Но Бен всего лишь притворяется мерзавцем, на самом деле он — хороший парень. Правда, он поступил не совсем честно, попросив ее телефонный номер и пообещав позвонить. Этого не следовало делать, потому что Сэм оставила номера домашнего, рабочего и мобильного телефонов. С этого момента Сэм делает то, что до нее тысячи женщин. Она смотрит на свой телефон на работе и ждет, когда он зазвонит. Время от времени снимает трубку и проверяет, есть ли гудок. Целый день не отходит от телефона, подпрыгивая на месте каждый раз, когда раздается звонок.
Но Бен не позвонит, хотя бы потому, что в данный момент его не интересуют отношения с женщинами. Бен хотел бы встречаться с девушкой, которая многого требует, за которой нужно заезжать на автомобиле, водить по ресторанам, дарить подарки. Но у Бена нет ни денег, ни времени, и о такой подружке он может только мечтать.
Ему нравится Джеральдина, но он понимает, что она не даст ему ни малейшего шанса, ведь он всего лишь заместитель редактора новостей. Но он не очень расстраивается, ведь они постоянно видятся на работе это скрашивает его будни. Ничего большего ему пока не нужно.
Бен занят карьерой, чтобы думать о женщинах. Разумеется, если бы он встретил девушку, которая готова была принять его таким, какой он есть, и не хотела бы ничего менять в его жизни, он был бы рад. Они бы иногда встречались — в свободное от работы, тренировок и общения с друзьями время. Но такие женщины — большая редкость.
Итак, у Джемаймы сегодня неудачный день, а Бен берет интервью у местной женщины, чей тринадцатилетний сын ударил ножом своего школьного учителя. Вообще-то, заместитель редактора новостей не обязан сам делать репортажи, но в «Килберн Герольд» каждому приходится вкалывать по полной.
Джемайма целый день надеется, что Бен хотя бы посмотрит в ее сторону. Заслышав шаги, она оборачивается, но, кажется, сегодня его вообще нет в офисе. И она целый день звонит по телефону. Выясняет, как быстрее сохнет лак для ногтей (нужно опустить ногти в миску с ледяной водой), как сохранить листовой салат свежим (положить салат в миску с ледяной водой, добавить ломтик лимона и поставить в холодильник) и как лучше хранить консервы (на пластиковых полках по 5.99 фунтов). Джемайма умирает от скуки. Ей скучно, она толстая и несчастная. Не самое лучшее сочетание, думаю, вы согласитесь.
Поэтому она вздыхает с облегчением, когда раздается звонок по внутреннему телефону.
— Это я, — говорит Джеральдина. Я и так догадалась: ее телефон определился. — Хочешь, сходим в столовую и выпьем чаю?
Все, что угодно, лишь бы отвлечься от занудной работы, от мысли, что Бену я не нужна. Разумеется, я хочу чашку чая, хочу встать из-за этого стола, уйти из этого жалкого офиса.
— Ты похудела? — говорит Джеральдина вместо приветствия. Она стоит рядом с автоматом для горячей воды и наливает кипяток в два пластиковых стаканчика с чайными пакетиками.
Впервые за весь день я приободряюсь. Не знаю, за последние несколько недель я ни разу не взвешивалась, даже и не думала вставать на весы, потому что наконец-то в моей жизни появились какие-то развлечения. Я открыла для себя Интернет и нашла настоящих друзей в лице Джеральдины и Бена, но я не подозревала, что похудела, пока Джеральдина не заметила. Хотя, если подумать, я совсем мало ела, и, кажется, одежда на мне уже чуть-чуть висит.
— На лицо ты точно похудела, — заявляет Джеральдина, берет стаканчики и направляется к столику.
Джемайма готова расцеловать Джеральдину, потому что та оказалась права — она действительно похудела. На две недели она забыла о лишних килограммах и, когда она перестала думать о них, волноваться и мучиться комплексом вины из-за переедания, вдруг начала худеть.
Только прошлым вечером, когда Джемайма лежала на кровати и чувствовала себя толстой и несчастной, ей безумно захотелось есть. Собравшись с духом, она позвонила в ближайшую доставку пиццы и заказала большую — нет, огромную — пиццу, чесночные хлебцы и коулслоу. Джемайма открыла дверь и притворилась, что у нее куча гостей, для правдоподобия она заказала еще четыре банки диетической колы.
Но сегодня уже другой день. Может, она и набрала пару фунтов из-за вчерашнего обжорства — а Джемайма вполне может потолстеть на два и даже три фунта всего за одну ночь. Но результат последних двух недель налицо — она похудела.
Мы садимся за столик. Джеральдина вздыхает и проводит рукой по волосам.
— Все в порядке? — спрашиваю я, хотя очевидно, что у нее какие-то проблемы.
— Это все Дмитрий, — отвечает Джеральдина. — Он действует мне на нервы. Не понимаю, что между нами происходит.
Зато я знаю, что происходит. Для Джеральдины это обычное дело, судя по всему, Дмитрий влюбился в нее по уши, и это отпугивает ее. Бедный Дмитрий. Скоро он поймет, что она вовсе не женщина его мечты.
— Не понимаешь?
— Не знаю, — вздыхает она. — Просто он все время… рядом.
— Но разве так не должно быть? Ради бога, Джеральдина, разве не об этом мечтает каждая женщина?
— Наверное, — она пожимает плечами. — Но мне это начинает надоедать.
Если вам интересно, могу рассказать, что случится потом. Джеральдина будет отдаляться, все сильнее охладевать, но Дмитрия это только раззадорит. В конце концов он, скорее всего, сделает ей предложение, она откажется — к тому времени ей будет тошно даже смотреть на него. Но, разумеется, кольцо не вернет, все кольца себе оставляет.
— Может, нужно подождать и посмотреть, что произойдет?
— Может, мне нужен другой мужчина?
Нет! О боже, только не это! Вдруг она захочет встречаться с Беном? Я не переживу! Я и так чуть не умерла, когда увидела его с той девушкой, но красивая незнакомка — это одно, а Бен и Джеральдина — сосем другое. Это меня убьет. Надо срочно спросить, что она думает.
— С кем, например?
— Не знаю, — тянет Джеральдина. — Но я уверена, стоит мне пойти куда-нибудь с подружкой, я тут же с кем-нибудь познакомлюсь.
Откуда у нее такая уверенность? Наверное, потому что она такая красивая. Другие женщины боятся порвать унизительные отношения, потому что не хотят остаться в одиночестве. Нет ничего хуже.
Но Джеральдине этого не понять. Она всегда двигалась вперед и вверх. Ну, может, иногда — в сторону.
— А как же Бен? — я так стараюсь придать своему голосу безразличное выражение, что получается как раз наоборот. — Ты ему нравишься.
— Бен? Ты что, шутишь?
Конечно нет, Джеральдина. Разве ты не замечала, что творится со мной, когда он рядом? Неужели не видишь, как он на меня действует? Разве я могу шутить? Ведь я считаю, что он — самый идеальный мужчина, когда-либо обитавший на планете Земля.
