— Расчетливая?
Это что, очередная партия нашей любимой игры «угадай, что я задумал»?
Я засопела. Да-да, именно, как паровоз. Угрожающе и нервно. А если бы могла, то, наверное, еще бы и зарычала, в точности, как делает бульдог Маринки. Предостерегающе.
Еще одно слово, и я вас покусаю, загрызу до смерти и закатаю в асфальт одновременно. Ради всех святого, Тимур, замолчи. Иначе я за себя не ручаюсь.
— Стерва? — осторожно уточнил Керимов, словно сомневаясь в том, что только что заявил.
И это было последнее, что он успел сказать. Я все-таки не сдержалась.
Черт побери, он же не удивлен, что у меня слабые нервы?…
— Определенно! — прошипела я, и сделала то, что давно уже чесались руки сделать.
Мой кулак, не видя никакого сопротивления, со всей силы впечатался в подтянутый живот не ожидавшего такой реакции Тима.
Я ударила несильно, хотя Андрей, обучая меня приемам самозащиты, рассказал и показал много полезных штучек, которые в случае необходимости могли бы спасти мне жизнь. Керимов не походил на маньяка, но удар под дых он вполне заслужил, да и вообще…
Парень согнулся, хватая ртом воздух.
— Еще и с характером, — невнятно пробормотал Керимов, но я все же услышала. Мне слишком хотелось прицепиться к какой-нибудь фразе Тима и высказать ему все до конца.
— Это тебе за мои плечи. И ты получишь снова, если еще раз распустишь руки. Тебе ясно?!
— Чтобы я тебя еще хоть раз тронул? — в притворном ужасе переспросил Тимур.
Я фыркнула и немного расслабилась, хотя желание поговорить с парнем «по-мужски», на улице, от этого не стало меньше. Даже не думала, что я так кровожадна. Но поведение Керимова сегодня окончательно переполнило чашу моего терпения. Дальше молчать я не собираюсь.
Тимур, заметив мое воинственное состояние, улыбнулся. И снова эта перемена в его настроении меня удивила.
А на закуску Керимов сделал уж совсем неожиданную вещь. Он спокойно присел на подоконник точно возле меня.
Неужели, ему мало места?
Тимур устроился, конечно, со всем удобством, но моя рука в этот момент оказалась слишком близко к тонкой ткани его светлых брюк. Меня бросило в дрожь.
Отодвинься я сейчас или убери руку, и Керимов тут же догадается, что со мной происходит. Я не могла этого допустить. А потому невозмутимо уставилась перед собой, разглядывая полупустой коридор и о чем-то перешептывающихся в углу санитарок.
— Значит, стерва, — вновь повторил Тимур, с удовольствием катая на языке это слово.
— Керимов, я от тебя уже порядком устала. Что ты ко мне привязался? Научись решать свои проблемы сам. И не вмешивай меня.
Но Тимур, как обычно, сделал вид, что не обратил внимания на мою просьбу. — Значит, ты уже большая, самостоятельная девочка? Настоящая стерва?
Опять?
— Еще раз скажешь, что я стерва, и получишь по почкам в качестве доказательства!
После моего гневного окрика, Керимов взглянул на меня так, будто все это время он разговаривал не со мной, а сидел, погруженный в свои мысли.
— А это неплохая идея, знаешь… — задумчиво произнес.
— Что, удар по почкам? — я удивилась такому единодушию в наших с Керимовым мыслях.
— Какие почки? — переспросил Тимур, и мне снова захотелось ему врезать.
— Твои почки, по которым ты получишь, если не расскажешь, что за бред ты несешь, все время повторяя, что я стерва!
— Ветрова — стерва! — издеваясь, на зло мне фыркнул Керимов, ничуть не испугавшись моих угроз.
Я нахмурилась.
— Ладно — ладно. Больше не буду, — заметив, что меньше всего я намерена сейчас шутить, Тимур тут же примирительно поднял вверх руки. — Послушай меня. Я все обдумал. Уже не имеет значения, что ты будешь делать дальше. Молчи или говори, что хочешь — это ничего не изменит.
— И почему же? — я воскликнула, удивляясь такой резкой перемене в планах Тима.
Несколько минут назад Керимов убеждал меня в том, что мы должны соврать журналистам (если те, конечно, явятся к нам), а теперь ему резко стало наплевать на это?
— Потому что журналисты, в любом случае, придут ко мне. С теми же вопросами.
Я фыркнула, мгновенно сообразив, к чему клонит Керимов.
— И ты им выдашь свою версию истории, так? И тебе поверят охотнее, чем мне, верно?
Керимов кивнул, дав мне возможность продолжить.
— Вот видишь, а ведь я с самого начала говорила, что именно ты можешь сделать что-то в таком духе. Как у тебя только хватило наглости предполагать, что и я на такое способна?
Я скривилась. Все же неприятно осознавать, что в ситуации с Керимовым оказалась права.
— Знаешь, что, Ветрова! — Тимур вновь мгновенно разозлился, дав мне в очередной раз убедиться, что рядом со мной он становится неадекватен.
Ну что ж, это опять-таки доказывает, что крыша Керимова давно тронулась с места. И наше разлюбезное Высочество лишь талантливо скрывает это ото всех. У меня же есть уникальная возможность любоваться на настоящего Тимура безо всяких прикрас.
— Хватит меня попрекать по каждому поводу! — огрызнулся Тимур. И я не без причин возмутилось его наглостью. Ему значит можно, а мне нет?
— А ты, можно подумать, не делаешь этого? — поинтересовалась я.
Керимов фыркнул, но в дискуссию на эту тему не пустился.
— Я ничего не задумал, между прочим. Ничего такого, что испортит тебе жизнь, — Керимов окинул меня внимательным взглядом. — Только если улучшит, — выдал он с сомнением.
Я тяжело вздохнула. Мне все сильнее хотелось вернуться в палату, чтобы ненадолго прилечь. Я безумно устала, тело наливалось тяжестью. Но наш занимательный разговор с Тимуром, похоже, даже не близился к своему завершению.
Черт!
— Именно поэтому я все тебе рассказываю сейчас, — продолжал вещать Керимов. — Чтобы ты ничему не удивлялась.
— Ну-ну. Удивить меня ты не сможешь, не обольщайся, — я не удержалась от «шпильки».
Меньше всего мне хотелось и дальше слушать бредни Тима. Но разве чертов эгоист так просто от меня отстанет?
— Оу… — протянул Керимов в ответ на мое замечание. — Раз ты так распрекрасно знаешь, что я задумал. Значит, все в порядке. Иначе бы ты уже начала беситься.
Я подозрительно сощурилась. Это он сейчас о чем? Что он задумал?
Видя, что вновь завладел моим вниманием и заинтриговал, Тимур-таки объяснился:
— Моя версия будет примерно такой. Мы какое-то время назад встречались.
Я скептически закусила губу. Опять он о той же дури… К чему Тимуру нужен весь этот бред?
— Пусть все в универе уверены, что мы друг друга не переносим. Но если — это только способ понравиться друг другу? Скрытая сублимация? Попытка поддеть партнера больнее, чтобы его поразить, заставить обратить внимание, удержать интерес?
