её, но ещё и –
черт возьми! – мастерски электризуют и намагничивают всё внутри, заставляя чувствовать совершенно неестественную для неё неловкость. Ту, которую не мог вызвать в ней ни один другой мужчина.
– Я… всё же прошу вас подписать заявление, – словно мантру, повторила Натали, не переставая мысленно твердить себе, что она всё делает правильно.
– От вредных привычек нелегко избавиться. – Внезапно произнес он, и уголки его губ легко и безумно сексуально приподнялись. Снова намекал на то, что она любит сбегать? Снова… Иисусе, что делала с ней его улыбка… а ведь они были знакомы без года сутки!… Разделяемые ничтожно малым расстоянием, они оба не отводили друг от друга пристальных взглядов. Натали могла бы поклясться, что её сердце в эту самую секунду билось, как у той крохотной птички колибри – так же бешено и гулко – и она не понимала, как такое большое оно умещается внутри. – Хорошо, мисс Хейворт. Раз вы всё окончательно решили, я подпишу заявление.
Его голос завораживал, лишая её возможности рассуждать здраво… стоп. Она не ослышалось? Подпишет?
– Подпишите? – Выдохнула Натали, понимая, что её только что словно обухом по голове шарахнули.
Он кивнул, а затем, отвернувшись, предоставив ей возможность свободно дышать, направился к своему столу. Подпишет. Брендон Макгил подпишет её заявление. Она должна бы прыгать до потолка, так почему же тогда её одолевают совершенно противоположные чувства?
«Нет, Натали, не смей. Приняла решение – теперь, не сворачивая с этого пути, иди по нему до самого конца. Это то, чего ты хотела. И это то, что решит все твои проблемы».
– Только сперва решите, как объясните всё своей матери. – Внезапно добавил Брендон, пододвигая к себе заявление. – Она была весьма польщена, узнав, что вы стали частью моей компании, каково же будет её разочарование, когда вы скажете ей, что решили уйти.
Натали не поверила своим ушам. Ей казалось, что она спит, и все его слова – лишь дурной сон, от которого до чертиков сильно хотелось очнуться. Это не может быть правдой. Просто не может.
– Вы говорили с моей мамой? – Одними губами прошептала она, всё ещё надеясь, что вот сейчас он удивленно посмотрит на неё, всем своим видом давая ей понять, что всё это глупости, которые она сама себе и придумала. И что слов, которые она услышала, он не произносил вовсе.
Однако все её надежды, словно замок, возведенный на песке, размыло ледяным приливом, как только Брендон дал свой ответ.
– Не я, мой секретарь. Для того, чтобы заполнить некоторые пробелы в личном деле, Хайди пришлось разыскать номер ваших родителей и задать им соответствующие вопросы.
– Вы… – Натали едва дышала. Всё пропало! Господи, всё, в самом деле, пропало! – …Разве ваша секретарша не могла вначале позвонить мне?
– Она сделала это первым делом, – спокойно ответил он, открывая какую-то папку, – но вы, по всей видимости, были настолько заняты, что решили просто-напросто отключить свой телефон.
Натали вспомнила, что, действительно, сделала нечто подобное. На утро она обнаружила четыре пропущенных вызова с неизвестного номера, но решила не перезванивать, подумав, что тот, кому она понадобилась, если будет нужно, позвонит снова. Или найдет иной способ связаться с ней.
Дура, и как ей вообще в голову пришло отключить телефон?!
– Теперь моя мама знает о стажировке… – пробормотала она голосом, которым обычно осужденным зачитывают их приговор, а затем безвольно упала в широкое кожаное кресло и, не сдержавшись, нервно усмехнулась, – …мне конец.
Оторвавшись от бумаг, Брендон неторопливо поднял на неё глаза. Даже не смотря на него, она улавливала – чувствовала – его сосредоточенный взгляд.
– Что, если она узнает о той ночи? Что, если… – застонав, она закрыла лицо ладонями, – …она убьет меня. Теперь мне точно из этого не выбраться. Я обречена и меня похоронят молодой!
– Вы в порядке? – Осторожно осведомился Брендон и Натали резко одернула руки, со всей яростью, с какой только могла, посмотрев на своего всё ещё начальника.
– Нет, мистер Макгил, я совсем не в порядке! Вы загубили мою жизнь! Дважды!
Его брови изумленно взлетели вверх.
– Загубил вашу жизнь?
– Уничтожили меня! – Резко вскочив с кресла, она начала ходить по кабинету. – Похоронили мою карьеру! И сделали самой ужасной дочерью в глазах во всем идеальной матери!
– Тем, что велел своей секретарше позвонить? – Так же осторожно спросил он, всё ещё ничего не понимая.
– Тем, что велели ей выложить про меня всю правду! – Сделав вдох, Натали немного тормознула себя – то, что она кричала на своего все ещё начальника показывало её не с самой лучшей стороны. Слышала бы сейчас свою дочь Элеонор, и это добило бы её окончательно! Завертев головой, она на мгновение прикрыла глаза, а затем выдохнула. – Мама не должна была узнать о том, что я устроилась в «Трифолиум».
– Считаете это настолько постыдным?
Его вопрос заставил её открыть глаза.
– Я считаю вашу компанию лучшей среди прочих, мистер Макгил. И то, о чем я писала в своей анкете – чистая правда. Я действительно хочу здесь работать.
– Так что же вас останавливает?
– Вы знаете, – на выдохе призналась она, уверенная в том, что синеглазый Адонис всё поймет, и оказалась права.
Брендон снова поднялся со своего места, а затем, не отводя взгляда от её лица, вновь обогнул стол, но на этот раз остановился от неё на достаточно позволительном расстоянии.
– То, что произошло между нами в клубе, здесь и сейчас не имеет для меня значения. – Без единого намека на иронию, начал говорить он. – Вы были изрядно пьяны, и я тоже. Именно поэтому случилось то, что случилось, и изменить это, насколько вы понимаете, мы оба не в силах. Но, если вы готовы попробовать начать всё сначала, я так же готов обо всем забыть. – Мысли в голове путались, и Натали знала, что, если этот мужчина сделает ещё хотя бы шаг по направлению к ней, она перестанет мыслить здраво. Эту свою новую особенность она с легкостью уяснила меньше, чем за сутки. – Я действительно вижу в вас потенциал, Натали. И для того, чтобы не лишиться клиента, мне нужно, чтобы проект магазина вели именно вы. Для вас же, я полагаю, при данных обстоятельствах лучшем решением будет остаться, так как, насколько мне стало понятно, ваша семья не одобрит столь скоропостижный и необоснованный уход из этой компании. Таким образом, выходит, что мы поможем друг другу.
В общем-то, за исключением некоторых несущественных деталей, Брендон попал в точку. Конечно же, Натали ни за что не
