— Да! В общем, у меня теперь друг по постельке и по переписке, — засмеялась она и рассмешила меня.
Почему-то ей я доверяла, хотя была разочарована во всех людях вокруг. Но Ханна открыто говорила о своих недостатках и не рисовалась перед людьми. Когда мы только познакомились, то она искала соседку в квартиру. Тогда она сразу дала понять, что совсем не идеальная и не будет мириться с грязью в квартире. Поэтому устроила мне допрос, не грязнуля ли я. К счастью, в этом мы с ней совпали и обе ненавидели, когда кто-то оставлял грязную посуду в мойке. Но особый пунктик у неё всё же был. Она поднимала дикий ор, если видела на полу в ванной чьи-то волосы. А ещё она всегда с полуслова понимала было ли у меня настроение или нет. И никогда не лезла с расспросами.
— А меня преследовал тот кобель из бара. В итоге я с ним переспала, а потом позавтракала с его родителями. Можешь себе такое вообразить?! Я уже хожу и оглядываюсь, боясь вновь с ним столкнуться. Он слишком общительный, — поделилась с ней.
— Воу! Ничего себе! Я думала он тебя не заинтересовал. Но он чертовски хорош собой. Такими симпатичными должны быть девушки, а не парни. А то они сразу слишком верить в себя начинают, — заметила Ханна.
— Вот и я о том же. Поэтому одного раза будет достаточно, чтобы корону себе не взрастил.
— Узнаю свою подругу. Ты по-прежнему не собираешься поехать домой?
— Нет, — резко ответила.
Ханна не знала причину, по которой я туда не ездила на праздники или каникулы. Конечно, её это удивляло, особенно когда на Рождество я осталась сидеть одна в квартире. Но это было моим решением, которое не обсуждалось. Даже родители не могли повлиять на меня, заверяя «что все забыли». Никто и ничего не забыл. Я в первую очередь.
— Ладно, как скажешь. До завтра, подруга, — почувствовала улыбку в её голосе.
— Жду тебя, красотка, — попрощалась и положила трубку.
Что ж, отлично. Когда рядом была Ханна, то я считала себя самой обычной студенткой, без тёмного прошлого. Когда мы ходили на вечеринки, то я всегда сначала осматривалась и только потом начинала веселиться. Если ко мне кто-то усердно проявлял внимание, как Натан в баре, то я слала лесом. Я сама всегда выбирала с кем хочу общаться. Любой, кто подходил познакомиться, отправлялся в долгое путешествие. Я не доверяла парням, поэтому их интерес ко мне меня волновал меньше всего. Главное, чтобы мне кто-нибудь понравился. Как правило, когда я подходила первая к парню, то он сначала удивлялся, а потом радостно бежал за мной.
Поэтому ещё пару месяцев достаточно разгульной жизни и я начну новую главу. А пока надо дописать эту. Лето, вечеринки, веселье, океан, кобель… Только вот я ещё не решила, как закончить её. Можно пойти одной дорогой и в конце поставить жирную точку. А можно выбрать другую, поставив многоточие. Был ещё третий вариант. Вообще не дописать эту главу. Просто бросить, как есть.
Как поступить — это вопрос моей совести. А была ли она у меня? Ещё каких-то пару недель назад я и не сомневалась, как вести себя, но этот чёртов Натан Митчелл опять спутал мне все карты.
На его месте я бы включила интуицию и держалась от меня подальше.
Глава 8
Натан
Подъехав к дому Джастина, припарковался около центрального входа. Это очень забавно, но двадцатилетний парень жил со своей няней. Я одно время ржал над ним, но Нанни, как он её всегда называл, воспитывала его с самого детства. Точнее с рождения. Когда же наш малыш вырос, то она не захотела уходить и осталась. Родители Джастина были не против, поскольку дома их практически не было. Точнее в этом доме. Они сколотили огромное состояние, занимаясь продажей предметов роскоши и антиквариата, поэтому жили в самом престижном районе Лос-Анджелеса, рядом со всеми голливудскими звёздами. А этот дом подарили Джастину. Он, конечно, тоже ни разу не маленький и находился в отличном районе, но, по меркам его родителей, не подходил им по статусу. Джастин же наоборот любил его, считая его своим уютным гнездом.
Позвонив в звонок, прислонился к огромной колонне.
— Кого я вижу?! Нэйт, мальчик мой! Заходи скорее! — запричитала Нанни.
Вообще-то её звали Ашанти и она была совершенно потрясающей женщиной родом из Эфиопии. Более доброго, душевного и отзывчивого человека я ещё не встречал. Она буквально была мамой для Джастина. Может, поэтому он так стремился в своё время в гетто, где было много афроамериканцев? Но он на самом деле боготворил Ашанти. Да и вся наша компания обожала её.
— Привет, Нанни, — крепко обнял её. — Как твои дела?
— Мои, как всегда, лучше всех. А твои? — задорно улыбнулась и, закрыв дверь, повела меня на кухню.
Она всегда много и очень вкусно готовила. Просто язык можно было проглотить. В доме орала песня GetLow в исполнении Lil Jon & The East Side Boyz & Ying Yang Twins, что означало, что я точно приехал к Джастину. Он обожал подобную музыку.
— Мои ещё лучше, чем твои, — рассмеялся я.
С ней было очень легко общаться. Мы росли на её глазах, и она нас всех воспринимала, как своих детей. Ей стукнуло 60 лет, но выглядела она моложе. Своих детей у неё не было. Вообще, как я понял, жизнь у неё была больше похоже на ад до того, как она попала в дом к родителям Джастина.
— Джас, к тебе Головастик примчался, — крикнула она и я заржал.
Только она меня так называла. Почему? Видите ли мои гонки она сравнивала со сперматозоидами, которые стремились побыстрее добраться до яйцеклетки. Очевидно, я был самый шустрый головастик и всегда первый приходил к цели. А Трэвиса, другого нашего гонщика, прозвала Торпедой.
— Он теперь Пистон, Нанни. Я хотел назвать его «Пипеткой», но ему не понравилось, — зашёл в кухню Джастин, натягивая футболку.
— Мне бы тоже не понравилось, если бы ты назвал меня «Пипеткой», — рассмеялась она, доставая из духовки шоколадный брауни.
На столе уже стояла огромная банка Nutella. Джастин обожал эту шоколадно-ореховую пасту. Он и дня не мог прожить без неё.
А насчёт наших вечных прозвищ — это пошло с детства, с того момента, как мы с ним познакомились. Буквально в первый же день, когда мы узнали друг друга и Джастин остался ночевать у нас с Трэвисом, мы врубили Britney Spiers и бесились. Он тогда уже тащился по рэпу, а я по року. Но выбор пал на попсу. Такая золотая середина, мать её. Так вот в танцующем угаре Бибер выдал, что я Червяк. Мол танцевал, как варёная макаронина. Я не растерялся и назвал его Беляшом. За светлые волосы. Так и пошло. Только прозвище «Бибер» приклеилось намертво. Ну и ещё Полтинник.
— Странные вы. Что плохого в Пипетке? — игриво протянул Бибер, качая головой в такт песни.
— А что хорошего? — покосилась на него Нанни.
— С неё капает. А у него вечно капает с одного места, — захрюкал несчастный Бибер.
— Ох, мальчишки, — ударила его полотенцем по плечу.
Джастин увернулся, но тут же обнял её сзади и начал раскачивать в такт песни.
— Я люблю тебя, Нанни, — замурлыкал он.
— Я тебя тоже, сорванец. Я всё приготовила, пойду приберусь, пока вы тут сплетничать будете. Нэйт, проследи, чтобы он поел. А то в последнее время его аппетит резко пропал, — отдала распоряжения Нанни, поставив нам на стол кружки с кофе и брауни.
Как только она вышла, Джастин плюхнулся на стул напротив меня.
— Аппетит пропал? У тебя? — удивился я, схватив брауни и положив себе в тарелку.
— Да, кусок в горло не лезет, — пожал плечами, но потянулся за банкой с пастой Nutella. — Меня затрахала моя жизнь. Какая-то беспрерывная череда не понятных событий привела меня к осознанию, что я серьёзно влип. Буквально по ноздри уже в дерьме стою. Скоро задохнусь, — пожаловался он, параллельно умудряясь подпевать и облизывать ложку.
— Ебобо, я тебя не узнаю. Мы же с тобой всегда были на одной позитивной волне. А сейчас ты больше похож на Снуп Догга, которому не дали затянуться косяком, — усмехнулся, отправив в рот божественный брауни.
