: начну кашлять. Договорились?
Я кивнула, пытаясь запомнить весь алгоритм. Мы не стали медлить ни минуты: Майлз поспешно натянул футболку и повел меня вперёд по коридору. За тренировочным залом скрывался огромный кафетерий с десятками столов. Будь нашим лидером кто-то, кроме Дэниела с его строгостью, мы бы наверняка ели здесь.
Майлз нетерпеливо схватил меня за запястье и потянул к едва заметной двери, за которой обнаружилась просторная ресторанная кухня. Пока что ни одно из помещений не выглядело как что-то подходящее для заточения, но мы шли дальше, петляя по кухне. Наконец Майлз вывел меня к подсобным помещениям.
Должно быть, отель Гроссингера когда-то действительно был роскошным местом. Кухня местного ресторана была настоящим лабиринтом со множеством комнаток, в которых раньше хранились продукты. Майлз отпустил мою руку, когда мы свернули в
