Ну что ж, это значит одно – его тело не воспринимает Асю как чужого человека. И какой же из этого вывод? Он искоса взглянул на девушку, вытиравшую рот салфеткой и внезапно остро захотел дотронуться до ее губ сам. Она перехватила его напряженный взгляд и слегка нахмурилась. Он с вызовом посмотрел на нее, откровенно посылая сигнал – «ты моя». Растерявшись от его откровенности, Ася обескуражено захлопала длинными ресницами и поспешно отвернулась, что-то спрашивая у своей спутницы.
Тут подошла еще одна группа, желающая попробовать свежей рыбки, и они встали, не желая им мешать.
Под мелким моросящим дождем дружной компанией пошли обратно в санаторий. Постепенно Иван с женщинами ушли вперед. Влад, придерживавший Асю под локоть, заметно отстал, желая побыть с ней наедине.
Даже просто идти рядом с ней было на удивление приятно. Ощущение было настолько знакомым, будто он делал это тысячи раз. Владимир молчал, спутница поглядывала на него с изрядной долей ироничного ожидания, но тоже молчала.
Влад не то чтобы не знал, о чем говорить, ему просто ни о чем говорить не хотелось. После уроков, когда они с Настей шли домой, они, бывало, так же молчали, понимая друг друга без слов, и чувствуя себя при этом удивительно уютно.
Он снова взглянул на идущую рядом с ним хорошенькую девушку, и чуть не застонал вслух от накатившего на него неистового желания видеть рядом пусть некрасивую, но родную девчонку. Он даже замер от вспыхнувшей вдруг перед ним истины. Вот оно, правильное слово – родная! Не любимая, не желанная, а родная. Но ведь и Ася ему не кажется чужой. Криво улыбнулся с недоумением глядящей на него спутнице.
– У вас никогда не бывало ощущения, что рядом с вами давно знакомый человек, хотя вы видите его второй раз в жизни?
Рассмеявшись, она уточнила:
– Это еще один вариант из тех «вы мне нравитесь, давайте переспим»?
Он задумчиво сознался:
– Это не исключается, конечно, но меня-то мучит другое – вы постоянно мне кажетесь моей школьной подругой.
– А, той самой некрасивой обаяшкой?
Он с глубоким вздохом признал:
– Самым родным для меня человеком, как выяснилось со временем.
Ася так удивилась, что схватила его за руку. Этот жест был таким естественным, что Влад даже не отстранился, как сделал бы в любом другом случае. Дотрагиваться до себя он позволял родителям, Вячеславу и Насте. Больше никому. Но, как сейчас выяснилось, этот список нуждался в уточнении.
– Как это? Вы же сказали, что она некрасивая?
– А что, некрасивая не может стать родной?
Немного помолчав, Ася почему-то с тяжелой грустью согласилась:
– Может, конечно. А ей вы об этом говорили?
Владимир уставился на нее так, будто она сделала потрясающее открытие. Высоко взмахнув рукой, твердо пообещал:
– Нет еще. Но скажу, как только вернусь. Обязательно!
Ася почему-то вспыхнула, будто услышала признание в любви и потупила взор. Это его удивило, и он со значением произнес, дабы она не питала напрасные надежды:
– К вам мои слова отношения не имеют. У меня к вам отношение другое.
Девушка повертела головой, будто ее душил слишком тугой воротник и с тщательно скрываемой печалью протянула:
– И какое же у вас ко мне отношение?
Немного помявшись, он честно признал:
– Потребительское, если честно. Нам просто будет хорошо вместе, но недолго.
Она возмутилась, засверкав глазами. На щеках выступил гневный румянец, даже в этом напомнив ему Настю. Та тоже быстро краснела, когда сердилась.
– Вот как? Собираетесь меня соблазнить, а дальше что? Маленький курортный роман?
Он согласился.
– Ну да. А что, хочется большего?
Она сердито фыркнула:
– Ничего я не хочу. Вы просто беспринципный нахал. Заявляете, что любите одну…
Он перебил:
– Я не говорил, что ее люблю. Я без нее просто жить не могу. Но не знаю, любовь это или нет. Спать-то при этом я могу с кем попало.
Ася вконец оскорбилась и даже притопнула ногой.
– Так-так, по-вашему, я – это кто попало?
Он обхватил ее за плечи и привлек к себе, насмешливо пояснив:
– Нет, вы – не кто попало. К таким я не клеюсь. Вы очень миленькая, но заурядная девочка. Кстати, может, перейдем на ты? А то я себя столетним дедом чувствую, когда ты мне говоришь «вы»… – И, не дожидаясь согласия, спросил: – Где ты учишься?
Ася попыталась освободить свои плечи, но он не дал. Она сухо ответила, давая понять, что здорово обижена:
– В медакадемии.
Он насторожился.
– Факультет?
– Педиатрический.
Влад зажмурился, чувствуя, как по хребту пронесся холодок неподдельного ужаса. Возможно ли воспроизведение людей как слепок? Ведь если бы не внешность и не возраст, можно было сказать, что всё один к одному.
Посмотрев на его потрясенное лицо, Ася высвободила свои плечи и сердито произнесла:
– И кончай сравнивать меня с этой твоей кикиморой. Ты же этим сейчас занимался, не отпирайся!
Он спокойно согласился:
– Меня и тянет к тебе потому, что вы так похожи. В другой бы ситуации я на тебя, извини, и не посмотрел. Хорошеньких особ в моей жизни и без того перебор.
Ася замерла и посмотрела на него с непонятным сожалением, но встряхнулась и, возмущенно сверкнув глазами, заявила:
– Баста! Ты унизил меня уже как только мог! Сначала заявил, что я и в подметки этой твоей страшилке не гожусь, а потом открыто пригласил переспать. По-твоему, я прыгаю в постель к любому, кто этого захочет?
Ее пафос показался ему несколько наигранным. Похоже, досады в нем было больше. Или вины? Но почему? Пытаясь заставить ее выдать себя, провоцирующе протянул:
– Да нет, к кому ты захочешь. А ты хочешь меня, – и с нажимом повторил ее слова: – не отпирайся!
Посмотрев на него с явной обидой, но при этом не меняя всё той же наклеенной улыбки, Ася повернулась, чтобы гордо уйти, но он не дал. С силой обхватив ее за талию, притиснул к себе. Потом нашел ее губы и впился в них голодным поцелуем.
И время вдруг исчезло. Исчезло всё – и хмурый октябрьский день, и навес у входа, под которым они спрятались от дождя, и далекий рокот трактора, вспахивающего общественное поле.
Их тела тесно прильнули друг к другу, сходясь всё теснее, будто вспоминая после долгого перерыва. Каждый изгиб, каждый выступ так четко совпадал с телом другого, что Влад с изумлением подумал: да они же созданы друг для друга! Только вот как это рационально объяснить?
Обнимать ее было так сладко, что в голове образовалась полнейшая пустота. Ничего, кроме отупляющего, одурманивающего желания. Он был уверен, что Ася испытывает то же самое, потому что дышала она тяжело и прерывисто, и сама прижималась к нему всё сильнее, ухватившись за его плечи.
Очнулись они от чьего-то насмешливого покашливания. Оглянувшись, увидели спину проходившего мимо мужчины.
