утром и рвану, по холодку. Сразу до Москвы.
А там звякну Вике, потому что спермотоксикоз налицо.
Пока вытирался и одевался, услышал какое-то шебуршание неподалеку, в кустах.
Не знаю, что меня туда понесло, до сих пор не знаю.
Но понесло.
И вынесло.
На обжимающуюся парочку.
Я бы, может, и мимо прошел, не в моих правилах молодежи мешать, но что-то в позе девушки не понравилось. Да и парень как-то уж очень сильно борзел.
Пригляделся, узнал утреннюю русалку… И еще пристальнее пригляделся…
Не убить на месте урода мне удалось только благодаря многолетней тренированной выдержке.
Ну и благодаря козочке, конечно же. Она так цеплялась за меня, выглядела такой испуганной, с этими глазами огромными, в пол лица, что я просто не стал заморачиваться с уродом, решив, что потом все равно достану.
Кстати, достал, да. Не забыл все же, как в Москву вернулся.
Но в тот момент мне было важнее унести оттуда испуганную девчонку.
Я и унес, и спокойно проводил до дома, рассчитывая убраться поскорей обратно к тетке. То, что Майя была против моего вмешательства в судьбу этого утырка, я во внимание принял, конечно же. Но вот позволять ей решать этот вопрос не собирался.
Просто не стал волновать.
Она и так за этот вечер получила по полной. Испуганная, с кровью на губе, дрожащая…
Только урод мог поступить с ней так, как хотел тот деревенский дурак.
И я.
Я не хотел, правда. Думал, конечно, об этом, пока нес, пока ощущал ее тело тонкое в руках. В своей власти. Это, бляха муха, будоражило дико.
Но в любом случае, не собирался.
И, если б она сама не качнулась ко мне, если б сама не поцеловала… Да и то, я держался. Хотя обожгло. Голову заволокло моментально.
Меня часто целовали женщины.
Не скажу, что пиздец, какой привлекательный, но от недостатка внимания не страдал. Особенно, как стал миллионы зарабатывать. И затем сотни миллионов.
Это, знаете ли, афродизиак почище любого другого.
Так что да, женщины меня целовали. Первыми. И висли. И на колени опускались по первому нажатию на плечи. А чаще всего, и нажатия не требовалось. Все люди взрослые, все прекрасно понимаем…
Потому я так и не понял, что меня тогда торкнуло.
Ее прохладные губы на моих, неопытные касания, милая отчаянная настойчивость…
Не знаю.
Но повело меня знатно.
Настолько, что сам не заметил, как начал отвечать сначала, а затем и вести в нашем танце.
Погружался в нее, словно в свежий, чистый цветок, с охерительно убойным, отключающим разум ароматом, насытиться не мог.
Настолько сошел с ума, что забыл, где я, опомнился немного, когда уже она на руках моих была, доверчиво раскрытая и дрожащая, а лапы мои с упоением исследовали все, доставшееся им так легко, сокровище. И категорически не желали расцепляться.
Буквально насильно заставил себя отпустить. Оттолкнуть доверчиво льнущую ко мне русалочку.
И прогнать.
Сам не помню, что говорил, буквально из последних сил хрипел, уже в голове своей умоляя ее уйти, просто развернуться и убежать.
Потому что на краю стояла, по нити тонкой ходила.
Потому что еще чуть-чуть, и похер мне было бы на время и место. На свою репутацию и возраст.
На все, кроме ее податливых губ и тонкой, ломкой талии в своих лапах…
Козочка послушала, быстрой тенью ломанулась к дому. Видно, страшен я был, как черт.
Ну и правильно. Правильно.
Я проследил волчьим взглядом за тонкой фигуркой, постоял, подышал, приводя себя в порядок. И уговаривая не бежать за ней, не заходить зверем диким в дом. Не хватать ее, мягкую и теплую, прямо в ее комнате. Не вгрызаться в беззащитную шею жадно и безжалостно.
Короче говоря, не творить зверства.
Было сложно, пришлось даже закурить, чего уже давненько не делал.
Но я смог.
Сумел.
Ушел в дом к тетке, а утром, заведя байк, свалил из этой чертовой деревни, с одним только желанием: забыть навсегда о том, что тут было.
И забыл, правда забыл. Звякнул только, спустя пару-тройку дней, как в рабочий ритм вошел, во Владимир, местному главному менту, попросил посмотреть за парнем Григорием Весовым. Имя мне тетка назвала, еще когда у нее был. Попросил не просто посмотреть, а пристально.
Связи у меня в тех местах, где наши ЖК серьезно оттоптались, были неплохие, мент оказался понятливым. Парнишка Григорий, любитель обижать беззащитных девочек, не скоро в больничной койки встанет, об этом я позаботился. Обо всем остальном позаботится тот, кого я попросил поучаствовать в его судьбе.
Работа закрутила, как всегда, после даже недолгого отсутствия босса на рабочем месте, все немного расхлябались и ощутили свободу. Совершенно излишнюю. Особенно ощутил ее мой братишка, судя по всему, весело проведший эти три недели по московским клубешникам.
И это вместо работы!
Короче говоря, я был сильно занят всю неделю и, когда позвонила тетка, даже не понял сначала, о ком она.
А когда понял…
Ну, во-первых, разозлился, да так, что трубка в руке треснула.
Твари какие, ну надо же! Нет, никогда не надо слушать женщину! Отправил бы урода сразу в полицию, ни у кого вопросов бы не возникло к немой русалочке.
Ошибка моя, очередная ошибка!
Находясь под впечатлением от первой новости, я проворонил вторую. И согласился помочь «сиротке при живой матери».
И только сегодня, глядя в серо-зеленые, русалочьи глаза, осознал, что опять ошибся.
Не надо было ее сюда звать…
Пусть бы во Владимире… Подальше от меня.
В безопасности.
Новая работа
— Вот, смотри, это твой комп, он не очень мощный, сама понимаешь… Самые мощные у нас только у дизайнеров, а ты пока
