берег и ещё долго сидим на пирсе. Красота…
– Лерочка, я люблю тебя, – шепчу ей на ушко. И когда слышу в ответ: "Я тоже тебя люблю", практически схожу с ума от счастья. Кажется, это лучший день за все мои прожитые годы.
Не помню, чтобы кому-то признавался в любви. Никогда не ощущал столь острого чувства. Ни одна женщина так не волновала меня и не притягивала к себе. Ни с одной женщиной мне не было так хорошо. Ни в одной женщине я так не нуждался, ни с одной у меня не пела так душа. Ни одну мне не хотелось защищать, оберегать от всего мира. Кажется, я готов на всё, только бы она была со мной и любила меня. Мне кажется, я нашёл свою единственную на всю жизнь.
Лера
Шамиль часто заезжает за мной после занятий, когда не дежурит. Девчонки наверняка завидуют, шепчутся у меня за спиной. Стараюсь не обращать внимания, хотя всё равно нервничаю из-за этих сплетен. Сегодня было очень обидно. Услышала, как Лиза Воробьёва, глядя на Шамиля, стоящего напротив входа, прошептала подружкам:
– Опять старший Гаджиев за нашей Снежной королевой приехал. Она, небось, раскатала губу, что он на ней женится. Но вот увидите, не будет этого. Такие парни с нашими девочками только трахаются, а женятся на своих. Наверняка родители ему уже подобрали невесту и вовсю к свадьбе готовятся.
Слушать такое противно. Но меня тоже начинают одолевать сомнения. Мы встречаемся уже почти три месяца, а Шамиль ещё ни разу не заговаривал о совместных планах на будущее. Слишком мало времени мы вместе? А может, это из-за того, что я до сих пор не решилась на близость с ним? Но как я могу решиться, если не уверена, что он не бросит меня после этого?
Вчера он пригласил меня к себе на ужин. Я снова отказалась. Не могу я, боюсь, что он не сможет сдержаться. Он такой горячий! А я не уверена, что смогу согласиться. И что тогда будет? А если он начнёт настаивать? Кто в случае чего сможет прийти мне на помощь?
Прошлое не отпускает. Ненавижу Левина! Сколько времени уже прошло, а страх никуда не уходит. И по ночам иногда просыпаюсь в холодном поту, когда мне снова и снова снится всё тот же кошмар. Как теперь перебороть себя?
Бабье лето закончилось. Моросит дождь. Думала, что мы, как обычно, пойдём к морю, но погода противная. Ветер, холодно. Сидим в машине.
– Лер, ну не хочешь ко мне – пригласи меня к себе. Зайдём в кофейню, пирожных твоих любимых возьмём, выпьем чаю, фильм какой-то посмотрим. Не сидеть же весь вечер из-за дождя в машине.
– Пойдём лучше в кино.
– Идём. Но тебе не кажется, что ты перегибаешь? Не надоело? Почему мы не можем проводить время вместе в тепле и нормальных условиях? К чему этот экстрим? Неужели ты меня до сих пор боишься? Смахивает на паранойю.
Вижу, что Шамиль злится. Тянусь к нему, обнимаю, целую, он мне отвечает.
– Не сердись, пожалуйста. Мне нужно время, чтобы договориться со своими тараканами.
Наверное, я должна ему всё рассказать о своих страхах и откуда они взялись. Но я никак не могу набраться мужества для этого. Вдруг он после этого меня бросит?
– Так может, я как-то тебе помогу? – вздыхает. – Ладно, идём в кино.
Покупаем билеты на первый попавшийся фильм в последний ряд и полтора часа, не отрываясь друг от друга, целуемся. Шамиль забирается мне под свитер и гладит живот. Его ласки сводят с ума. Бабочки внутри танцуют лезгинку. Его рука скользит выше и дотрагивается до плотного бюстгальтера. Пытается пробраться под него, но неудобно, оттянуть его не получается.
– Этот твой лифчик – секретное оружие, чтобы я к груди не мог подобраться? Выкинь его, я тебе новый куплю, удобный, – ворчит мне на ушко.
В такие моменты я готова ему сдаться и забыть обо всех своих страхах. Но потом в зале включается свет, мы двигаемся к выходу – и меня снова охватывают сомнения, я понимаю, что не смогу. Пока не пойму, что у нас всё серьёзно, – не смогу. А Шамиль молчит. Знаю, неполных три месяца – это ещё не срок для серьёзных решений. И не хочется торопить события. Потому пока беру себе ещё немного времени для раздумий.
Выходим из кино, идём в кафе пить чай с пирожными.
– Лера, хочешь я расскажу тебе о своих тараканах? Может быть, когда-нибудь ты захочешь поделиться своими.
– А у тебя есть тараканы? Никогда бы не подумала. Ты такой позитивный и уверенный в себе.
– Думаю, тараканы есть у всех. А у меня даже не таракан, а тараканище.
Удивляюсь. Разве у такого шикарного мужчины могут быть в голове эти вредные насекомые?
– Я – изгой.
– Как это?
– Вот так. Когда-то, незадолго до окончания школы я оступился. На одной пьяной вечеринке переспал с девушкой из наших. А для нас это – табу. Наших девочек, особенно в религиозных семьях, с детства воспитывают, что ни один мужчина не должен касаться их до свадьбы. Ну а мальчики об этом знают, а потому держат себя в руках.
Ничего себе! Кажется, у меня на лице сейчас отобразился неприкрытый ужас. Шамиль кажется таким выдержанным и серьёзным, что мне трудно поверить, что когда-то он мог быть другим.
– Для отца это был жуткий позор, пришлось заплатить много денег, чтобы её семья не поднимала скандал и не заявила на меня в полицию.
– Но ты ведь её не насильно? Она была согласна?
– Конечно, согласна. Более того, фактически это была её инициатива. И ещё, я уверен, что всё было подстроено, чтобы подставить меня и развести отца на деньги. Мне сказала, что ей уже есть восемнадцать, а отец потом кричал, что она – несовершеннолетняя. В общем, мутная была история.
– Как это?
– Не знаю. Я точно не был у неё первым, я бы почувствовал. И крови на простыни сначала не было, она, вернее, краска или что-то вроде того, появилась позже. Когда это случилось – я не заметил, поскольку меня в тот момент бил её отец. Понимаешь, это разная степень вины – просто переспать с женщиной-мусульманкой, и лишить девушку невинности. Поэтому всё было подстроено так, что я её якобы обесчестил.
