- Мне тридцать три, - сухо и коротко кидает мне.
Я замираю.
- Простите, я не знала, не хотела обидеть, - чувствую за собой вину и стыд, и, желая как-то сгладить эту неприятную ситуацию, говорю: но вкус мне Ваш нравится, платье…эм…гармоничное, отлично сочетается с цветом глаз.
Не то, чтобы оно мне на самом деле нравилось. Я б назвала его цветом детской неожиданности, но по факту – коричневый.
- Моей бабке принадлежало, - почему-то от моего комментария она еще больше расстраивается.
Я не знаю, как извиниться, впервые попадаю в такую ситуацию. Открываю рот…
- Остановитесь на этом! - машет резко головой, встает и дает мне огроменную папку. - Отсортируйте лучше документацию, распределяйте бумаги по тематикам. В общем, разберетесь.
Я отсаживаюсь ко второму столу, который сегодня в обед подогнали со склада. Временно, как выразились мужики. Я стыдливо открываю папку и пару минут бездумно ее листаю. С грохотом открывается дверь кабинета шефа. Он выходит оттуда полностью экипированный – пиджак, портфель, хмурое выражение лица.
- Василиса Петровна, - обращается к секретарю, та поднимает на него глаза и внимательно слушает, - у меня срочная встреча, запись Максименко перенесите на завтра. Сегодня я уже не вернусь, так что работаем в штатном режиме. – переводит на меня свой темный взгляд, я отвожу его. – Марию Александровну на полчаса пораньше отпустите, у нее личные дела.
И таким тоном произносит это «личное», что мне в голову вся кровь приливает. Чувство вины или стыда так пытается вызвать во мне. Вон как женщина на меня неодобрительно косится. Но я стараюсь не обращать внимания и делаю вид, что усиленно корплю над бумагами. Тружусь на благо Компании, так сказать.
- Хорошо, Глеб Андреевич, все будет сделано, - кивает ему в знак согласия, и он явно с облегчением уходит.
Как только он ретируется, время словно ускоряется. Во всяком случае, очень скоро порог приемной переступает обаятельный блондин. Глеб.
- Дамы, - улыбается, аж глаза голубые искрятся.
Хорош, чертяка.
- Я готова, Глеб, - подрываюсь с места, впопыхах пихая так и не отсортированные листочки обратно в папку.
Хлопаю по ней ладонью и перевожу взгляд на юбку. Краска стыда опаляет мои щеки. Пятно от кофе засохло, ведь застирать его я так и не удосужилась. Честно говоря, в конференц-зале было не до этого, а потом уже и смысла не было. Думала, домой уже приду и кину запачканную одежду в стирку. А потом Глебчик неожиданно нарисовался, и я в эйфории и вовсе про оказию эту забыла. Стыдно-то как.
- Поспешим, Маша, - он смотрит на наручные часы и постукивает каблуком своих туфель о пол.
Я подрываюсь, а то мало ли, вдруг передумает.
- Куда пойдем? – иду с ним рядом чуть ли не вприпрыжку.
- Тебе понравится, - улыбается, глядя на меня.
В животе у меня порхают бабочки, а сама я в таком предвкушении нахожусь, что даже о пятне кофе забываю на мгновение.
- Глеб, подожди, - кричит вдруг сзади женский голос.
Мы оборачиваемся, а сзади к нам на всех парах мчится Ирка. Скриплю зубами. Лишь бы с нами не навязалась, ну, пожалуйста. Но штрафных баллов у меня сверху набрано, видимо, много, раз просьба моя не была услышана.
- Вы куда это вдвоем? – с явной печатью ревности на лице спрашивает нас Ира.
- В кафе неподалеку, - отвечает ей Глеб, - решили вспомнить юность, о былых временах поговорить.
В это время подъезжает лифт, и мы все заходим, при этом соперница вклинивается между нами, что меня совсем не устраивает, но я стоически молчу.
- О школьных годах? – мнимое веселье и восторг в ее голосе могут обмануть мужчину, но не меня, - я с вами, и не спорьте. Мне же тоже любопытно, что да как. На встрече из-за дурацких Мишкиных рассказов толком о других ничего и не узнали.
Мне кажется, или только я при упоминании ее первой любви слышу в ее голосе тоску? Мы добираемся на машине Глеба довольно быстро, вот только настроение мое падает еще ниже. Я еду сзади и особо не вклиниваюсь в их разговор. Вот же коза, по привычке села на переднее сиденье, мешается тут под ногами. Не вижу, чтобы между ними была романтическая или плотская связь, со стороны Глеба так точно.
- Прошу, дамы, - останавливается он на парковке возле кафе.
Я выхожу из машины и открываю в удивлении рот. Кафе это слабо сказано, скорее уж ресторан. Пусть не 5 звезд Мишлена, но для нашего городка весьма на уровне.
- Чего рот открыла, деревенщина, - шипит мне бывшая подружка, когда Глеб отходит к администратору.
- Сама бы варежку прихлопнула, селезень, - кидаю ответную гранату в ее сторону.
А то ишь чего, думает, на меня хлебальник свой разевать можно безнаказанно? Не будь здесь объекта моей влюбленности, выдрала бы тут же ей все ее хлипкие патлы.
- Я Костыль, тьфу ты, Костылёва, - путается эта вобла сушеная.
- Заметь, это не я тебя костылём обозвала, селезень, - тут подходит Глеб, и я замолкаю, но вижу, что попадаю в цель.
Настроение у нее теперь такое же паршивое, как у меня. А нечего третьей лишней встревать, завистница.
Нас садят за столик у окна. Но тут уже мне удается отвоевать себе место рядом с Глебчиком. Ее тощий зад только-только собирается усесться рядом с ним, как я резко двигаю стул. Она падает на пятую точку, не успевая ухватиться за стол. Спина сутулая, ноги враскоряк. Впрочем, такие же кривые, как и в школе.
- Ой, прости, я не заметила, что ты садишься, - делаю иллюзорные попытки помочь ей подняться, но еще больше юлозю ее по грязному полу.
- Отпусти, - рычит она, уже не сдерживая гнев, - я сама встану.
Она подрывается и садится напротив. Прожигает при этом во мне дыру. Я сажусь возле невозмутимого Глеба, который наблюдает за этой сценой с непроницаемым выражением лица. На секунду мне кажется это странным, но тут он мягко мне улыбается, и я выбрасываю эту мысль из головы. Ох, ну какой же он красавчик. Но вечер идет совсем не по плану. И если с присутствием Ирки я смирилась, то когда буквально через пять минут возле нее приземляется мой шеф, я готова метать молнии.
- Междоусобчик и без начальства? – ухмыляется эта бородатая морда, - составлю вам компанию, я голодный, как слон.
- Такой же шумный, - бурчу я себе под нос, но бородач на меня так внимательно палит, что ощущение, будто по губам читать умеет.
- Официант, - шеф подзывает к нам парня, и тут начинается треш.
Живот мой невовремя начинает урчать и рычать. Кушать-то как хочется…
Глава 16
- А мне стейк из говядины, салат овощной на Ваш вкус и чашку зеленого чая, - делает заказ Ира, а затем переводит взгляд на меня.
Первым порывом было заказать две порции этого стейка, какой-нибудь пирог, чайник чая, но потом я вижу взгляд главгада на себе и выдавливаю из себя тихонько.
- Салат и черный чай с лимоном, - а желудок-то как сосёт.
Ирка кашляет, но прикрывает этим свой смешок. Я молчу, ничего не могу ей предъявить, а сама злая сижу и голодная.
- Три стейка и кофе, - не раздумывая, Глеб Андреич сходу заказывает себе тоже самое.
Блюдо дня у них эти стейки, что ли.
- Суп, салат овощной и чай с лимоном, - последним делает заказ Глебушка.
Не знаю, меня ли поддерживает или действительно он не такой обжора, но мне становится приятно. Вот только без конца тревожащий меня взгляд брюнета, начальника моего, так некстати тут появившегося, весь настрой мой сбивает. Только я настраиваюсь кинуть флюиды в сторону мужчины, как тут же оказываюсь в плену хмурого взгляда этого бородатого.
- Морить себя голодом – сейчас в моде? – скептически спрашивает у меня брюнет.
Я поджимаю губы и быстро думаю, что бы такого ему ответить, но меня спасает Глеб.
- Это полезно, между прочим. Да и вечером плотно кушать – вредно, - он цокает, с осуждением глядя на друга и Иру.
Та краснеет, прячет глаза, а вот шеф вальяжно откидывается на спинку. С видом хищника, готового сожрать целое стадо оленей. И не стыдно же вот так надо мной издеваться. Я готова заранее слюнями истечь.
