Отец что-то выкрикивает вслед, когда мы покидаем столовую, но я даже не оглядываюсь, зато ощущаю пристальный взгляд Марины. Она не будет долго злиться, поймет. Может, присоединится к нам, когда завершится ужин. Все равно. Мне нужно покинуть этот дом как можно скорее, но в то же время разум подсказывает мне, что нужно оставить девчонку в покое, не действовать на поводу эмоций и чувств. Однако она спокойно идет следом, ничего не говоря.
Мы садимся в первую попавшуюся машину. Феррари отца. Ничего, если я одолжу его тачку, он против не будет. Возможно, сейчас я веду себя, как подросток, но факт есть факт. Я не хочу проживать чужую жизнь. Это не для меня. Отец должен осознать это. Даже травма не остановит меня от отказа заниматься винодельней.
— Куда мы? — Эльза подает голос внезапно, но тихо, когда мы покидаем территорию дома.
— Отмечать твой день рождения. Где ты заказывала столик?
— Я уже все отменила и Алене написала, что не получится отпраздновать.
— Мы устроим свой праздник, — весело говорю я, мысленно разрабатывая план нашей поездки.
Глава 12. Лучший день рождения
Это безумие. Драйв. Неизвестность. Скорость. Полное отсутствие контроля и игнорирование голоса разума. Именно так можно назвать нашу спонтанную поездку. Этот день и этот вечер будто вытащили из другой вселенной и вставили в мою жизнь, потому что раньше я никогда ничего подобного не творила.
Я не убегала с семейного ужина, который был очень важен для моих родителей, не перечила матери, не шла против слова Григория Викторовича. До сих пор помню его строгий взгляд, окинувший меня с головы до ног в столовой. Я только-только сумела справиться с тем разочарованием, которое испытала, узнав про ужин дома и невозможность отметить день рожденья в кафе. Впрочем, даже не в кафе, а в ресторане на пятидесятом этаже. Красивый вид, качественная еда, атмосфера роскоши.
Я так хотела попасть туда, что записалась за месяц вперед. Мама не понимала моего стремления, но поспособствовала, чтобы мне зарезервировали столик. Не буду описывать, что ощутила, когда мое желание проигнорировали, не буду вспоминать нецензурные словосочетания, которые я услышала от подруги, вынужденной остаться дома. Это в прошлом. В недалеком, но забытом прошлом.
А сейчас я живу настоящим. В спортивной машине с откидным верхом, в битах громкой музыки, будто мы дети мажоров, с улыбками на лицах от драйва и скорости, которую Дан превышает без зазрения совести. Он обгоняет одну машину за другой, словно куда-то торопится. Но куда? На тренировку ему не нужно, занятий у меня нет ни сегодня, ни завтра. Тогда зачем…
— О чем задумалась? — бархатный голос сводного брата вытаскивает меня в реальный мир.
— Да так, ни о чем. Гадаю, куда ты везешь меня.
— Скоро увидишь, — он загадочно улыбается, подрезая еще одну машину.
Что он приготовил? Как это связано с моим днем рождения? Дан ведет себя очень странно, очень загадочно. После стольких месяцев игнора он слишком дружелюбен. Будто между нами не было пропасти.
Будто мы снова стали теми, кто сплотился в момент горечи и слабости…
Мы останавливаемся на парковке напротив набережной. Что мы здесь забыли? Но этот вопрос застревает в горле, когда мы выходим из машины. Дан берет меня за руку и тащит вниз, к речной пристани, где нас мирно поджидает маленький речной трамвай, украшенный гирляндами и цветным дождиком.
— Вау, как красиво. По-новогоднему, — замечаю я, когда мы останавливаемся неподалеку от трамвайчика.
— Я предупредил ребят полчаса назад. Хоть что-то, — Дан пожимает плечами.
В груди возникает тепло, на губах автоматически появляется улыбка. Знаете, то чувство, когда тебе нужно быть серьезной, но ты не перестаешь улыбаться от счастья, от понимания, что кто-то в этом гребаном мире о тебе позаботился. Кто-то вспомнил, что у тебя день рождения и что этот праздник очень важен для тебя.
Обычно я праздновала его с Аленой. Мы либо гуляли, либо сидели у меня дома, если погода не позволяла выйти на улицу. Мама все время работала, не могла присоединиться. Она оставляла мне деньги, половину из которых я отдавала обратно, потому что много не тратила, а сама засиживалась в офисе допоздна.
Но никто не устраивал мне спонтанные сюрпризы, никто не заказывал целый морской трамвай, чтобы порадовать меня.
Никто, кроме него…
— Что будешь есть? — он ведет меня за руку на крытую палубу.
Здесь накрыт стол на двоих. Прямо как на свидании, когда понравившийся парень пытается признаться в чувствах и хочет произвести впечатление. Не стоит забывать, что мы родственники, хоть и не кровные. Мы одна семья. Сводные брат и сестра. Он просто очень внимателен ко мне и мил.
— Что предложишь?
— Выбирай любое блюдо. Сегодня твой день.
— То есть если я захочу лягушачьи лапка, ты их принесешь? — выгибаю бровь, не веря во все происходящее. Не знаю, почему сейчас ирония сквозит из моих уст, наверное, она помогает справиться с шоком.
— М-м-м… Да.
— Я же пошутила!
— А я нет.
Если бы вы слышали, с какой мягкостью Дан произнёс эти слова, то тоже не смогли бы оторвать от него глаз. От уверенного красавчика в костюме, подчеркивающем ширину его плеч, от взгляда, светящегося зеленым малахитом. Даже в неярком свете огней на палубе я вижу, как они сверкают, как улыбаются.
Мы еще несколько секунд внимательно смотрим друг на друга и не можем ничего друг другу сказать. А нужно? Его нежный взгляд опускается с глаз на губы, поднимается обратно. Снова. Он каждый раз смотрит так, будто готов ударить током в самый неожиданный момент. Уже бьет. Вот сейчас. Кожу покалывает, дыхание становится частым.
Нам не нужны слова, чтобы сказать друг другу все, что мы чувствуем…
— Даниил Григорьевич, трогаемся? — раздается из динамика на столе. Я думала, что из него будет звучать музыка, и даже не замечаю рядом кнопку, на которую нажимает Дан, произнося серьезным тоном:
— Да.
Мотор тут же заводится, палуба вибрирует, и мы потихоньку двигаемся вперед по Москве-реке. Огни ночного города никогда не гаснут, они украшают набережную, настраивают на волшебство. Новый год давно прошёл, а я почему-то жду чуда.
— Сегодня ветрено, поэтому на улицу лучше не выходить, — предупреждает меня Дан, листая меню. — Так что ты будешь?
— На твой вкус.
— Хорошо, закажу лягушачьи лапки, — ухмыляется Дан.
— Дан!
— Почаще называй меня так, и я выполню все твои капризы.
Любые? Ладно, сам напросился.
— Тогда бефстроганов.
Через десять минут мне действительно приносят бефстроганов, а Дану — стейк максимальной прожарки. Помню, он говорил, что не любит мясо с кровью. И я не люблю. На это наши вкусы тоже сошлись. Еда быстро исчезает со стола, вокруг нас мутноватая вода Москвы-реки, яркие огни, которые порой заставляют жмуриться. На нашем трамвайчике такого нет: Дан подумал даже про свет.
Сегодняшний вечер — будто из другой реальности. Дан вытащил меня из серых будней, скрыл в этом пространстве, наполненном весельем, счастьем и беззаботностью. В последнее время меня преследовала монотонность. Она стала нормой. До этого дня. До того, как я пошла вслед за парнем, нет, за мужчиной, к которому неравнодушна.
Однако об этом чувстве нужно забыть.
— Не хочешь потанцевать? — внезапно предлагает он, когда мы доедаем свои порции. — Еду надо растрясти.
— Не знаю, я…
— Что? Страшно? — игриво поднимает темные брови.
— Я… думала, что ты не танцуешь из-за ноги, — нахожу первую попавшуюся отмазку.
— Все верно. Но для тебя сделаю исключение.
Пока я поднимаюсь, Дан включает на телефоне единственный медленный трек «Слипкнотов» и протягивает руку. Одна из моих любимых песен, которые я слушаю, когда мне одиноко. Но сейчас я не чувствую себя таковой. Рядом Дан. Его теплые ладони ложатся на талию, моя голова опущена на крепкое плечо в идеальном костюме. Ловлю себя на мысли…
