— Дней через десять, надеюсь, и я узнаю, — Сашка улыбнулся, — Ирку вчера в больницу положили.
— А чего не сказал?
— А никто и не спрашивал… — пожал плечами Говоров, — Я всю ночь уснуть не мог… всё думал… думал… только под утро вырубился. Вот, спросонья и пульт перепутал.
— Ладно, как-нибудь отработаем, — успокоил его Дима, — А о чём думал-то?
— Да о жизни… Так вот живёшь-живёшь, ни о чём не думаешь… А потом — бац! и папаша…
— Да ты философ, — засмеялся Дима, — Это на тебя будущее отцовство так подействовало?
— Не знаю, Димыч… — Сашка расплылся в счастливой улыбке, — Может быть… Кстати, — он толкнул Диму локтем, — А ты-то чего опоздал? Тоже не спал?
— Тоже… — Дима посерьёзнел, — вообще не спал.
— Наташка не давала? — ехидно спросил Говоров, — Или ты ей?
— Да нет, она как раз спала…
— Что-то случилось?
— Не знаю… Странная вещь, Саня. Позавчера ей кто-то позвонил и предложил выступить в загородном вип-клубе, в конце декабря.
— И что? — Сашка удивлённо повернул голову, — Что тут такого?
— Понимаешь… непонятно, кто это, и откуда про неё узнали. Но это не главное… Главное — у меня почему-то очень плохое предчувствие… И, что ещё удивительнее, ей предложили за выступление такую сумму, что нам за три концерта не заработать.
— Ни фига себе… И что?
— И ничего… Она уже собралась бежать репетировать… — Дима усмехнулся, — Но я не пустил. Наташка обиделась, не разговаривала целый день… Потом успокоилась. А мне до сих пор почему-то не по себе…
— Мне кажется, ты зря заморачиваешься, Димыч… — Сашка пожал плечами, — Мало ли богатых с причудами? А про Наташку пол города знает, во-первых по ресторану, во-вторых, по песне с радио… Да и на концертных площадках она много выступала.
— Не знаю, Саш, но мне это очень не нравится. Позвонили на мобильник. Откуда узнали номер?
— Так, может, это развод? — Сашка пожал плечами, — Шутка?..
— Не шутка. Сказали, если она согласится, половину суммы сразу переведут на счёт. Но она, конечно, не из-за денег загорелась… Ей просто на сцену хочется, она же одна целыми днями, с Валеркой, а я в студии. А тут ещё день рождения через четыре дня — круглая дата, а мы ещё в поездке будем… Вот что делать?
— Надо подумать…
* * *
— Димыч… — Витька заглянул в номер гостиницы, в котором ночевал Дима, — Сашка сказал, что у тебя проблема с Наташкиной днюхой? Так вот… Юлька говорит, что у неё есть идея…
Проводив Диму на очередные гастроли, Наташа вернулась в комнату. Было раннее утро, но спать не хотелось, и она, взяв к себе Валерика, просто лежала на кровати, целуя его пухленькие щёчки, слегка тормоша и ласково с ним воркуя. Валерик агукал ей в ответ и улыбался, демонстрируя первый наклюнувшийся зубик. Обида на Димку прошла ещё вчера, и Наташа с нежностью думала о нём, ловя себя на мысли, что, даже если он совсем бы запретил ей петь, она не стала бы любить его меньше… Валерик, насмеявшись вместе с ней, уснул, и она сама, как ей показалось, ненадолго сомкнула ресницы.
…Нащупав рукой сигналивший мобильник, она, всё ещё сонная, поднесла его к уху.
— Да, Дим… — ласково произнесла Наташа в трубку.
— Здравствуйте, Наташа, — раздался в трубке мужской голос, — Это Илья, артдиректор «Лунного света». Я звонил вам позавчера, насчёт вашего выступления. Мы договорились, что вы подумаете…
— Да, я помню, здравствуйте, Илья, — быстро встав с постели, ответила Наташа, — Знаете, к моему огромному сожалению, я не могу выступить у вас.
— А… что за проблемы? Может, я могу помочь их как-то решить? — осторожно поинтересовался собеседник, — Дело в том, что люди, которые хотели бы вас послушать, очень в этом заинтересованы… Вы могли понять это по сумме гонорара.
— Да, я всё поняла, — она говорила торопливо, как бы извиняясь, — Но… у меня чисто семейные обстоятельства, маленький ребёнок.
— Хорошо, я понял, — так же вежливо сказал Илья, — Я всё передам, ещё раз извините за беспокойство.
— Да не за что, это вы меня извините… — растерянно сказала Наташа и положила трубку.
Она не совсем понимала, почему Дима не разрешил ей принять предложение выступить с сольной программой в элитном ночном клубе, ведь это было бы так кстати… В последнее время она очень беспокоилась за своего отца. Болезнь Валерия прогрессировала, и участившиеся сердечные приступы снова привели его на больничную койку. Вердикт врачей был неумолим: нужна срочная операция. Очередь на бесплатное лечение была слишком велика, и гарантий на то, что отец доживёт до него, никто не давал. Оставалось одно: делать операцию без очереди, платно. Узнав об этом, Наташа упала духом: она знала, что у отца нет таких денег… В отчаянии, она рассказала обо всём Диме. «Впереди новогодние чёсы, будем собирать нужную сумму» — ответил он ей, и она немного успокоилась. Теперь же, когда за выступление в «Лунном свете» ей пообещали баснословный гонорар, она была готова ухватиться за предложение, ведь ещё неизвестно, сколько заработал бы Дима до конца декабря, до той даты, когда нужно было оплатить операцию… Но, узнав об этом предложении, он сказал твёрдое «нет».
* * *
Было около пятнадцати часов дня, когда автобус с артистами подкатил к гостинице последнего в гастрольном туре города. Всю дорогу Уля грустно смотрела в окно… Эти несколько дней она провела почти ни с кем не общаясь, даже с девочками из подтанцовки, с которыми почему-то сдружилась ближе всех. Каждый день бригада артистов давала по 2 выступления — одно в концертном зале, другое в ночном клубе, и, если «патрули» и ребята из новогоднего шоу были заняты каждый в своей программе, то Уля и Макс работали в обеих, и девушка к концу поездки очень устала, хоть и не признавалась в этом даже самой себе. Она чувствовала, как душевные силы покидают её: Макс, после недавнего случая, не отходил от Кристины ни на шаг, старательно избегая малейшего с ней, Улей, общения… Никита тоже, вопреки обыкновению, держал с ней дистанцию. Она вспоминала, как за неделю до поездки он провожал её домой.
У самого подъезда он вдруг взял её за руку… «Уля, я не буду говорить, что ты для меня значишь. Ты знаешь всё сама. Но я больше так не могу… Того общения, что есть у нас с тобой, мне недостаточно. Ты можешь мне сейчас что-то сказать по этому поводу?» — он пытливо заглянул ей в глаза, но она, уже в который раз, опустила взгляд.
«Никита… Я всё понимаю. Ты мне тоже не безразличен, но… Пока я не могу переступить через себя. Я не обижусь, если ты решишь больше со мной не общаться». Она произнесла это, отвернувшись в сторону, едва слышно, как будто боялась, что он, действительно, больше к ней не подойдёт. Помолчав какое-то время, он положил руки ей на плечи и повернул к себе.
