Я схватилась за лампу, которую мне поставили, чтобы хорошо училась и разбила ее о стену.
Как только я начала делать выбор все бесповоротно изменилось, и отец сразу показал свое истинное отношение.
— Эй, Снеж! Ты что там творишь?! — В дверь начали долбить соседки.
Вас только не хватало.
— У тебя все нормально? — не унималась Света, после затянувшейся паузы.
— Все ок, — отозвалась я громко. — Генеральную уборку решила устроить.
Не обращая внимания на лепет за дверью, я полезла в шкаф и отыскала там сумку. В нее начала складывать все учебное барахло.
Я получила ультиматум, когда начала встречаться с Филиппом. Сама не поверила…
Он тебе не подходит, сказал тогда папа. Ни разговоров, ни вопросов, просто констатация. А я и рада бы прислушаться, но бунт уже назревал внутри. Отец не воспринимал всерьез мои желания ни на каком уровне! Даже не спрашивал моего мнения, когда оплачивал место на юрфаке.
Ты еще слишком молода, чтобы знать чего хочешь, сказал он тогда.
Но последней точкой стал Филипп. Я уверена, отец не смотрел на то, как мой первый парень относился ко мне или на то, какой он человек. Главное — перспектива, он любит это повторять. Отец Филиппа хорошая перспектива, но его отпрыск слишком разбалован и не сможет повторить успех.
Я бросила вызов отцу. В тот же день мои вещи перевезли в комнату общаги, которую, однако, за короткое время переделали до дверной ручки, превратив в более менее достойную обитель.
Даже мама его не остановила. Хм… мама. Всю жизнь она была его тенью и беспрекословно подчинялась во всем. Идеальная, верная жена, которая каждый вечер прятала свою тихую грусть за бокалом вина. Никогда мама не была моей защитницей. Даже по душам поговорить не могу с ней. Вечно витает в каких-то облаках и горит лишь одним — очередной картиной или другим предметом интерьера музейного типа, который вызовет массу восторга у гостей.
Я шумно втянула воздух и кинула в сумку последнюю юниту. Но закрывать ее не спешила. Поднявшись на ноги и задумчиво оглядев себя, я начала раздеваться. Сняла все, даже белье и запихала все это купленное тряпье в сумку. Ничто не будет напоминать мне о той квартире! И том, что я была знакома с человеком по имени Кир.
----
Я пролежала в кровати до самого вечера. Несколько раз ко мне стучали, но я даже не отзывалась. Никого не хотелось видеть. Внутри засел мерзский осадок, от которого я никак не могла избавиться. И самое стремное, что и поговорить то не с кем было об этом!
Вот так — самая популярная девочка на курсе и не имеет настоящих друзей. Чтобы нож в спину потом не воткнули. Даже Соне — самой нормальной девчонке в общаге, я не могла раскрыться. Она точно никому не скажет, но… хуже всего для меня видеть жалось в глазах. Да и вообще не хотелось грузить соседку. Наверняка сама зализывала раны из-за Джокера. Если тем вечером он был в клубе, не представляю, чем это для нее закончилось…
Вспомнив о Соне, я заставила себя, наконец, поставить телефон на зарядку и включить его. Пришло пару уведомлений о звонках от подруг, с которыми я провожу время в спа и фитнес зале, от мамы, которая скорее всего хотела позвать меня на очередной званый ужин и смс о пополнении счета.
Я грустно усмехнулась, глядя на ежемесячную подачку от отца. Твою мать… он не врал. Меня действительно не теряли.
Пропустив колючую волну негодования, я велела Сири набрать Золотую ручку — так я вбила Соню в контакт. Гудков было много, но ответа я так и не дождалась. Она сама перезвонила через несколько минут и приглушенным голосом сообщила, что еще находится в больнице с бабушкой. Как будто я могла знать об этом. Естественно я ничего не поняла, но не стала расспрашивать подругу, а после разговора полезла в мессенджер.
От нее действительно остались сохраненные сообщения. Оказывается, у Сониной бабушки случился инсульт, и она уехала из города, чтобы ухаживать за ней. И кое-кто отправил ей за меня слова соболезнования…
Отбросив смартфон, я вернула голову на подушку и нервно выдохнула. Опять его глаза всплыли в сознании. И все, что происходило в квартире, как пластинка на повторе картинами проносилось в голове. И все, что он делал и все, что говорил… Черт.
Потянувшись к тумбочке, я вытянула из футляра эир подс и заткнула уши. Нашла самую заводную песню из списка, и сделала громкость на всю мощь.
Только бы не слышать его голос в голове.
КИР
Значит, не села в машину, гордая царевна. И даже будучи на лопатках не осталась в долгу.
Тяжелое детство, блядь. Не угадала, соплячка!
Человек сам делает выбор — быть праведником или злодеем. Никто не виноват в моих грехах, и никогда я не искал себе оправданий. Так почему меня ебет, что она там вякнула перед уходом?
Брюнетка, которая с средины глянцевой копны волос превращалась в блондинку, выплыла из-за стола и, не забыв поднять кошачьи глазки ко мне, направилась на танцпол. Красивая пантера. Двигается, что надо, умеет показать себя. Знает к кому подкатить и для чего.
Пребывая в своих мыслях, я наблюдал со второго этажа, как она танцует, периодически присматриваясь и к другим вариантам. В моей руке находился бокал, который я больше грел, чем пил, опираясь локтями о парапет подсвеченный красным неоном.
С самого начала ведь нутром чуял, что не пройдет даром это знакомство с цацкой Михеевской. Сложные парни, простых путей не выбирают, так что ли Кир? Сложностей захотелось? На том и споткнулся. Никогда мне не нужны были чужие сложности. Не имею привычки путаться в дебрях людских переживаний и слабостей, если это не касается дела и выгоды. Чревато последствиями. Если появляется интерес, за пределами койки. Сам не понял, как увлекся и ввязался в липкую паутину подробностей чужой драмы.
Думал, что все контролировал, а теперь понимаю, как задержалась девочка в гостях. Неоправданно задержалась. И вроде взял, все что хотел, добрался до нужной точки, только чувство гнилое осталось внутри, будто кое-что и отдать успел.
В какой-то момент пантера обернулась и, встряхнув копной длинных волос, нашла меня взглядом. Ладно, девочка. Слегка склонив голову, я коротко подманил ее рукой и не дожидаясь от незнакомки реакции, отошел от парапета. Медленным шагом направился к своей кабине, задержался у двери и дождался, пока стройная девушка в облегающем черном платье окажется в поле зрения.
Сделав пару неуверенных шагов, она почти сразу нашла меня взглядом и растянула сочные губы в смущенной улыбке. Не спеша подошла и правдоподобно предположила:
— Кажется, мы знакомы?
— Все возможно, — отозвался я, зарывшись рукой в ее густые волосы и притянув к себе вплотную.
Ощутив, как девушка дрогнула, я втянул запах ее помады, но целовать не стал. Размазывать краски предпочитаю членом.
Заведя безымянную в кабину, я сразу прижал ее к стене. Провел ладонью по вырезу платья и смял грудь, сорвав сладкий стон с вишневых губ.
— Угостить тебя? — предложил, протискивая вторую руку между ее бедер в чулках.
— Не откажусь от шампанского, — прерывисто выдохнула та, чье имя мне не интересно и сосредоточила опьяневший взгляд.
Громкий стон разнесся в кабине, когда я вдавил ее трусики, практически проникнув в лоно. Сразу после отстранился, чтобы налить обещанный бокал, но протягивать его не спешил.
— Встань на колени, — велел низким голосом.
Прикусив нижнюю губу, безымянная послушно опустилась на пол и получила бокал из моих рук. Она сделала маленький глоток, а я расстегнул ремень и приспустил брюки. Затем застал девушку врасплох, взяв за подбородок и заставив выпить весь бокал.
— Теперь соси, — велел раскрасневшейся незнакомке.
Задержавшись всего на мгновение, она взяла мой член в рот и начала медленно заглатывать. Слишком медленно. Пришлось сгрести ее волосы и задать темп.
Потаскуха быстро поняла, что мне надо и перестала строить из себя робкую овцу. Не выношу фальшивую игру. Со мной каждой приходится быть настоящей, со мной не нужно играть. Все просто и понятно — так было есть и будет.
