Лера твердой рукой набрала Юлин номер. Трубку долго не брали, потом наконец Юля отозвалась голосом оператора службы «Секс по телефону»:
– Кто там?
– Это я, Валерия. Юля, а этот аниматор, ну… который… Он совсем пустое место?
– Не-а, – хихикнула Юля. – Хуже. А что, он уже у тебя?
– Нет еще.
– Еще? Ты даешь! Я же специально предупредила – тьфу, а не мужик. Найди нормального. Лучше нашего. А хочешь – приходи к нам.
– Нет-нет, – испугалась Лерочка. – Я найду.
На дискотеку она не пошла. Гулять тоже расхотелось.
Через два номера от нее точно так же маялся Артем Кошкин, тоже приехавший за приключениями. Ему курортный роман тоже нужен был из принципа, потому что любимая девушка была застукана… Впрочем, это не имело значения. Она была теперь бывшей любимой девушкой, а Артему предстояло жить, постукивая рогами. Несмотря на то что девушку он из своей жизни вычеркнул, ощущение тяжелых ветвистых наростов на темени осталось. Лечилось это лишь одним способом. Когда он сидел в Тюмени, в офисе турфирмы, все казалось просто, но реальность удивила. Свободные девицы были, но как к ним подойти, он не представлял. То есть представлять-то представлял, а вот подойти не мог. Все как-то случай не подворачивался. Взять хотя бы сегодняшний вечер. Симпатичная девушка, волнующая ночь, а он от смущения и страха, что она откажет или посмеется, ощетинился как еж, обидел ее и ушел спать. Один.
– Сам дурак, – сообщил себе Артем и погасил свет.
Спала Лерочка плохо. Можно даже сказать, безобразно она спала. Под утро в дверь кто-то деликатно постучался, потом поскребся, а через пять минут у ее террасы захрустели кусты. В ужасе сжавшись под одеялом, она вспоминала, закрыта ли балконная дверь. За стеклом маячила косматая тень Моххамеда. Он что-то нежно ворковал и пытался высадить стекло.
«Не открою!» – твердо решила Лера и чуть не расплакалась от жалости к себе. Как же хотелось впустить аниматора и проверить все на практике. Когда она окончательно дозрела и уже собралась встать, кусты снова затрещали, и наступила тишина. Все решилось само собой.
Плохо быть ханжой и создавать себе надуманные сложности. Ханжа горд собой и нетерпим к порокам окружающих именно потому, что ему самому до зубовного скрежета хочется того же, чего и всем, но статус обязывает. Ханжа боится уронить себя в глазах соплеменников и в своих собственных. Ему кажется, что моральное падение – это конец, тогда как некоторые виды падения ни в коем случае не конец, а наоборот – начало чего-то нового и более перспективного, чем безупречная репутация. Кому она нужна, эта репутация? И что с ней делать, с неподмоченной? Иногда и сухарь не мешает окунуть в чай, чтобы отгрызть хоть кусочек. А если об него только зубы ломать можно, то на что он сдался, этот сухарь?
Примерно так рассуждала Лера остаток отпуска в перерывах между разглядыванием рыбок и условно свободных мужчин. Белобрысый Артем то появлялся где-то рядом, то опять пропадал, спугнутый очередной колкостью неприступного главбуха.
Алексей и Юля болтались в непосредственной близости от Лерочки, но любому стороннему наблюдателю было сразу ясно, что они не втроем, а именно в варианте «два плюс один». Этот «один», вернее одна, был ярко выраженным довеском к сложившемуся тандему. Правда, один раз Юля чрезмерно увлеклась флиртом со здоровенным датчанином, в связи с чем Алексей вдруг начал бросать на Лерочку странные взгляды и даже, кажется, дергать бровью, многозначительно кося. Мимику эту Валерия недоуменно проигнорировала и вернулась к рыбкам. Но, поскольку Юля пропала, а отпуск, как известно, слишком короток для долгих сантиментов и межполовой дипломатии, Алексей вознамерился более тесно пообщаться с мадемуазель Харитоновой. Столь удручающее непостоянство чужого кавалера возмутило Леру до глубины души, что она и продемонстрировала, вскочив и высокомерно удалившись к бару за минералкой. При этом бедра непроизвольно вихлялись, а позвоночник щекотало ощущение чужого внимательного взгляда. Себе можно было не врать – внимание Алексея, хотя и вполне объяснимое, льстило. Но не более того.
Возвращалась Валерия все той же походкой от бедра, аккуратно неся стакан с водой и с преувеличенным интересом вперив взор в горизонт. Краем глаза она констатировала, что Алексей ее видит, и не просто видит, а рассматривает. Сосредоточившись на внешней мишуре, она, как обычно бывает в таких случаях, опростоволосилась. С независимым видом усевшись на край лежака, красиво отклячив пятую точку и манерно оттопырив мизинец, Валерия немедленно рухнула на песок, расплескав содержимое стакана и получив по темечку краем вышеупомянутой раскладушки. Как можно было забыть, что опускаться на этот конструктор можно лишь строго посередине? Иначе, согласно законам физики, легкий лежак тут же норовит сложиться и прихлопнуть зазевавшегося туриста, как мышеловка.
Алексей развеселился, Лера разозлилась – в общем, обстановка накалилась. Плюс ко всем неприятностям, мимо бледной ланью проскакала повизгивающая тощая девица, а следом пронесся гикающий от восторга Артем. Со стороны действо выглядело как попытка утопления. Бледонолицая нимфа истошно вопила и вяло отбивалась, а несостоявшийся Лерин кавалер загонял ее в воду, растопырив руки и смешно подпрыгивая.
Все были при деле, одна Лера молча злилась, прикрыв лицо кепкой.
– Что ты кочевряжишься? – рядом присел Алексей и надавил на край лежака. Лерочка почувствовала, что медленно съезжает вниз, причем головой вперед. – У тебя же на лице все написано.
Он щелчком сбил бейсболку и насмешливо уставился ей в глаза.
– Сначала читать научись, а потом делись наблюдениями, – огрызнулась Лера. Если бы не наглость и напористость, он бы мог ей понравиться.
В этом неудачном отпуске накопилось уже столько этих «бы», что остро захотелось домой. Самым обидным казалось то, что без вышеупомянутых «бы» отдых мог получиться вполне удачным. Лерочка сама, как недалекий туземец, словно акульи зубы нанизывала бусами условности, отпугивая удачу в лице вполне симпатичных мужчин.
Наверное, это было все не то, раз ничего не получилось.
Возвращалась она словно опустошенная, со странным ощущением, что что-то потеряла на солнечном берегу Красного моря. Наверное, на горячем песке осела пылью Лерочкина уверенность в том, что она все делает правильно. Потому что Юля, все делавшая неправильно, сидела рядом довольная, как мартовский кот, допевший свой концерт до конца.
– Смотри, что я мужу купила. – Юля вытащила из сумочки запонки в виде скарабея.
– Кому? – опешила Лера, которой казалось, что уже ничто не может ее удивить.
