Ночью, лежа в постели, она попыталась заставить себя думать об Эндрю и о своем разбитом сердце, но через полчаса наконец отказалась от бесплодных попыток. Как можно тосковать по человеку, если даже не помнишь его лица?
Поутру Эви проснулась от шума внизу и, накинув халат, выглянула с лестницы.
— Джастин? — окликнула она чуть слышно.
— Да, спускайтесь. Мне нужно кое-что вам сообщить.
— Что стряслось? — Ее смутил его деловитый тон, и Эви поспешила вниз.
Джастин, невыспавшийся и усталый, перебирал какие-то бумаги в своем портфеле.
— Вы что, ехали всю ночь? У вас совсем больной вид.
— Неважно, — нетерпеливо перебил он. — Я хотел вам кое-что показать.
— Сюрприз, о котором вы говорили Марку? Мне позвать его?
— Позже. Сперва — это вам. — И он протянул ей большой бумажный конверт.
— Что это?
— Взгляните сами.
Буквы плясали перед глазами, и Эви никак не могла сосредоточиться. А потом наконец прочитала адрес своего коттеджа.
— Продан? — выдавила она. — Значит, Николсоны и вправду времени не теряли.
— Они тут ни при чем. Это я. Я вчера купил этот дом.
— Что? — А затем она увидела цену, проставленную в договоре. — Сколько} Сумма на пятьдесят тысяч превышала запрошенную.
— Вы не могли столько заплатить!
— Пришлось. Когда Николсоны узнали, что есть еще один покупатель, то стали надбавлять. Честно говоря, я не ожидал, судя по тому, как поначалу они сбивали цену. Но они вцепились мертвой хваткой. Так что пришлось устраивать аукцион. Но я продержался дольше.
— Не сомневаюсь, — протянула она. — Но зачем…
— Взгляните на остальные бумаги, и поймете. Вместе с договором в конверте лежала дарственная. На имя Эви.
— Не понимаю, — прошептала она.
— Что же тут непонятного? Я купил коттедж и подарил его вам.
Ей следовало бы испытывать благодарность, но вместо этого Эви как будто ощутила удавку на шее. Он сделал это не ради нее, но только ради себя.
— Зачем вам это понадобилось? Он нетерпеливо взмахнул рукой.
— Какая разница? Главное, дом теперь ваш. И поскольку цена оказалась выше, то у вас еще останутся деньги после покрытия долгов. Выгодная сделка для вас.
— Точно. — Ее голос внезапно ожесточился. — И вы действительно переплатили, это я поняла.
— Иногда по-другому не получается.
— Понимаю, — медленно протянула она. — Вы же никогда никому не уступаете, верно? Никогда. И никому.
Он наконец осознал, что что-то не так, и недоуменно покосился на девушку.
— Эви, вы разве не понимаете? Дом — ваш.
Навсегда. Разве вы не этого хотели? Так что, вам нечего мне сказать?
Она подняла на него взгляд, в котором пылала ярость.
— Почему же? — Голос звучал зло и непреклонно. — Мне есть, что сказать. Я вам этого не прощу никогда в жизни!
Джастин изумленно уставился на Эви.
— Я вас правильно понял?
— Полагаю, что да. А вы чего ждали? Благодарности? Может, я и была бы вам благодарна, если бы только знала, что вами двигало на самом деле.
Его голос ожесточился.
— И что же, вы думаете, мною двигало?
— Стремление все контролировать. Подчинять себе. Я вам полезна из-за Марка, и вы не можете позволить, чтобы я ускользнула из вашей власти. Вот вы меня и купили.
Он побледнел.
— Так вот что вы решили? Будто я пытаюсь вас купить?
— А разве нет?!
— Вы несете чушь!
— Конечно. Зато вы отлично поработали у меня за спиной. Вот только я не позволю собой манипулировать.
— Я пытался сделать вам подарок, — выкрикнул он в ответ, теряя терпение. — Я думал, это то, что вам нужно. Вы же сказали, что любите этот дом. И плакали вчера…
— Не напоминайте мне про вчерашний день, — сердито предупредила она.
И поцеловал ее он наверняка, только чтобы продемонстрировать свою власть. Не зря этот мужчина раздражал Эви с первой же минуты, как она его увидела.
— В любом случае дом теперь ваш, — рявкнул он. — И делайте с ним, что хотите.
— Не могу. Это не правильно.
— Поздно. Сделка заключена. Эви с досадой вздохнула.
— Я не приму ни такого подарка, ни лишних денег. Как только долги деда будут оплачены, я договорюсь с поверенным, чтобы он выписал вам вексель на всю сумму долга.
— Бред! — воскликнул Джастин. — Где ваш здравый смысл?
— У меня его отродясь не было. Зато есть гордость — и подачек я не беру!
Он с силой втянул в себя воздух, и его лицо исказилось от гнева. Когда Эви протянула ему бумаги, он вырвал их у нее из рук.
— Идите к черту. — Голос звучал сдержанно, но ядовито. — Вам там самое место.
Захваченные спором, они оба не заметили, как наверху показалась хрупкая детская фигурка — и тут же скрылась в спальне.
Должно быть, Джастин все же надеялся, что она уступит. Но Эви упрямо смотрела на него в упор, и наконец, развернувшись, он широким шагом вышел за дверь, а чуть погодя она услышала, как он заводит машину.
Эви и сама толком не понимала, почему так отреагировала. Ей очень хотелось сохранить коттедж, и сейчас довольно было лишь поступиться гордостью, и она получила бы желаемое.
Но никакая сила не могла заставить ее склониться перед этим мужчиной. Его сухое равнодушие, его манера идти напролом и с легкостью швыряться деньгами — все это слишком ясно говорило о подлинных мотивах его действий.
И хуже всего, что до этого она почти начала проникаться к нему симпатией.
Если бы он выкупил дом по дружбе, заботясь о благе Эви, она еще могла бы это принять. Но понятие «дружба» было незнакомо Джастину Дэйну.
Утомленная, она вновь легла в постель, а когда проснулась, в доме никого не было. Джастин до сих пор не вернулся. Марка она обнаружила у моря.
Они посидели там немного вдвоем, болтая ни о чем и делая вид, что все в полном порядке.
То же самое продолжалось и после завтрака, когда отец мальчика наконец приехал. А вечером он пригласил их в ресторан. Заведение оказалось очень дорогим. Эви сперва не могла понять, зачем ему это понадобилось, но потом догадалась: в такой церемонной обстановке меньше заметна натянутость в их отношениях.
Ей хотелось бы вообще не думать о нем, однако… Слишком сложная задача, учитывая, что он привлекал к себе общее внимание. Ни одна женщина не пропустила Джастина взглядом, и, похоже, он без труда мог бы получить любую из них. Впрочем, вел он себя безупречно и не обращал внимания ни на кого, кроме сына и своей спутницы.
Но меньше всего сейчас Эви хотелось вспоминать, как они валялись рядом на пляже, разморенные и почти обнаженные, и как потом он ее целовал, прижимая к себе…
И не нужно себя обманывать: она хотела этих поцелуев, даже если сама не признавалась в этом.
