— И денег, — согласилась Катя. — Мне очень жаль уезжать, у нас такая группа сколотилась хорошая! Детишки такие милые.
— Не знаю, как ты с ними работаешь, — вмешалась Яна. — Мне кажется, организовывать малышей так сложно!
— Это да. Но тут есть и плюсы. Они ведь смотрят на тебя как на бога!
— Чувствуешь себя звездой? — понимающе улыбнулась Вера.
— Даже больше. Да и приятно, когда твоя группа побеждает в конкурсе. А как они визжат от восторга! Почти как их родители!
— Вряд ли у тебя будет такое же в другом городе.
— Да точно не будет, — согласилась Катя. — Я еду на север деньги зарабатывать, а в садике много не получают. Значит, в это заведение я теперь ни ногой. Буду пробовать устраиваться по специальности. Бухгалтером там или менеджером. Я же все-таки третий курс закончила, специальность бухгалтера уже есть.
— А как же танцы? Как ты без них?
— А танцами мне надо самой заниматься, а не на тренерскую работу время тратить. Приведу себя в форму, поищу партнера, снова выйду на паркет. Конкурсов и в том городе хватает, буду участвовать, там посмотрим, как пойдет.
— Ну, у тебя точно все получится, — уверенно сказала Вера. — Ты у нас пробивная, везде устроишься.
— Это точно, — согласилась Яна. — Может, еще позовешь нас на свадьбу с Максом.
— Ой, нет, — скривилась Катя. — Это герой не моего романа точно. Так, временное удобное сосуществование.
Они еще посидели недолго, перетирая косточки мужчинам и строя планы на будущее, потом разошлись. У всех дома были дела. А Кате надо было собираться к отъезду и собирать Павлика.
Глава 5. Северное танго
Маленький северный город выглядел довольно угрюмо и Кате сначала не понравился — огромные хвойные деревья тайги, окружающие населенный пункт, красили мир в темный серо-зеленый цвет. Девушка никогда не видела настолько глухого леса. Жизнь в городе существенно отличалась от жизни в средней полосе страны. Величественно-мрачная природа, странная погода, необычно яркие дома, неожиданно приветливые люди, — к этому было трудно привыкнуть.
Максим и Катя поселились в семейном общежитии. Это было красивое новое здание с небольшими квартирами-секциями. В их секции была большая комната, ниша, кухня, а также туалет с ванной. Планировка казалась несколько странной, но все-таки комната имела вид полноценной квартиры. Бонусом прилагались огромные коридоры здания, по которым с утра до ночи носились дети разных возрастов.
Катя сначала опасалась выпускать в коридор Павлика, ведь ему было всего два с половиной года. Но местные дети, узнав, что по соседству поселился новый незнакомый мальчик, постучали в двери комнаты уже на второй день.
— А Павлик выйдет? — наивно спросила невысокая девчушка лет пяти у опешившей от такой наглости Кати.
— Ну, он же маленький еще, — пробормотала она растерянно, осматривая всю компанию. Там были дети как старше, так и младше Павлика.
— А сколько ему? — серьезно спросила другая девочка. Ей можно было дать лет восемь по виду.
— Два с половиной.
— Да он большой совсем, вы что! У нас вон трое по полтора годика и ничего. А чего с ними тут сделается-то?
— А что? — вмешалась первая девочка, — Вдруг он будет бегать и упадет? Мама же волнуется, да? — она серьезно посмотрела на Катю.
— Ну, типа того, — подтвердила та. Павлик уже пробирался к входу. Катя не могла решить, стоит его останавливать или нет.
— Так у него же штанишки вон, ну и что, если упадет? Ему не больно будет. Да мы присмотрим, вы не волнуйтесь.
Катя уступила. Первое время она дергалась на каждый крик из коридора, потом немного привыкла. В десять часов дети так же разводили малышей по домам. Через детей Катя перезнакомилась и с соседями.
До приезда Кати Максим почти не общался с соседями, пропадая на новой работе. У Кати же поначалу было много свободного времени, а так же жажды общения, так что новые друзья появились быстро. Практически все соседи были семейными, у многих были дети. Возраст соседей был примерно одинаковым, цели приезда в город тоже совпадали. Все хотели заработать на севере, а потом вернуться к прежней жизни. Особый северный менталитет менял сознание людей в лучшую сторону. Катя сначала удивлялась тому, что ее соседи не запирают двери, что всегда рады друзьям, и можно прийти в гости хоть ночью без приглашения. Девушку поражало, что невероятная отзывчивость и душевность тут свойственны не только местным, но и приезжим, которые некоторое время успели пожить в Сибири. Через пару месяцев Катя заметила, что она тоже воспринимает мир по-другому. Из глаз исчез высокомерный блеск, постепенно уступив место спокойному мягкому свету. Катя поделилась своими наблюдениями с соседкой Татьяной Кармазиной, с которой сдружилась больше всего. Эта невысокая, чуть полноватая женщина с теплым взглядом голубых глаз мгновенно располагала к себе любого гостя.
— А как ты хотела, — по-доброму усмехнулась она. — Это Сибирь, великая и могучая, суровая и богатая. Здесь всем приходится вести себя достойно.
— Да ты понимаешь, я сегодня дорогу у одного мужика спросила, а он такой говорит — тут недалеко, пошли, провожу. И ведь проводил! Только перед этим он машину чинил. Так вот он ее бросил открытую, полуразобранную, и поперся мне дорогу показывать! Потом вернулся. Да в моем родном городе он бы эту машину больше не увидел никогда!
— Тут просто у всех есть машины — город-то богатый. Кому нужна разобранная развалюха? — веселилась Татьяна.
— Ну, не знаю. А детали продать?
— И ходить под статьей? Тут и так все хорошо зарабатывают, на законных основаниях.
— Поэтому такие люди? Из-за богатства?
— Не знаю, — пожала плечами Татьяна. — Вряд ли. Я в прошлую зиму в сугроб въехала, дети отвлекли на дороге, меня и закрутило, не справилась. Сижу такая, буксую, не знаю, что делать. Так от соседней мусорки подошли три бомжа, постучались в машину, велели сидеть спокойно, а сами вытолкали машину на дорогу.
— Ничего себе. Вот просто так?
— Ага. Я потом вышла из машины, думала, как-то заплатить им, что ли. А они только руками замахали, мол, езжайте, девушка, у вас же дети.
— То есть, тут даже бомжи добрые?
— Получается, да. Да тут и бомжи неплохо устроены, живут в каком-нибудь теплом вагончике, по улицам зря не шатаются и не пьют особо. Попробуй-ка выживи на улице при минус пятидесяти. А если пьяный, да вдруг упадешь, то можешь и не встать, замерзнешь в секунды. Тебе с этим морозом еще только предстоит познакомиться, — Татьяна улыбнулась, видя, как поежилась подруга.
Катя быстро устроила Павлика в частный детский сад (государственных тут было мало) и уже в сентябре нашла работу. Бухгалтером ее, конечно, никто не взял. А вот в салон сотовой связи приняли сразу. После сумасшедшей по интенсивности работы с малышами в детском саду новая работа казалась отдыхом. Кроме Кати в салоне работали еще две девушки, Лера и Лена, и парень Костя. Все были молоды, все учились в разных институтах заочно, как и Катя. Так что поболтать было о чем в любое время. В обязанности девушки входило хорошо выглядеть, улыбаться, ненавязчиво консультировать редких покупателей на счет разных моделей телефонов, предлагать сим-карты, чехлы, брелки и прочие мелочи. Покупатели заходили в основном взрослые, серьезные и богатые, с которыми всегда приятно иметь дело.
Развлечений в городе тоже было достаточно. Несколько огромных торговых центров с кинотеатрами нисколько не уступали аналогичным заведениям на большой земле, кафе и рестораны пользовались огромной популярностью, ночные клубы собирали множество гостей каждые выходные. Местные знали толк, как в работе, так и в отдыхе.
Жизнь на севере имела и неприятные особенности. Это выяснилось уже в ноябре, когда ударили настоящие морозы. Катя не знала раньше, что такое мороз минус сорок пять градусов. Из окна квартиры все было очень красиво — высокие белоснежные сугробы, кристально прозрачный воздух. Но когда выходишь из теплого помещения, первые секунды трудно дышать. И очень больно, до слез. Кстати, слезы в такой мороз недопустимы — тут же замерзают и слипаются ресницы. В обычной зимней одежде ходить бесполезно — мороз пробирал сквозь любые кофты-свитера-шубы-брюки. Надо было покупать специальные ватные штаны, которые продавались тут на каждом углу, и шубу из тяжелой овчины. Эта хоть как-то еще грела. Лучше всего, конечно, грела машина. У Максима машина уже была, а Катя пока ходила пешком. Пока один случай не заставил ее принять необходимые меры.
