это не моя проблема, но что-то есть в этой девочке такое…ангельское. Ей очень хочется помочь. Ну, звезда я или нет? Зачем было заканчивать пафосный курс у знаменитого французского кондитера, если не для такого особого случая, раз уж раньше не пришлось кстати?
Решено!
— Лидия Петровна, я говорила вам, что выучилась на повара. Но вот что я еще и кондитер, как-то к слову не пришлось, — я хитро улыбаюсь и вижу, как старушка расцветает на глазах. Теперь и у нее появилась надежда на радость.
— Где у вас тут можно купить ингредиенты? — я прищуриваюсь и упираю руки в боки.
— Я всё покажу, Эммушка! Только пальто накину, подожди меня немного! — Лидия Петровна срывается с места, будто ей под сорок, а не за семьдесят, и быстро исчезает в дверном проеме, позабыв на столе тарелку с кексом. Я тоже тороплюсь одеться.
Спустя пятнадцать минут мы очень быстро шагаем в направлении центра приморского городка и выглядим при этом очень воодушевленно. Видимо, настолько воодушевленно, что наш запал почти сбивает с ног железного дровосека, который в этот момент шагает к дому с шуршащими розовыми пакетами наперевес. Наверное подарки для дочери, прикидываю я в уме.
— День добрый, дамы. Куда это вы так бежите? — спрашивает он, кривя губы в легкой ухмылке.
— Творить волшебство, Егорушка, творить волшебство! — восклицает Лидия Петровна, бодро маршируя вперед, а мне остается только пожать плечами, таким образом отвечая на его немой вопрос, и пытаться поспеть за удивительно быстрой старушкой.
И бьюсь об заклад, совсем не хмурый дровосек продолжает смотреть нам в след.
.
Я тружусь весь остаток дня и всю ночь. Мешаю тесто, пеку, взбиваю кремы, ганаши и суфле, темперирую шоколад и варю кули. В итоге торт успевает стабилизироваться всего шесть часов перед тем, как я начинаю его украшать, но должен продержаться. Это все-таки не свадьба, а детский день рождения, он пройдет дома, всего-то этажом ниже. Всё будет хорошо.
Сонная, но очень довольная, я молча взираю на свой шедевр. Кремовое великолепие с оборками и бантами, фигуркой принцессы-балерины на верхушке. Я знаю, он будет таять во рту и точно понравится малышке.
Я чувствую себя такой счастливой в эту минуту, что напрочь забываю о Марке, разводе и заблокированных счетах. Всё, о чем я могу думать — улыбка маленькой принцессы, которую я хочу получить в ответ на торт ее мечты.
Ну, я надеюсь, что именно это — торт ее мечты. Всё ровно так, как рассказала Лидия Петровна, а ей нашептала когда-то Лизонька.
Я успеваю поспать пару часов, а потом, окрыленная, быстро надеваю цветастое новое платье, распускаю волосы и беру в руки торт.
Пора.
Дверь открывает Лиза, потому что у нее день рождения, так что она ответственная за гостей, а хмурый лесоруб стоит рядом, видимо, контролирую каждого приходящего. Логично, его маленькой девочке исполняется шесть, а не шестнадцать, до дверного глазка она пока не достает.
Малышка застывает на пороге с раскрытым ртом, а спустя секунду взвизгивает и подпрыгивает на месте.
— Папа, папа, это же торт моей мечты! Он еще красивее, чем я хотела! Почему ты сказал, что он будет потом? Ты хотел сделать мне сюрприз еще больше? И почему его принесла Эмма? — тарахтит она без остановки, а Егор растерянно смотрит то на нее, то на меня, то на торт.
— Эмма, где ты достала торт? — спрашивает он.
— Испекла сегодня ночью, — улыбаюсь я в ответ. — Маленькая принцесса не может оставаться без торта на день рождения, правда?
Лиза прижимает ручки к груди и восторженно смотрит на отца.
— Папа, она не принцесса, она фея! Эмма, ты — настоящая фея! Тебя не надо расколдовывать, потому что ты сама кого хочешь заколдуешь! Только по-хорошему, — она улыбается еще шире и поправляет пышное розовое платье.
Егор смотрит на меня с нечитаемым выражением лица, когда я протягиваю ему торт, ведь для его дочери он пока тяжеловат. Он берет его нерешительно, аккуратно, и я улыбаюсь, а потом решаю, что пора и честь знать. Реакцию я получила, а это — самое ценное, можно возвращаться домой.
— Зайдешь отметить с нами? — спрашивает вдруг Егор, и голос его звучит так тихо, что я даже не понимаю сразу, послышалось ли это мне.
— Заходи, Эмма, пожалуйста! — подхватывает Лиза.
Значит, не послышалось. Ну, кто я такая, чтобы отказывать имениннице? Конечно, я остаюсь на чай и выслушиваю еще много ахов и вздохов по поводу торта.
Лидия Петровна тоже сидит с нами, страшно довольна собой, а хмурый дровосек с каждой минутой становится все более растерянным. Дети носятся по квартире туда-сюда, целая стайка маленьких принцесс, но самая нарядная среди них, конечно Лиза. Аниматоры отрабатывают по полной, а в их просторной квартире помещается даже установка для мыльных пузырей. Кстати, надо спросить, почему у меня двушка, а тут аж четыре комнаты. Соединяли две квартиры, что ли? А где тогда вторая кухня?
Когда игры понемногу сходят на нет, а за девочками приходят родители, я решаю помочь с посудой.
— Эмма, я не знал, что ты кондитер, — говорит Егор, когда мы оказываемся на кухне.
— Я шеф-повар, у меня даже была мишленовкая звезда, хоть я и не часто этим хвастаю. Но я проходила курс кондитерского дела в Европе несколько лет назад. С тех пор не пекла ни разу, правда. Но, как видишь, глаза боятся, руки делают.
Я улыбаюсь, складывая тарелки в раковину, и чувствую себя совершенно счастливой. День рождения удался!
— Спасибо тебе за это, — вдруг говорит он совсем близко, будто прямо в ухо, как только так незаметно и бесшумно ко мне подобрался. Я вздрагиваю, но сдерживаю рефлекторное желание отшатнуться. Наверное, это выглядело бы невежливо.
— Все нормально, не стоит. Я просто очень хотела угодить Лизе, — заставляю себя небрежно пожать плечами, хотя наверняка со стороны это смотрится довольно неловко.
— Спасибо. Для меня это было очень неожиданно, но очень ценно, — он опускает свою большую горячую руку мне на плечо, всего на секунду, но этот жар обжигает меня сквозь ткань платья и кожа прокрывается мурашками. Я
