Сложнее обстояло дело с криминальным клубом Брондуарди. Убийца Патрисии Медина служил у хозяина клуба «Две тысячи» и украденное Рамиро Асорио кольцо вряд ли интересовало Фернандо: он был птицей большого полета. Видимо, кража могла быть прикрытием какого-то более важного преступления, которое замышлялось. Иначе как объяснить, что была взята на заметку квартира, где жили две девушки с более чем скромным заработком, не имеющие ни денег на банковском счете, ни драгоценностей… Очевидно, в квартиру человек Брондуарди проник с какой-то иной целью. Но с какой?.. Да, чувствовал комиссар Ривас, еще очень далеко до того дня, когда он сможет ответить даже на часть этих вопросов. На секунду задумавшись, комиссар продолжал анализировать ситуацию, он не сомневался, что должно быть место в этой компании и Диего Авилла. Он был кем-то вроде связного между Гомесом и молодой сеньорой Эстер Сальватьерра. Но Гомес на раз подтверждал в своих показаниях, что ни разу этого Диего в глаза не видел, зато знал, что адрес молодой сеньоры дал ему… Фернандо Брондуарди. Необходимо срочно разыскать этого Авилла. В отеле, где он снимал номер, его не оказалось – агенты проверили. Может быть, стоит связаться с сеньорой Ирмой Рамос? Она знает Авилла, комиссар уверен в этом… Нет, и Ирма Рамос в отеле тоже больше не живет…
И еще одна хрупкая ниточка… Разговаривая с сеньоритой Вильяреаль комиссар показал ей фотографию Фернандо Брондуарди, спросив, знакомо ли ей лицо этого мужчины. Нет, сеньорита не помнила, но как ей показалось, она все же где-то видела его, она постарается вспомнить. Ривас оставил эту фотографию Марианне и к концу дня позвонил ей, задав тот же вопрос. Да, она припомнила, что видела этого человека рядом со своей мачехой. Тогда она была помолвлена с архитектором Леонардо Медисабалем. Однажды в ресторане они столкнулись с этой парой… Девушка опустила глаза, отвернувшись, чтобы не встретиться взглядом с женой своего отца – не хотела никаких объяснений: ведь после того как та выгнала ее с ранчо, они не виделись. Так вот, с нею вместе был этот человек, что на фотографии, которую ей дал комиссар. Холодные, будто не видящие глаза, большой лоб, тонкие губы. Она не ошибается, это был именно он. А как имя мачехи, поинтересовался комиссар. Ах, Ирма Рамос? Очень интересно!.. И тут же дал распоряжение лейтенанту Корео объявить розыск Диего Авилла по всем штатам. А к Ирме Рамос придется незамедлительно поехать.
Когда комиссар Ривас первый раз встретился в гостинице с этой женщиной, она сказала, что у нее ранчо где-то в Гуанахуато. Как хорошо, что у комиссара Риваса была отличная память, особенно на географические названия…
Диего забился в самую дальнюю комнатушку ранчо, откуда в случае надобности в любую минуту можно было через окно выйти в сад. И затаился. Когда заходила Ирма, он все время спрашивал, что пишут газеты, показывает телевидение: ждал сообщения об убийстве Фернандо. И торопил, торопил Ирму с приведением в порядок документов на продажу имущества – ему казалось, что управляющий неповоротлив, и все делает слишком медленно. «Знать бы, как обстоят дела на самом деле, – жаловался он Ирме, – почему его разыскивала полиция еще до убийства Брондуарди. Может, это связано с Эстер?..» Есть одно обстоятельство в его пользу: Фернандо слишком многим насолил, желающих рассчитаться с ним было немало.
Ирма пристрастно расспрашивала его, не оставил ли он на месте преступления каких-нибудь явных улик. – Нет, нет, никаких, что могло бы полицию навести на след…
Когда из газет им с Ирмой стало известно об убийстве Брондуарди и ходе следствия, Диего потерял покой окончательно. Руки его дрожали, глаза лихорадочно горели, и он все время приставал к Ирме с расспросами – что нового она увидела по телевизору… Вдруг принял решение звонить Рамоне и узнать, что говорила Эстер перёд смертью. Не она ли виновна… И как же был обрадован Диего, когда открыв свежий номер газеты обнаружил сообщение о том, что задержан и отправлен в тюрьму по делу об убийстве Брондуарди Луис Альберто. Надо радоваться, радоваться, внушал он Ирме, ведь единственный, кто знал о деле Марианны, это содержатель клуба «Две тысячи». А его уже нет… Сальватьерра что-то подозревает, но у него нет фактов и сейчас он будет занят по уши, чтобы опровергнуть предъявленное ему обвинение. А когда освободится, если сможет, ему будет не до наследства Марианны. Фернандо мог и соврать, чтобы напугать до смерти их с Ирмой… Ирма равнодушно согласилась с его доводами.
Последние дни, проведенные на ранчо с Диего, убедили ее окончательно в ничтожестве человека, которого она когда-то любила. И чем плотнее затягивалась петля на шее – а Ирма предчувствовала давно, что добром все это не кончится, – тем омерзительнее становился ей трусливый ее любовник, не сумеющий в случае чего ни защитить ее, ни отстоять ее достоинства, как подобает истинному кабальеро.
Сейчас его обуревает единственная забота: побольше выжать с ранчо и исчезнуть. Ирма теперь не была даже уверена, что он это сделает вместе с ней – исчезнет… Ведь она знала его очень хорошо. Что ж, смазлив, угодлив, нравится женщинам, неплохие манеры, умеет пыль в глаза пустить в случае надобности. Но за этим ничего никогда более не было. То, что он может ее предать и продать ни за грош в любую минуту, она не сомневалась ни минуты. Ирма была уверена: Диего всегда думал только о себе. И не сводя с него пронзительных темных глаз, она сказала то, о чем думала с самого начала их неудачного житья в Мехико, с той минуты, когда они по слабодушию согласились на участие в их деле Фернандо:
– Мы были пешками в его руках…
Но что могла поделать она? Ирма чувствовала себя слабой, беззащитной женщиной, обманутой в своих надеждах. Но ее никогда не мучило раскаяние за Марианну – Ирма могла сочувствовать лишь себе. Только теперь, в эти дни уединенного житья на ранчо, лицом к лицу с не оправдавшим ее надежд любовником, с опасностью быть каждую минуту привлеченной к расплате за содеянное, пробуждались в ее душе смутные сомнения в правильности выбора.
Разговоры у них были только об одном: как обернется для них это следствие… Вот и теперь они ругались, перебивая друг друга, упрекая за прошлое, за Брондуарди, который столько времени водил их за нос, преследуя лишь свои цели. За криками они не услышали, как к дому подъехала полицейская машина…
Прежде, чем ехать в Гуанахуато, комиссар Ривас еще раз встретился с Марианной и Луисом Альберто, который еще накануне был освобожден.
Разговор с сеньором Сальватьерра и сеньоритой Вильяреаль прояснил еще кое-что. Ранчо принадлежало отцу Марианны, Диего жил в доме, помогал Ирме по хозяйству. Когда отец умер, мачеха заявила, что все принадлежит ей одной. Почему же любящий отец оставил все своей второй жене?.. Ирма Рамос с приемной дочерью жили недружно. С Диего Авилла Сальватьерра познакомился в клубе Фернандо. Однажды после совместной выпивки, он пригласил Диего к себе домой. Там Авилла встретил Марианну, руки которой он стал настойчиво добиваться. В борьбе за Марианну он сблизился с Эстер, покойной женой сеньора. По его просьбе та всячески старалась помешать предстоящей свадьбе Марианны с Леонардо Медисабалем… Была ли Эстер знакома с Брондуарди? Нет, Сальватьерра этого не знает. Но ведь Гомес на допросе утверждал не раз, что ему стало известно о затруднениях Эстер со слов Фернандо, и шантажировать женщину заставил его именно он… Да, теперь Ривас еще более укрепился во мнении, что Брондуарди послал одного из своих людей в квартиру Марианны не с целыа ограбить ее. И, конечно, преступник, убивший Фернандо, был знаком с Диего и с мачехой Марианны.
