что умеет говорить.
— Лукреция, я не знаю, что именно ты изучала в школе, но даже ребенок знает, что человек эволюционировал около двух миллионов лет назад. Именно тогда сформировался речевой аппарат.
Закатываю глаза.
— Мне больше нравилось, когда ты молчал.
— А мне больше нравилось, когда ты не лезла ко мне со своим идиотским стантом.
— Так это я лезу к тебе?! — взрываюсь от его слов я. — Да мне ты вообще мне на фиг не сдался! Ты хоть знаешь, кто такой брейсер? Или что такое арабское сальто?
— Бильбо Бэггинс 66, ты же в курсе, что я второй тренер, да?
— Так вот и оставался бы им. Зачем ты лезешь ко мне?
Итан вскидывает брови и наклоняет голову.
— Лезу к тебе? Мне кажется, что я спасаю твою тощую задницу. Ведь это именно ты смешала личную жизнь и работу в команде, начав встречаться с Дятлом, а теперь осталась без партнера на грядущих соревнованиях.
— Моя задница не тощая! — воплю я.
Дылда усмехается.
— Это все, что волнует тебя?
— Да! У меня отличная накаченная задница, но ты вряд ли когда-нибудь сможешь в этом убедиться!
Итан закатывает глаза.
— Какая жалость. Пойду покончу с собой.
Сжимаю ладони в кулаки и подхожу к нему. Разжимаю кулаки, пальцем тыкаю в его твердую грудь и шиплю:
— Предложу твоей матери развеять твой прах прямо здесь, над покрытием в тренажерном зале.
— Пф, — ухмыляется идиот. — Хоббит, мне наплевать, ведь я уже буду мертв.
— Да ты..
— Классный? Невероятный? Шикарный?
Издаю стон отчаяния.
— Меня от тебя тошнит! Я ни за что на свете не встану с тобой в пару. Тебе ясно?
— Ага, — сквозь широкую улыбку произносит Дылда.
— Я взрослая девочка и смогу делать партнерский стант со своим бывшим, отключив при этом эмоции.
Итан фыркает.
— Ты возомнила себя Еленой?
— Какой еще Еленой?!
— Ну, Еленой Гилберт в четвертом сезоне «Дневников вампира»?
— А она здесь причем?!
— Ты что, не смотрела четвертый сезон?
— Нет, я бросила смотреть после того, как она ушла от Стефана.
Дылда закатывает глаза.
— Ты все бросаешь.
— Что все?
— Ну, вот мечту свою бросила. С Дятлом рассталась, а значит и партнерский стант бросила.
— Он мне изменил! Я его бросила, а не мечту!
— Ну, раз ты не хочешь вставать со мной в пару, значит, бросила и мечту. Все ведь логично, Хоббит!
— Катись к черту! — визжу я.
— Катиться? На чем? На коньках или роликах? Или на Bentley Continental GT III? — ржет идиот.
— На чем хочешь! — Я прохожу мимо него и практически кричу: — И у меня классная задница!
Итан фыркает.
— У тебя задница двенадцатилетней девочки, которая еще даже не дошла до периода полового созревания.
— А ты… Дылда!
Мур издает смешок.
— Долго, наверное, думала?
Резко вскидываю руки и снова издаю громкий стон отчаяния.
Мы с ним знакомы почти год. За этот год Итан сказал мне не больше сотни слов, причем большую половину из них он произнес мне за прошедшие два дня. Иногда он даже не удосуживался поздороваться и ограничивался лишь кивком головы. И я уж молчу о том, чтобы попрощаться. Ну куда уж там. Так почему Мур вдруг такой болтливый сегодня?
И тут до меня доходит.
ОН СПЕЦИАЛЬНО!
СПЕЦИАЛЬНО!
Итан хоть и не мамочкин сынок, но он очень любит Нору и не может ей отказать. Поэтому он добивается того, что это я откажусь стоять с ним в паре. Конечно, если откажусь я, то Итан выйдет сухим из воды и скажет матери, что сделал все, что было в его силах.
Вот же говнюк!
Ну уж нет, Итан Мур, этому не бывать!
Разворачиваюсь на пятках, натягиваю самую широкую улыбку и произношу:
— Хотя, знаешь, давай отработаем заход с переворотом.
— Ты не очень разговорчивая.
— Это зависит от темы.
Бампер моей машины меня не вдохновляет.
(с) «10 причин моей ненависти»
Итан.
Мой план с треском провалился.
Я не понимаю, где оступился.
Святой Иисус! Да я сказал Лукреции так много слов, что у меня самого голова от своей же болтовни разболелась!
Все шло просто прекрасно. Я был уверен, что мисс всезнайка с минуты на минуту подойдет к моей матери и скажет, что не будет вставать со мной в пару.
Ну, был уверен на восемьдесят процентов.
Еще на девятнадцать — что она вот-вот взорвется, как атомная бомба, учитывая, что она была вся красная и жутко пыхтела.
И был лишь один процент, что что-то пойдет не так.
Закон Мерфи, чтоб его!
Почему она вдруг передумала и согласилась?
Неужели подействовала вся эта чушь с мечтой?
Святой Иисус!
Какого черта я родился мужиком и не могу поплакать?
Хочу лечь на мат и рыдать.
А еще так жаль, что моя мать — тренер по чирлидингу. Вот занимался бы я сейчас фехтованием, сразу бы начал угрожать Норе, что проткну себе грудь шпагой, если она не перестанет сводить меня с Лукрецией.
И почему ей вообще так нравится эта девчонка?
Характер у нее отвратительный. Везде сует свой нос. А еще говорит чаще, чем я дышу. И голос у нее писклявый. Внешность у нее самая неприметная. Фигура и в самом деле подростковая: маленькая грудь, маленькая задница. Рост не больше ста пятидесяти пяти сантиметров. Светлая кожа, карие глаза, угольно-черные волосы длиной чуть ниже лопаток.
— Ты готов? — доносится до меня голос Хоббита.
Помяни черта.
Шумно выдыхаю и киваю.
Лукреция отходит от меня на расстояние двух шагов, поднимает вверх руки и выставляет левую ногу перед собой. Она делает короткий выдох и делает шаг ко мне. Я вытягиваю руки к ней, чтобы поймать ее, и Лу наклоняет тело вперед, при этом сделав правой ногой маховое движение назад, и оказывается в прямой стойке на руках. Крепко хватаю ее за талию и выбрасываю ее прямой корпус вертикально вверх. Лукреция совершает поворот на 180 градусов и встает на моей ладони в положение либерти. Спустя тридцать секунд я легко подбрасываю ее и опускаю на ноги, держа за талию.
— Еще раз! — приказывает дьяволица.
Смотрю на часы и удручено поворачиваю голову обратно. Час назад я бы застонал и закатил глаза, но сейчас я просто опускаю руки вдоль тела и смотрю прямо перед собой. Спорить с этой мини-версией Аннализ Китинг просто нет смысла. На каждое мое «Все ведь и так хорошо» она приведет около сотни аргументов, что было «не хорошо». А я так устал сегодня болтать,
