не может гулящих женщин. У него на них аллергия. Он не приветствует свободу в интимных отношениях. Только не он!
Я же видела, как сильно он одержим бизнесом. Думала, старается ради семьи, и нездоровая одержимость скоро пройдет.
Чем я думала? Куда смотрела!
Чувство, что меня растоптали, предали трижды за сегодняшний день давит, разрывает меня.
Слезы текут ручьем и ненависть к предателю затапливает.
Как дальше жить? Без копейки денег, но с расходами, к которым я привыкла. Вечно ходить с протянутой рукой, просить у мужа закинуть пару тысяч на карту? Чувство неполноценности сжирает меня.
Конечно, я бы могла вернуться на работу, работать на удаленке, но уверена на сто процентов, Шилов откажет мне в этом праве.
Странная мысль пронзает мой мозг — Глеб присвоил всё себе, желая унизить меня? Напомнить о тех годах, когда он спрашивал у меня разрешения на каждую покупку.
Если это такой вид мести, то очень жестокий.
Эмоции рвутся наружу, но не хочу показывать их при его любовнице. Еще один вид унижения, придуманный для меня Глебушкой.
— Ничего уже не исправить. Если деньги перешли к нему, пусть так. Он мой супруг. Мы любим друг друга, никогда не разведемся. Точка. Тебе пора.
— Черт-те что! — Инесса тычет меня в плечо. — Алевтина, не узнаю тебя. Перестань быть женой, матерью, стань просто человеком. Шилов вытер об тебя ноги, верни своё достоинство!
— Я его люблю!
— А он тебя…
Молчу.
— Короче. Поступим так. Хочешь быть жертвой, будь ею. Но если передумаешь, то у меня есть адвокат на примете. Он поможет тебе выйти из ситуации, в которой ты глубоко увязла.
— Из ситуации? Мой брак и годы счастливой семейной жизни ты называешь «ситуацией»? Убирайся! — теряю голову от гнева, выталкиваю женщину.
Она уходит, а я еще долго содрогаюсь в беззвучном плаче. Прикрываю ладонями рот, чтобы не кричать и не пугать домочадцев»
***
Переворачиваюсь на другой бок. Тяжело вздыхаю, выбрасывая тот день из памяти.
Адвокат…
Может пришло время взять его номер телефона?
Телефон вибрирует, и я беру его в руки, чтобы взглянуть на экран. Хочу надеяться, что на том конце супруг и он хочет сказать мне, что разговор о приезде дочери был всего лишь проверкой на вшивость и преданность. И я не прошла проверку, но в этом нет ничего страшного. Потому что он меня любит больше жизни.
А всё остальное — череда случайных случайностей.
Номер незнакомый, но я отвечаю…
Алевтина
— Здороваться не буду, спокойной ночи желать тоже не хочу, — слышу красивый женский голос в трубке.
— Представьтесь, пожалуйста, — говорю машинально. Сердце давно подсказало с кем говорю. Только один человек на всем белом свете посмел бы позвонить в столь поздний час и побеспокоить постороннего человека. Почти постороннего, если не считать того, что наши дети приходятся друг другу братом и сестрой по отцу. А значит мы связаны с оппоненткой незримой нитью крови через своих детей.
О чем лично я сильно сожалею, и даже если бы могла вернуться в прошлое, то не смогла бы ничего исправить.
Ничего.
— Виктория, мама Елизаветы, дочери твоего непутевого и упрямого мужа. Который забрал дочку и сейчас летит с ней к тебе.
— Ко мне? — машинально сжимаю трубку так сильно, что пальцы немеют.
Наверное, это такая злая шутка.
— Что ты думала, когда уводила из семьи женатого мужчину?
Нервно сглатываю ком обиды, застрявший в горле, едва слышно шепчу:
— Я не знала, что Глеб был до меня женат. Честное слово. Если бы он сказал, что у него есть жена и дочь, я бы не посмела. Я бы приказала себе не любить!
Обвинение первой жены впивается в душу. Колкие слова ранят.
— Неисправимая лгунья! Так ты захомутала его в сети? Или сексом приманила? Ах нет! Деньгами своего папочки!
— Я не…
— Ты хоть знаешь, что этот козел бросил меня беременную с двухлетней дочкой и укатил к тебе?
— Беременную?.. — спрашиваю с замиранием сердца.
— Удивлена? Я тебе очень много могу рассказать про твоего «любимого».
В этот момент понимаю, что не выдержу горькую правду, а то, что она будет именно такой, не сомневаюсь ни минуты.
Слишком поздно отказываться. Я уже ответила на звонок, и Вика намерена припечатать меня так, как не удавалось никому за всю жизнь.
— Я была на третьем месяце, а он обвинил в неверности. Ему было очень удобно скинуть меня как ненужный груз. Зачем ему в городе перспектив, где полно богатых невест, прицеп в лице бедной жены и малютки?!
Слышу в трубке рваное тяжелое дыхание.
— Мне жаль — мой голос подрагивает.
— Жаль? Издеваешься? На нервной почве у меня случился выкидыш, и я не могу забеременеть уже восемь лет. Ты лишила меня возможности стать матерью во второй раз! Гадина! — выдыхает соперница злобно.
И я облегченно выдыхаю, что она не здесь. Не рядом. Иначе оттаскала бы меня за волосы или хуже того — поубивали бы друг друга.
— Надеюсь, пока я страдала, убивалась, вам двоим было хорошо? Секс, море, золотой песок Мальдив. Отметили мое горе? Мою потерю?
Мне сейчас очень тяжело, потому что мы действительно восемь лет назад ездили с Глебушкой (тогда я называла его так) на Мальдивы. Представить не могу, что чувствовала Вика в тот момент.
Конечно, последние месяцы заставили меня разочароваться в супруге, но эта исповедь брошенной жены добивает окончательно. Убивает веру в супруга.
Моё сердце распадается на миллион осколков.
Начинаю всхлипывать прямо в трубку, чем сильно радую оппонентку. Давлю в себе всхлипы и слезы. Дрожу в ожидании очередной порции негатива от женщины с красивым голосом.
— Ладно, — выдыхает зло Вика. — Звоню тебе по другому поводу.
Как же больно. Рыдания прорываются наружу, и я не могу остановиться.
— Прекрати! — командует мною первая супруга Глеба. — Ты мне должна. За мужа. Пришел день для расчета между нами. Я хочу, чтобы ты сделала так, чтобы Лиза разочаровалась в отце и вернулась домой. Иначе…
— Иначе?.. — повторяю на автомате. — Я вытащу наружу грязное белье всей твоей дрянной семейки! Даже не представляю, как твой сыночек будет жить в новой для себя реальности. Ни почета, ни уважения. Одна боль… В школе его будут дразнить, буллить. Как тебе такой расклад?
Рывком поднимаюсь с кровати, прижимаю трубку к губам, шиплю как разъяренная дикая кошка:
— Никогда. Не смей. Угрожать. Моему. Сыну! — выключаю телефон и мысленно бросаю его в стенку. С грохотом разбивается — в моем сознании.
Бросаю телефон на кровать. Стремительно бросаюсь к стулу,
