— Ничего нового. Максим, если тебе и правда интересно, встань и сходи в школу, узнай, как учится твой сын. Кстати, где он?
Нехорошее предчувствие пробило по нервам. Сполоснув руки, Лиза закрыла кран и прошла в комнату к сыну, но его там не оказалось.
— Краснов, где Женя? — взволнованно переспросила она, вновь появившись на кухне. Ситуация нравилась ей все меньше, а неизвестность вгоняла в панику.
— Вообще-то с тобой должен быть, — невозмутимо ответил Макс и, доев суп, подвинул пустую тарелку на середину стола. Он чувствовал свою вину, но не хотел брать на себя ответственность, поэтому так и не решился посмотреть жене в глаза.
— Ты издеваешься? Сегодня ты должен был забрать его с тренировки!
— Я и забрал…
Максим только сейчас вспомнил о том, что оставил сына около спорткомплекса. Встретив друга, напрочь забыл о существовании ребенка. Но, как сказать об этом Лизе, он не знал. Роль жертвы его не утраивала.
— Тогда где он?
Лиза встревожилась не на шутку, страх липкими мурашками прокатился по телу.
— Не знаю. Может, гуляет…
— На улице ночь уже!
Разыгравшееся воображение уже рисовало самые ужасные картинки. Она достала из сумки телефон и набрала номер сына. Механический голос упрямо повторял, что абонент не отвечает.
— Он пацан отчаянный, весь в меня, — усмехнулся Макс и, отвернувшись к окну, закурил. Его совершенно не волновала судьба ребенка, он был уверен, что ничего плохого случиться не может, а если и случится, значит, так и должно быть — естественный отбор. Ему в детстве сопли никто не утирал, поэтому он считал, что вырос нормальным мужиком, а не маменькиным сыночком, как Женя.
Глубоко затянувшись, Максим злобно оскалился: никогда не любил этого мальчишку. С самого рождения он был не такой, как надо, слишком нежный, слишком красивый, слишком женственный. Плюс ко всему, Краснов никак не мог забыть, что Лиза дала пацану такое имя в отместку. Ему было обидно до дрожи: назвать сына в честь любовника — мелко, мерзко и подло. Но он тоже в долгу не остался. Месяц жена не могла показаться на улице, правда, легче от этого не стало…
— Макс, ты вообще меня слышишь?
— Слышу. Че ты на меня орешь? Твой сын, ты и следи. Я в няньки не нанимался.
Лучшая защита — это нападение.
— Он твой такой же, как и мой! Если с ним что-то случится, пеняй на себя! — в сердцах выпалила Краснова и выбежала из кухни.
— Ты куда? — Максим вышел следом. Прислонившись плечом к стене, с интересом наблюдал за тем, как лихорадочно она одевается.
— Сына искать, — процедила сквозь зубы.
Лиза была так зла, что боялась сама себя. За Женю она могла разорвать кого угодно голыми руками, и ничто не способно было ее удержать. Макс понял это без лишних слов и не стал препятствовать, неопределенно пожал плечами и вернулся на кухню.
***
Массивный джип остановился во дворе жилого дома, и Алекс заглушил двигатель. За время, проведенное в дороге, он узнал столько нового. Женя оказался открытым и общительным. Перестав стесняться, охотно делился своими мыслями и наблюдениями. Рассказывал обо всем, кроме своей семьи. Гилберт это заметил и не стал настаивать — ему было абсолютно неважно, кто его родители, он видел в этом мальчике отдельную, вполне сформировавшуюся личность. Женя понравился ему сразу. Где-то на подсознательном уровне Алекс чувствовал, что они чем-то похожи, и эта особенность приятно согревала душу.
— Мне пора, — с сожалением произнес Женя. Домой идти совершенно не хотелось, он боялся отца, поэтому медлил.
— Ты чего?
— Мне страшно… Это плохо, да?
— Конечно нет, — Гилберт улыбнулся его непосредственности. — Всем иногда бывает страшно.
— И тебе?
— И мне. Я просто научился не прятаться, а смотреть своим страхам в лицо.
Некоторое время они сидели молча. Женя обдумал слова Алекса и решил, что в них есть определенный смысл. Пообещав себе поступить так же, он открыл дверцу автомобиля.
Гилберт вышел следом и достал из салона баул с амуницией.
— Спасибо.
— Не за что. Проводить до подъезда?
— Не надо. Что я, маленький, что ль? — возразил Женя.
— Большой, конечно. Ну давай, беги. Мама, наверное, волнуется, — поддержал его Алекс и протянул руку, как взрослому.
Женя с гордостью ее пожал. Ему было приятно, что его воспринимают как настоящего мужчину.
— Дядя Алекс…
— Давай только без «дядь». Просто Алекс, мы же друзья.
— Хорошо… Алекс, а можно я буду тебе иногда писать?
— Можно. Номер ты знаешь.
Открытый, полный восхищения взгляд обезоруживал. Гилберт растерянно улыбнулся, не зная, как правильно себя вести.
— До свидания, — радостно воскликнул Женя и, подхватив свою сумку, направился в сторону дома.
Алекс дождался, пока тот скроется за подъездной дверью, затем сел в машину и вырулил на проезжую часть.
***
Немного постояв на лестничной площадке возле своей квартиры, Женя все же нажал на звонок.
Дверь тут же отворилась.
— Мам? — удивился он, глядя в обеспокоенные глаза матери.
— Женька, сынок, ты чего так пугаешь? — дрожащим голосом спросила Лиза и прижала его к себе. Облегчение ударной волной прокатилось по телу, стальные тиски страха разжались, высвобождая жгучие слезы.
— Мам, прости, я не хотел, — прошептал мальчик, крепко обнимая ее в ответ.
— Где ты был?
— Папу ждал, потом замерз и домой пошел.
— Все нормально? С тобой точно все хорошо?
— Да, мам, не переживай, — Женя отстранился и начал раздеваться, все еще опасаясь встречи с гневом отца.
— Как ты добрался?
— Пешком.
Он соврал, побоялся рассказать о своем новом друге. Не знал, как воспримут это родители, и предпочел не рисковать.
— Далеко же… — вздохнула Лиза, представляя, как он шел от спорткомплекса в такую погоду, да еще и с тяжелой сумкой. — А с телефоном у тебя что?
— Батарейка села.
— Ну сколько раз я тебе говорила, заряжай вовремя.
— Да я заряжал. Просто батарейка не держится уже, на день не хватает.
— Я забыла, извини. Давай руки мой и за стол.
Закинув баул к себе в комнату, Женя ушел в ванную.
— Какая же ты сволочь, Краснов! — прошипела Елизавета, переступив порог кухни.
В голове не укладывалось, как можно было забыть про собственного сына.
— Нормально же все.
— Неужели в тебе нет ничего святого? Ведь он ребенок, маленький. А если бы с ним что-то случилось? Как можно было оставить его одного?
— Ну вот так… Ваську встретил, заболтался и забыл, — пожал плечами Макс, будто это его оправдывало.
— Нажраться вот не забыл!
— Обижаешь… Не нажраться, а культурно выпить за встречу, — он затушил сигарету и подошел к Лизе.
Ненависть, горевшая в ее глазах, делала ее еще прекраснее. Он не стерпел и нежно провел ладонью по ее лицу, задержавшись пальцами на синей отметине на скуле. Перехватив ее взгляд, полный презрения и в то же время животного страха, лишь усмехнулся — жена может чувствовать что угодно, но только он решает, что будет дальше.
— Ну, раз все хорошо закончилось, пойду-ка я спать, а то завтра на работу.
В очередной раз доказав свою власть, Максим чмокнул Лизу в губы и ушел в комнату.
Сердце гулко ухало в груди, она сдерживалась из последних сил, чтобы не разреветься. Не могла противостоять ему, была безвольной куклой в его руках. Гадкое, вязкое, как кисель, чувство собственной никчемности заполняло легкие, мешая нормально дышать.
Услышав, как открылась дверь ванной, Лиза медленно сосчитала до десяти и повернулась к сыну, улыбнувшись как ни в чем не бывало.
— Садись кушать, — поставила на стол тарелку с ужином.
Желудок скрутил болезненный спазм, напоминая о том, что она ничего не ела с самого утра. Но Лиза привыкла — часто обделяла себя, перебиваясь случайными перекусами, чтобы Жене больше доставалось. Не было бы сына, она бы не покупала и половину продуктов, но молодой растущий организм нуждался в витаминах и полезных веществах.
