Пока что, однако, все происходило наоборот: он разрывал ее компанию и ее отдел на части, чтобы в итоге всех выбросить на свалку. Уличные сплетни и кулуарные пересуды подтверждались. У этого ублюдка еще хватило наглости махнуть на прощанье двумя пальцами через плечо: мол, "спешу-не-могу-остановиться", чтобы взглянуть, какие разрушения произвела брошенная бомба на тонущем корабле и что там с барахтающимися остатками команды. "Он умеет смыться быстрее, чем любой другой мен с Мэдисон-авеню", — подумала она. Мрак окутал комнату. Они шли на дно и знали об этом. Теперь оставалось лишь со вздохом пожать плечами и спокойно отправляться домой. Он собирался окончательно опутать долгами Гейл Джозеф, а затем по дешевке распродать ее нерентабельный отдел. Макс и Карл сейчас, вероятно, перевернулись в гробу.
"Остынь, Гейл. Остуди голову! — сказал ей, однако, внутренний голос. — Настоящий капитан не сидит, сложа руки, когда корабль идет на дно: он спускает на воду аварийные шлюпки и спасает команду". Сегодня эти аварийные шлюпки назывались Флинг. Сама того не зная, Флинг сейчас приобрела лучшего своего друга, который готов был пойти не все, чтобы протолкнуть ее в звезды мирового подиума. Гейл знала теперь, что делать: она превратит злобу и ненависть к Кингмену Беддлу в оружие против него; она подхватит в руки бомбу, которую тот небрежно подбросил ей, но в нужный момент отпасует ее обратно. Он пытается поставить крест на ней и компании ее отца при помощи короткого и легкомысленного словечка "Флинг"? Что ж, она сделает эту девушку и этот аромат частью себя, она сделает из них нечто большее, чем духи "Кармен" или аромат "Роуз". Черт возьми! Она превратит Флинг в "ЧАРЛИ" девяностых годов!
— Ну-ка дай-ка взглянуть на портрет этой проклятой девки! — рыкнула она своей ассистентке Линн Беббит. Итак, сколько у нас до презентации? Полгода? Как далеко мы уйдем с половиной от ничего, Ох-Уж-Этот-Боб? И что мы вообще сможем получить нахаляву?
Она сделала полный оборот на вращающемся стуле.
— Может быть, стоит презентовать аромат на каком-нибудь благотворительном вечере? До ТАКОГО еще никто не додумывался. Пусть сами заплатят за презентацию и право понюхать первыми нашу мешпуху.
В отгороженном стеклом от остального пространства зальчике для совещаний раздался смех — это был первый вздох облегчения и надежды с тех самых пор, как по комнате резвым слоненком пробежал Кингмен, за рекордно короткое время произведя опустошения, сравнимые лишь с рейдом генерала Шермана через Атланту.
— Отлично! Благотворительная презентация — это мило и славно! — поднял голову Филипп Дюбуа, принимая мяч и пасуя дальше.
— Эта девушка очень свежа и непосредственна, — подал голос Ох-Уж-Этот-Боб, глядя на большую фотографию Флинг, которую держал в руках. — Этот восхитительный цветок — послание из девяностых годов. Вы только взгляните на эти губы и эту грудь.
Он повернул фотографию лицом к остальным.
— Ну, что же скажете? Это же просто находка для передовиц и обложек журналов!
— Тепло! — Гейл даже привстала со стула. — Ну, пусть будет еще теплее!
— Я слышала о ней только самые восторженные отзывы, — заговорила Линн Беббит. — Она мечта любого модельера. Манера речи — как у уличной девчонки. Я бы хотела быть на нее похожей, не говоря уже о том, чтобы источать этот потрясный аромат. — Голос у нее звучал робко. — Если она делает карьеру, пользуясь покровительством Кингмена Беддла, — Линн подняла глаза, чтобы увидеть, как воспринимаются ее слова, — то к этому должно быть примешано еще кое-что.
Линн прервал Кристофер Клатцник:
— Давайте разложим все по полочкам. Что значит это "кое-что"?
Старик всегда смотрел в корень.
— Секс и парфюмерия — эта тема стара, как мир, — хмуро бросила Гейл.
— Так почему же МЫ должны стоять от нее в стороне? — неожиданно спросил Ох-Уж-Этот-Боб. — Секс, но не тот, что обычно, что-то посвежее. Как там, в романсах? Кто-то на ком-то? Один — могуществен, другой… женщина.
Все в комнате навострили уши: если у Ох-Уж-Этого-Боба рождалась идея, то как бы безумно она ни звучала, она обязательно срабатывала. Ох-Уж-Этот-Боб не спеша затянулся, и все, затаив дыхание, ждали, когда он оторвется от своей вечной сигареты "Ньюпорт" и вместе с облаком дыма выдохнет следующую идею.
— Да, расставим все по полочкам. Что это за штука, заставляющая мужчину ставить на карту все? Выбивающая его из колеи? Любовная интрижка, размен жен? Это слишком безвкусно — это слишком отдает восьмидесятыми годами. К ЭТОЙ девушке не должно пристать ничто вульгарное. Флинг — это взаимное притяжение, когда ты ловишь взгляд ее глаз, а еще лучше — дуновение ее аромата! Следуешь за этим ароматом. Стремишься за ним! Грезишь о нем! Фата-моргана, флейты, флер — это Флинг. Врак? Какая ерунда! Может быть, речь идет всего лишь о флирте? Флирт встряхивает и омолаживает, разве не так? Если рабочие на стройке, увидев вас, не прекратят насвистывать себе под нос, вы ведь будете лично оскорблены, не так ли?
Линн с энтузиазмом кивнула. Гейл же ровным счетом ничего не поняла. Никому до сих пор не приходило в голову начинать или прекращать свистеть при виде заматерелой пятидесятипятилетней женщины, которая и в более молодые годы производила впечатление бабки.
— Я слышала, что коэффициент умственного развития у нее ниже, чем у ленивой черепахи, — фыркнула она.
— Вот именно, — пропыхтел Ох-Уж-Этот-Боб. — Кому захочется пахнуть, как Маргарет Мид, или какое-нибудь светило науки в юбке?
Комната ответила смехом, но прерывать Ох-Уж-Этого-Боба, оседлавшего своего конька, никто не решился.
— Это то, о чем мечтает и в чем нуждается каждый: нечто невинное и в то же время лукавое… А ничего! — заметил он, поднеся портрет Флинг к свету. — Эта девушка не имеет ничего общего с любовной интрижкой. Она слишком классная для этого. Она сексуальна. И — мила; поневоле хочется стать ее другом. Бьюсь об заклад — этот малый вдохнет полной грудью ее аромат и захочет жениться на ней. Кто знает, может быть, именно она вволю оттянется и смотает удочки, попутно сорвав банк?
Он сверкнул ухмылкой, которую не замечали за ним с тех пор, как он помог Виктору Скребнески открыть для рекламы "Эсте Лаудер" Паулину — на данный момент фотомодель № 1 во всем мире.
— Но у нас всего полгода, чтобы выложить товар на прилавок! — простонал Филипп Дюбуа, заглядывая в календарь.
— Что у нас есть на полке сейчас? Есть что-нибудь такое, что можно доделать за полгода и вывести в лидеры парфюмерного хит-парада? — спросила Гейл.
— Я бы предложил "Рур"'. Предельно рафинированная штучка. Полагаю, именно то, что нам нужно. В конце концов, не станете же вы отрицать, что "Опиум" был просто кайф, да и "Рив-Гош" для Ива Сен-Лорана оказались премиленькими духами?
