так безнадежен, как он думает, тебе недостаточно?
– Нет, – нагло заявил Влад. – Мне нужна прекрасная дама, ради которой я убью дракона.
– А ради себя самого?
– Ерунда, Хель, – сказал он серьезно, поднимая на нее глаза от телефона. План в голове уже выстроился, и теперь нужен был лишь выстрел стартового пистолета. – Сам я того не стою. Вот ты – достойный приз.
– Я не приз, Влад. – Она отвернулась и как будто устало прислонилась к холодильнику. – Для меня это не игрушки. На мне ответственность за дочь, а тебе интересно только развлекаться.
– И что, ради будущего дочери и успеха проекта тебе жалко сходить со мной на свидание? – коварно улыбаясь, пока она не видит, поддел Влад.
Хель качнула головой:
– Такую же штуку ты в Новый год проделал.
– Сработало же.
Влад встал и сделал всего один шаг – этого в тесной кухне хватило, чтобы оказаться вплотную к ней и склониться, пристально глядя в глаза:
– Мне предстоит отказаться от предложения отца и вернуть ему наследство. У матери просто нет столько денег, сколько мне нужно. Нам нужно с нуля за месяц сделать рекламу уровня мировых фестивалей. Все, что я хочу от тебя… это один вечер. Чтобы мне было к чему стремиться, Хель.
Она давно уже не одергивала его, когда он называл ее этим именем.
– Ладно. Договорились. Один вечер.
Кажется, она сдалась только для того, чтобы он отстал. Возможно, даже не верила в него. Наплевать. У него уже была цель – этого хватит.
– По рукам! – улыбнулся Влад, выбрал нужный контакт на экране телефона и нажал кнопку вызова.
– Привет, Настюш, узнала? Нет, не бросай трубку! У меня к тебе есть одно коварное предложение…
Влад расхаживал по моей крошечной кухне – шаг туда, шаг обратно и еще шажок вбок. Такой странный вальс. Но оставаться на месте он не мог: в нем будто включился фонтан энергии, бурлящий и выплескивающийся через край.
– У меня офигенный рекламный проект, Насть, для которого мне нужен опытный креативный директор. Да, я знаю, что тебе все равно, как у меня дела, но ведь ты и есть тот самый директор… Кто еще «каннских львов» каждый год берет, не подскажешь? А у кого еще передо мной есть неоплатный долг с института? Помнишь, да?
Влад застыл перед окном, за которым сияли разноцветные окна вечерней Москвы. Он их не видел – он с улыбкой выслушивал то, что ему говорили по телефону.
– Нет, Настюш, наглой тварью я был бы, если бы попросил тебя приехать, но мне сойдет и удаленка. К тому же! К тому же если у тебя отпуск, видишь, как хорошо получается, не буду отвлекать тебя от работы! Да, я знаю, кто я. И это тоже знаю. А вот так ты меня уже лет десять не называла…
Влад повернулся ко мне и подмигнул.
– Хорошо, с меня еще услуга. Договорились, услуга «никогда больше не появляться в твоей жизни» будет оказана. Как только мы закончим с этим проектом. Договорились! Значит, начинаем завтра.
Он отключил телефон, все еще широко улыбаясь, взял чашку с остывшим чаем, сделал глоток и снова нажал кнопку вызова.
– Прапор! Приветики, дорогой. Помнишь, как мой папаша тебя из-под трибунала буквально вытащил? Ты еще грозил, что по гроб жизни обязан? Гроба еще нет, но очень нужен четкий человек, который умеет договариваться хоть с чертом, хоть с президентом. Я сразу подумал о тебе…
Я только качала головой, слушая, как Влад продавливает, шантажирует, напоминает о старых долгах и вовсю использует свое обаяние, чтобы буквально за час собрать полную команду рекламного агентства. И этот человек только недавно сидел с видом полной развалины: жизнь кончена, никто меня не любит, уеду от вас как можно дальше…
– Антош, ты еще преподаешь в своей богадельне? Помню, ты жаловался, что твоим студенточкам практику негде проходить. Так вот, даю тебе уникальный шанс…
Даже так. Не только сжигает старые долговые расписки, но и пользуется случаем, чтобы заполучить новые. Во дает…
Знакомства, связи, рычаги давления. У него было все. А раньше, надо думать, еще связи отца, деньги и прочие ресурсы. Но он умудрился все это продолбать.
Его история поначалу меня разжалобила. Никто не должен чувствовать себя ненужным и бесполезным. Даже мажор, родившийся с серебряной ложкой во рту.
Даже мажор, который сам загнал себя в такую ситуацию, натворив дел, которые я иначе как подлостями назвать не могла.
Но уж больно быстро он очухался.
– Да, Антош, выбери самых симпатичных, ты знаешь мои вкусы… – Влад покосился на меня и исправился: – Самых модных, я хотел сказать! У нас тут элитный товар будет в работе.
Эгоист и везунчик. Наглец и харизматик.
Знает свои сильные стороны и пользуется ими без зазрения совести. Вообще не думает о других. Получилось – все заслуги ему. Не получилось – виноваты все остальные. А он сбежит и будет страдать на ручках у какой-нибудь дуры типа меня.
Неужели и бедочкой он тоже лишь прикидывался?
Влад поднял руку с телефоном, торжественно склонил голову и сообщил:
– Завтра к обеду у нас будет рекламное агентство мечты! Правда, всего на месяц. Но такую команду не соберет больше никто в этой стране!
Я демонстративно поаплодировала ему.
Такой мальчишка… Такой еще совсем юный мальчишка. Я чувствую себя лет на десять старше. А то и больше. Все игра, все легко и в радость, когда у тебя нет ответственности за других людей. Ему меня никогда не понять. Как и мне его, наверное.
Он даже не подозревает, в каком ужасе я была сегодня. Сколько раз порывалась в истерике позвонить Денису или Марку и потребовать срочно найти других рекламщиков, пока не слишком поздно. Но именно Влад связался со Снеговым и принес нам заказ – только это меня останавливало.
Он подошел и присел передо мной на корточки. Протянул руку и легонько, кончиками пальцев, погладил меня по щеке.
Я нервно дернулась:
– Слушай, мне уже пора Лею укладывать.
Вот заснет мое чудо – выпью бокал вина. Я сегодня заслужила, хоть и не пятница. Надо угомонить стучащее в груди сердце, успокоить нервы. Во что я ввязалась…
– Я подожду, пока ты освободишься. Поговорим еще, Хель? – попросил Влад.
– Ольга, – поправила я машинально.
Он поморщился:
– Оль, у меня маму так зовут. Давай ты разрешишь мне быть твоим другом и называть тебя Хель? А то каждый раз вздрагиваю и вспоминаю Эдипа вместе с его комплексом.
– Учитывая, что ты
