Длинный корпус был покрыт ярко-красной глазурью с белыми полосками по бокам. Колеса с белыми дисками и вся машинка выполнена настолько реалистично, что ее можно было принять за игрушку. Кроме того, Лотти только что вставила на место фар и руля лакричные конфеты.
Превосходный торт для маленького мальчика, помешанного на машинках.
Блестяще.
Роб подошел ближе и кивнул Йену, который перестал настраивать свет и выдвигать вперед сложную камеру на треноге.
– Приятно познакомиться, Роб. Адель много рассказывала о вас.
– Правда? – Роб оглянулся на маменьку, которая весело щебетала с Лотти и ела пирожное. Потому что мне она не сказала ни слова о тебе. – Поздравляю, каталог выставки получился. Все, с кем я вчера говорил, отметили это.
– Мне было приятно над ним работать. Хотя, признаюсь, не ожидал встретить здесь Адель, когда пришел утром поработать над благотворительной книгой Лотти. А вы интересуетесь кулинарной фотографией, Роб?
– Совсем нет. Я оставляю это дело специалистам. Сам же просто готовлю еду, а стилисты и фотографы делают свое дело для моих кулинарных книг.
Он быстро осмотрел комнату, отметил высокий потолок, естественный свет и высокие окна.
– Здесь всегда была фотостудия?
– Нет, насколько мне известно. Лотти перестроила чердак, как только купила этот дом. Получилось что-то необыкновенное. Но мне нужно вернуться к работе, иначе торт высохнет.
Быстрая «экскурсия» по лофту выявила, что вкусы Лотти в чтении варьируются от книг по классической французской кулинарии до финансовой литературы, пылившейся на дальних полках и успевшей зарасти паутиной.
В дальнем конце напротив окон располагалась закрытая ширмой зона. Роб не смог сдержаться и заглянул за ширму.
Двуспальная кровать с резным викторианским изголовьем стояла у стены. Простыни из лилового сатина и мягкое одеяло. Пуховое, судя по всему.
Хм, интересно. Он бы не стал спать на такой кровати. Слишком девичья.
Интересно, кто спит на ней?
Он уже хотел провести расследование, но позади раздался резкий кашель.
– Нашли что-то интересное? – спросила Лотти; он, не глядя на нее, понял, что она уперла руки в бока. – Любопытство гложет?
– Что есть, то есть, естественное и непреодолимое любопытство, соня.
– Соня? Что вы имеете в виду?
Роб посмотрел на нее и улыбнулся:
– Да так, подумал. Нашел ваш спрятанный секрет. Неплохое местечко. Совсем не плохое.
– Как ни странно, оно просто очаровательно. Но я не сплю в студии в летнее время. Здесь трудно просыпаться по утрам.
– А в другое время?
Лотти зашла за ширму и жестом показала на террасу, где Адель только что закончила завтракать:
– Когда я пришла в бизнес, первую рождественскую премию отдала за квартиру в городе с видом на Темзу. В тот момент я снимала ее у одной из моих бывших коллег. Пока она работала над проектом в центральном Лондоне и хотела иметь дом, а не гостиничный номер с кухней. Вы знаете, что, по статистике, многие рестораны и кафе никогда не доживают до своего первого дня рождения. Ну а я держусь уже восемь месяцев, и, – она постучала по деревянной раме ширмы, – пока дела идут неплохо. Однако кто знает? Обстоятельства меняются. Люди меняются.
– На что мне обратить внимание?
Он махнул головой в сторону пакетов с одеждой и платьями, которые висели на двух стойках за декоративным экраном.
– Дизайнерская одежда не в стиле Ди.
– Я могла бы сложить ее в гардеробной, но предпочитаю иметь под руками. Девушка должна быть готова к любым неожиданностям.
– Вы были в этом в субботу вечером? – Роб взял в руки удивительно изящный кофейного цвета атласный топ с кружевом и, удивленно подняв брови, повесил на место. – Не уверен, что «Бересфорд Ричмонд» готов к такому очарованию. Тра-та-та.
– Пожалуйста, не трогайте белье. Все мои наряды должны быть сюрпризом, так что не смотрите.
– Справедливо. Во сколько мне за вами заехать?
– Не стоит. Давайте встретимся там.
– Почему, мисс Роузмаунт, вы же не боитесь злых языков, которые станут злословить, если мы войдем вместе, не так ли?
– Совсем нет. Но я собираюсь поехать пораньше, чтобы помочь все организовать.
– И только? Или у вас правило не встречаться с шеф-поварами?
– Встречаться? Конечно нет. У меня нет проблем с шеф-поварами. Совсем никаких. Я провела три года бок о бок с ними, пока не встретилась с одним, – она смотрела на его грудь, медленно, медленно перевела взгляд на лицо, – высокомерным шефом, чье эго соответствует размеру шрифта, которым пишут его имя в меню. Любая девушка, которая встречается с шефом, любящим читать свое имя в колонках со сплетнями, знает, на что она идет, я уже не говорю о продолжительности его рабочего дня и дурном нраве.
– Ш-ш-ш. Вы могли бы сказать это о любом успешном человеке, который зарабатывает репутацию потом и кровью. Публичность вещь неплохая. Тем более когда рестораны закрываются каждую неделю. Пресса меня любит потому, что я даю поводы написать что-нибудь. Это часть моей работы.
– А. Ну вот и получите, что хотели. Наслаждайтесь славой в ореоле публичности во время благотворительного вечера, а мы, простые смертные, будем суетиться в вашей тени и делать всю черную работу. Взаимная выгода. Я просто жду не дождусь вечера. Обещаю, будет очень интересно.
Время словно повернулось вспять.
Роб Бересфорд стоял на входе в парк напротив кулинарного колледжа западного Лондона. Колледжа, где он провел два самых ужасных года жизни, пока учился готовить профессионально.
Здание, кажется, выглядит немного чище, они добавили стекла и приглушенных тонов в оформлении входа, чтобы меньше походило на тюрьму, тем не менее все осталось прежним.
У него есть коробка, где хранятся дипломы и сертификаты, полученные, как говорили в колледже, за кулинарное искусство и профессиональную подготовку.
Те годы были очень трудными, полными одержимой работой, когда силы поддерживались дешевым кофе и углеводами.
Он вырос и провел первые девятнадцать лет жизни здесь, в Лондоне, всегда ощущал себя здесь как дома.
И теперь он направлялся в один из отелей «Бересфорд», чтобы собрать деньги для других молодых людей, не имеющих ничего, кроме искры в сердце и желания показать миру, на что они способны. Разве это не ирония судьбы?
Тихо хмыкнув, он поднял голову, прошел по залитому солнцем тротуару и повернул за угол, подальше от колледжа, вернувшись в тот мир, в котором жил сейчас. Шон проделал огромную работу, восстановив «Бересфорд Ричмонд». Роб помахал администраторам, взбегая по лестнице, ведущей в главный конференц-зал.
