Закурив очередную сигарету, я решил прогуляться на первый этаж. Где-то в холодильнике был лед.
Шатаясь, спустился вниз, набрала льда в ведерко.
Лед холодный, кожа покрылась мурашками. Я был без футболки, в тренировочных штанах.
Все по-домашнему.
Стук в дверь привлек мое внимание. Пусть стучат, я еще не закончил свой сезон.
Развернувшись лицом к лестнице, я уже занес ногу на первую ступенька, как снова настойчивый удар разбежался по глухому дереву. Черт подери того, кто решил нарушить мой покой.
— Кто бы ты ни был, катись отсюда. Меня нет дома.
Тук-тук — тук… — отбойным молотком ударяло по голове.
— Я сказал, уходи!
— Дон, открой дверь, я знаю, что ты дома.
Сердце бешено забилось, скрипнув зубами, я подошел к двери и открыл замок.
Я слышала его шаги, ужасное шарканье об пол, говорило о том, что он был пьян и вряд ли особо осознавал, как он громко ходит. Он пьет. Вот почему он пропал. Пропал для всех. Топить себя в вине, самый легкий способ, уйти от проблем.
Дверь скрипнула, но не открылась. Пришлось толкнуть ее вперед.
Пересиливая свой страх и вину, я шагнула в квартиру, похожую на темницу.
— Дон? — Шепнула я, вглядываясь во мрак. — Ты здесь?
Как же здесь темно, запах сигарет щекотал ноздри.
— Здесь.
Я подпрыгнула от неожиданности, он стоял прямо за моей спиной, дыша мне в шею. Захлопнул дверь, а я даже боялась пошевелиться. От него пахло виски или водкой.
Сглотнув, я набралась смелости, повернулась к нему.
— Мне нужно поговорить с тобой. Это важно.
Его бровь вздернулась, к губам поднялся стакан.
— Не нужно. — Я перехватила его руку, убирая оттуда стакан. Поставила его на небольшой столик.
— Опять ты диктуешь свои правила. О чем поговорить? — его голос был надорван, хрипл и сух. — Я уже все слышал.
Грудь тяжело вздымалась вверх, как и моя. Нужно сдерживать, чертовы эмоции.
— Обо мне и тебе. О нас.
— Нет никаких нас. Есть ты и Джош, Джош и Эм, Эм и еще кто-нибудь. Нас нет!
— Заткнись, придурок. Есть мы, есть что-то между нами, с первой нашей встречи и ты знаешь об этом. Мы не можем оставить все так, как есть.
— Ничего нет. — Его красные глаза, были холодны как никогда.
— Есть. — Упрямо ответила я. — Прости меня, Дон.
— Мне не за что прощать меня, ты никто для меня, ты ничем не обязана мне. Уходи, я хочу побыть один.
— Хватит! — Крикнула я. — Хватит убегать от себя, Лэнни! Ты нужен нам.
— Не нужен. Я сам решу, когда мне вернуться.
— Прекрати! — Я потянула его за шею, заглядывая ему в глаза. — Борись с собой, выкинь эту фигню из своей головы.
— У меня все в порядке с головой. Ты все сказала?
— Нет. — Я оттолкнула его от себя.
— Нет?
— Ты чертов трус, сиди здесь и пей свой виски! От себя не убежишь! Боишься признаться себе?! — Я швырнула стакан с жидкостью в противоположенную стену, брызги попали на грудь Лэнни.
Его глаза сверкнули, я поняла, что оказалась прижатой к стене. Его руки придавили мои плечи.
— Признаться в чем?! — прорычал он, сильнее вдавливая меня в стену. — Говори!
Я дрогнула.
— В том, что ты любишь меня. Поэтому ты сдался и сидишь здесь. Не порть себе жизнь, не жди меня.
Его руки отпустили меня.
— Ха-ха-ха! — содрогнулся он. — Я. Не. Люблю. Тебя. Проваливай отсюда и скажи об этом Джошу. Можешь сказать, что я умер, еще на неделю. Спасибо за попытку реанимирования меня к жизни.
— Ты трус.
— Ты тоже.
Сказав это, он выпихнул меня за дверь, а затем громко захлопнул ее, прямо перед моим носом.
Когда я была маленькой, моя мама учила меня бороться. Всегда, несмотря на все существующие преграды, ведь в нас скрыта неизвестная сила, которая может победить все, главное не сдаваться.
Как бы ни было плохо, тяжело и трудно. Это не всегда удается сделать, но главное попытаться, ведь за это не убивают.
И чтобы мне этого не стоило, я верну этого засранца к нормальной жизни, даже если мне придется ходить сюда каждый день и, даже если он каждый раз будет выставлять меня за дверь.
И, кажется, я придумала, что мне делать, как говориться, долг платежом красен.
Я косился на маленький желтый пузырек, который стоял на тумбочке, возле моей кровати.
Если я сломаюсь, то это навсегда. Соблазн был велик, пара штук и я на вершине кайфа. Я уже не пил несколько дней, написал пару песен, но мне по-прежнему чего-то не хватает. Острых как лезвие ножа, ощущений, от которых бы сносило крышу. После такого забывается все.
К черту все, я сделаю это. Рука сама схватила пузырек, прежде чем я решил это сделать. Отвинтив белую крышечку, задумался на пару секунд, а стоит ли это всего, что у меня уже есть?
Рингтон мобильного, прервал мои размышления. Нехотя, я взял трубку. Все-таки у меня еще есть парочка обязательств. Номер был незнакомый.
— Алло?
— Дон, привет.
— Проклятье, ты сообразительна, но мне не помешает этот факт, я с радостью положу трубку.
Глаза сверлили пузырек и его содержание.
— Знаю, но тебе не составит особого труда потерпеть меня один вечер.
Она издевается.
— Ты издеваешься?! — Это уже смешно.
— Я серьезна, как Маргарет Тэтчер.
— Э-э-э… нет, это очень трудно.
— Я заплачу!
Я громко засмеялся, прямо в трубку.
— Ты что ударилась?
— Пятнадцать тысяч.
— Хочешь вернуть долг так и скажи. Что поверила мне?
— Возможно, я просто хочу купить свидание.
Я задумался. Конечно, пятнадцать тысяч долларов очень большая сумма, но когда я выписывал чек, то думал лишь об одном, чтобы она была в безопасности. Можно согласиться на свидание, как бы странно это не звучало из ее уст и получить немного удовольствия, тем более я уже забыл, когда в последний раз нормально ел.
— И что? После этого свидания мне не стоит ожидать никаких обвинений в моей подлости и низости?
— Нет. Я обещаю.
— Согласен.
Он удивительно легко согласился, а я-то целую речь приготовила.
Через час, как мы позже договорились, я собиралась.
Проверив сумку, взяв чековую книжку, я заказала такси к черному выходу.
Ах, да. Позвонила Джошу и сказала ему о том, что сегодня я буду приводить в порядок его горе-друга.
Мелкий дождь накрапывал за окном.
— Мы будем, есть сырое мясо? — Я достал из ее сумки с продуктами целую тонну запасов, которыми наверняка можно накормить какую-нибудь страну третьего мира. — Немного будет?
