И мы поиграем
— Я буду тебя ждать
Нарина обняла меня и я выскользнула в темноту города, велев девочке запереть за мной двери и вернуться в комнату. Дорога до СИЗО заняла около получаса. Но, когда я стояла у ворот, то отчаянно пыталась дозвониться до отца, наконец он согласился принять меня и я вслед за дежурным прошла на второй этаж, мой провожатый постучал
— Можно?
— Входи
Мы прошли в прокуренный кабинет и я тут же напоролась на выговор отца
— Ты что, не могла сама кабинет найти?! Не в первый ведь раз…
Скрестив руки на груди, прошипела
— Это всё, что ты готов сказать дочери, спустя пять лет не отсутствия?! Хорош же отец!
— Хороша же дочь! Подставить отца и сбежать с уголовником! Да ещё и выскочить за него замуж, и помочь укрываться от следствия!
Я смотрела в эти горящие злобной злобой глаза и вдруг вспомнила…. как все это уже было….пять лет назад…
— Ты арестовал Армана Ахметова — плевать! Но ты, арестовал свою беременную дочь. Разве тебе не стыдно?! Не жалко её?!
Ветров согласно кивнул, улыбаясь
— Нет. Не жалко. Как и тебе меня, тогда не было жалко…так и мне сейчас
— Но она твоя дочь!!!
Заспорила я, на что получила холодный и душераздирающий ответ
— У меня больше нет, дочерей.
"У меня больше нет отца…." Вот что я сказала ему в тот день, в ту нашу с ним последнюю встречу ровно пять лет назад! Это только моя вина. Он так мстит мне…
— Папа я….
— "Папа"?! Нет. Виктор Ветров. Я больше не твой отец. И ты сама в этом виновата, ты сама все это сделала, помнишь? Помнишь, что ты сделала тогда ровно пять лет назад, в этом же кабинете?! Нет?
Его улыбка стала шире
— Тогда, девочка, позволь мне напомнить тебе, что случилось в тот день…
Все вокруг поплыло и я словно снова оказалась в том дне…. в дне, когда я совершила ошибку…. самую глупую и страшную ошибку в своей жизни
Легче всего обмануть того, кто сильнее всех предан тебе. Своим недоверием мы оправдываем чужой обман. Когда кто то открылся тебе, показал душу — обман становиться самым большим грехом.
Пять лет назад
—— Маргарита ——
Маленькое серое двухэтажное здание милиции утопало в цветах: за клумбами ухаживали мелкие хулиганы, задержанные на пятнадцать суток. Тем, кто особенно старался, срок уменьшали на пять дней, поэтому клумбы всегда находились в идеальном состоянии. Я зашла в небольшой предбанник и обратилась к сидевшему за стеклом молодому кареглазому сержанту:
— Как мне найти майора, Ветрова?
Сержант вышел ко мне, краснея и оправляя и без того безупречно сидящую форму. Он очень смахивал на переодетую девушку — стройный, кудрявый, чистенький, с пухлыми губами, большими карими глазами и аккуратными, будто нарисованными дугами бровей. Внешности соответствовал и голос — высокий, девичий.
— Я вас провожу
Мы поднялись на второй этаж, и мой провожатый перед кабинетом начальника вновь оправил форму и снял с плеча невидимую пылинку:
— Разрешите?
— Входи
ответил из-за двери незнакомый голос. Мы вошли в прокуренный кабинет, и я тут же напоролась на выговор отца:
— Ты что, не могла сама кабинет найти?!
Я начала было оправдываться, но тут в разговор вмешался плотный, симпатичный мужчина в гражданском, стоявший у окна:
— Виктор Петрович, ты недооцениваешь свою популярность. Тут же все — от стажера до ветерана — мечтают взглянуть хоть одним глазком на знаменитого майора Ветрова. Я удивляюсь, что у Маргариты только один провожатый, почему вся дежурка не выскочила вслед за ней…
Кареглазый сержант заалел еще больше, даже его аккуратные девичьи ушки запылали так, что от них можно было прикуривать. Смущённый сержант вышел. А меня попросили присесть. И начал допрос, как вдруг его прервали. Дверь открылась, и в кабинет заглянул Костик. Я чуть не вскрикнула от удивления, но отец, похоже, его ждал, лишь кивнул ему. Костик сдержанно поздоровался с отцом, а также с начальником отдела. Я не могла оторвать глаз от своего возлюбленного: он казался мне божеством…
— Свидетель твой, конечно, не явился, — (сказал папа наконец — скорее утвердительно, чем вопросительно.)
— Он будет через пару дней
— Хорошо, свидетеля отложим на потом. Готов ехать? Маргарита, поехали.
То, что произошло со мной пару дней назад — похищение. Меня похитили, а потом Костик, которого обвиняли по схожему преступлению, и который оказался моим парнем, смог спасти меня, помог сбежать. Но деньги мои родители все же заплатили Ехали мы молча. Я понимала, что отец не хочет задавать вопросы Костику в моём присутствии. Свернули на проселочную дорогу, и там меня слегка укачало, но я боялась заикнуться об этом. Папа был не в настроении. Наконец дорога вышла к морю. А вот и тот самый одинокий дом
Я детально рассказала о расположении комнат. Через минуту мы вошли в дом. Папа окинул первый этаж хищным взглядом. Мне показалось, он слегка разочарован тем, что мое описание подтвердилось.
Один из экспертов тем временем защелкал фотоаппаратом, другой собирал с пола какие-то невидимые пылинки. Мы прошли наверх. Маленькая комнатушка не сохранила никаких следов нашего пребывания здесь. Я посмотрела на пол, где еще вчера переживала то запредельное счастье, то безмерное отчаяние. Я вспомнила те слова, что сказал мне Костик, стоя у окна, и невольно взглянула на него. Наши взгляды встретились, и я поняла: он думает о том же.
Пока эксперты работали нас попросили погулять. В саду на заброшенной дорожке кое-где лежали желтые листья.
— Твой папа меня в чем-то подозревает,
Я лишь молча кивнула. Мне было очень стыдно перед возлюбленным за отца: вместо того чтобы благодарить за мое спасение, он пытается в чем-то обвинить его. Мы сидели на морском берегу, наслаждаясь мягким осенним солнцем, когда сзади неслышно к нам подошел отец.
— Мы не нашли никаких следов вашего пребывания в доме, либо похитители уж слишком профессиональны… либо не было никакого похищения!
— Папа!!!
возмущенно вскрикнула я, но отец перебил:
— С каждым из вас поговорим наедине
— Красивый парень
Заметил папа, глядя удаляющемуся Косте вслед. Я ожидала чего угодно, только не этих слов.
— Давно ты с ним знакома? Около месяца? Примерно с того момента, как я взялся расследовать дело о похищениях людей… и о странных медицинских учреждениях? Дочь, а тебя никогда не удивляло, что такой красивый парень не работает в Париже фотомоделью, да и девушка у него не модель и не актриса, а…. "ты"?
— Доченька, я
