Я лежу и смотрю в потолок. Слышу мамино завывание на кухне. Она старается спеть песню, но выходит вой. Она сегодня здорово налакалась с парочкой алкашей из соседнего подъезда, которых мне пришлось с боем выгнать. Я так устал. Я хочу просто нормально жить. Я так хочу перестать жить ненавистью. Я не могу. Нет и дня, чтобы это не разрывало меня изнутри. Как только он приехал, я не могу спать спокойно. Но его дочь для него щит. Ублюдок и продолжает жить, так, словно ни в чем не бывало. Почему он не переехал? Ему похер на мою маму, хотя он наверняка уже встречал ее, хотя бы раз, случайно на улице. Я не могу сделать Жене больно. Только не ей. Мне хочется суметь сделать это. Хочется не быть так привязанным к человеку. Но она очень любит своего папу. И это просто ломает меня. Почему она его дочь? Почему я должен отказываться от нее? Она так смотрит…Это упрямство в ее глазах. Мне нравится, что эта девчонка настолько доверяет мне, что сразу же последовала за мной. И то, как она меня оттолкнула, мне нравится ее недоступность, то, как она насторожена и одновременно открыта. Словно, все то, что мне нужно сложилось в одном человеке, специально для меня. И я хочу ее слушать, хочу смотреть, чувствовать, защищать, пусть даже от себя. Я скучал по ней, когда она уехала, но когда я ее вновь увидел, я стал нуждаться в ней. И какого хера я должен не спать и думать обо всей этой херне? Что мне нужно? Выход?
Я встаю с кровати, достаю сигарету. Открываю окно и закуриваю. Я знаю, что я не благородный фраер, ждущий разрешения, я просто возьму все, что мне будет позволено. А потом я намериваюсь разбить ее сердце. Я ведь знаю, что она думает, что во мне есть ещё что-то хорошее от меня прежнего. Но того меня нет. Тот я умер. В тот день, когда ее отец решил трахнуть мою мать.
Евгения
Утро понедельника - тяжелое утро.
Первое: мне предстоит увидеть Егора, который не дает мне спать вторую ночь, своими брошенными фразами и заставляет постоянно думать о нем.
Второе: Ася. Она на протяжении всего воскресенья не брала трубку и не отвечала на смс. Похоже, я здорово ее обидела.
Третье: я не сделала ни одного домашнего задания.
Слышится стук в дверь.
- Что ещё? – стону я, отворачиваясь в подушку.
- Можно? – дверь открывается и показывается папа, он заходит, складывает руки на груди и оглядывает меня, - таааааак.
- Папа, не трогай меня, я в печали.
- Это повод опаздывать в школу?
- Это повод вообще туда не идти, - отвечаю я и накрываюсь одеялом с головой.
- Ничего себе заявочки, – присвистывает папа, - все так серьезно? А, ну, расскажи своему старику все.
- Ой, пап, все, - выдыхаю я, вынимаю руку из-под одеяла и указываю на дверь, - мне нужно переодеться.
- Ничего себе пироги, - протягивает папа, - это вообще, что за хамство, распустили ребенка с матерью…
- Пааааап.
Папа выходит, и это дает мне возможность со скоростью света начинать собираться, поскольку встаю я действительно поздно. Благо школа находится совсем рядом, и я успеваю добежать за пять минут. Но, тем не менее, на первый урок, а это русский, я все же опаздываю.
- Проходи, Женя, - устало бросает мне Галина Васильевна. Я замечаю, что Ася сидит с Василисой и демонстративно не смотрит на меня. Вообще, просто блеск.
- Ась, - шепотом зову я свою подругу. Она в ответ лишь больше выпрямляет спину. Я облокачиваюсь о спинку стула и выдыхаю. Ася самый лучший и понимающий человек на всем свете, но и обижается она как самый обиженный человек во Вселенной. Я смотрю на доску, пытаюсь сосредоточиться на объяснении учителя, но это выходит крайне плохо. Мои мысли о том, чтоб не повернуть головы. Потому что я не знаю как мне себя вести с Егором. В субботу он заявляет, что я его девушка, но при этом все воскресенье от него ни звука. Я даже стала сомневаться, что он действительно говорил это мне. Возможность того, что мне это послышалось, совершенно не исключена.
Чувствую вибрацию телефона.
Антон: « Женька, привет! Чем маешься?»
Я: « Привет! Сижу на уроке, хочу спать, но русский важнее, ты чем занят?»
Я откладываю телефон и беру ручку в сто пятый раз за урок, но лист моей тетради по-прежнему пуст. Звенит звонок. Второй тоже русский, поэтому я сразу подхожу к Асе.
- Привет, Женька, - улыбается мне Василиса.
- Привет, - отвечаю я, - Асюточка, ну не обижайся на меня.
- Она с тобой не разговаривает, - сообщает мне Вася, явно забавляясь.
- Тогда скажи ей, что мне очень жаль, что я в субботу ее бросила, но у меня появилось одно неотложное дело, и если она выслушает меня, то поймет.
- Она была со мной, - сообщает Егор за моей спиной, и те, кто остается в классе поворачивают на нас головы. Даже Ася переводит на меня удивленный взгляд, - и хватит строить из себя обиженную суку. Привыкай, что теперь Женя часто будет проводить время со мной.
- Пошел ты, Смоленко, - Ася показывает ему фаг. А я на некоторое мгновенье просто теряю дар речи. Я поворачиваюсь к Егору и указываю на дверь.
- Быстро, - сквозь зубы говорю я, Егор ухмыляется, но послушно идет за мной. Я веду его на первый этаж, под лестницу, подальше от чужих глаз. Разворачиваюсь и смотрю на него.
- Что-то мне подсказывает, что сюда мы пришли не целоваться, - произносит Егор, оглядываясь.
- Ты что совсем обалдел? – спрашиваю я, чувствуя, что внутри все закипает.
- А что не так?
- Что не так? - я его толкаю в плечо.
- Ей, тише, ты чего? – его это ситуация явно забавляет.
- Ты что себе позволяешь? Кто тебе сказал, что я имею какое-то отношение к тебе?
Егор складывает руки на груди и выдыхает. Смотрит на меня.
- Серьезно? – в моей манере спрашивает он.
- Что серьезно?
Звенит звонок. Но, кажется ни он, ни я его не слышим. Я пытаюсь стойко выдержать его взгляд.
- Ты серьезно думаешь, что я поверю, что ты не хочешь быть со мной?
- Ох, - от возмущения мне не хватает воздуха, и я снова толкаю его в плечо, - ты слишком много на себя берешь!
- Это еще пока не много, - говорит Егор, и я не успеваю отступить от него, как он делает ко мне шаг и накрывает своими губами мои губы. На этот раз я не была готова. Я чувствую его требовательные губы. Так определенно не должны целовать в первый раз. Я цепляюсь за его плечи, потому что моя голова начинает кружиться. Мое сердце набирает бешеный ритм, чувствую, как мурашки покрывают мою кожу, а дух перехватывает. Это выходит лучше, чем любая моя фантазия. Чувствую, как он пытается раскрыть мои губы, но я беру себя в руки и отталкиваюсь от него, глубоко дышу. Смотрю на него. Что-то незнакомое встречаю в его глазах, будто, он ожидал чего-то другого, а получил это. Я не знаю, что сказать и что сделать.
